Получив контакт ближайшей подруги Надежды Васильевны, я сразу звякнул ей, но у Марии Борисовны Вахрушиной включился автоответчик. Следующий звонок я сделал Норе, рассказал о беседе с Лидией и сделал вывод:
— У Майи в голове мякина, мозг отравлен наркотиками. Она рассказывает про смерть сына, которая, по ее словам, имела место несколько лет назад. Но в конце прошлого года парень беседовал с родной теткой, хотел, чтобы та оплатила ему полет из Владивостока в Москву и обратно. Покойники не летают самолетами.
— Что‑то мне во всей этой истории не нравится, — протянула Элеонора, — темная она какая‑то.
— Мертвый человек не будет требовать денег на проезд, — настаивал я.
— А если старшая дочь экономки врет? — воскликнула Нора.
— Зачем ей это? — удивился я. — И Лидия не производит впечатления патологической лгуньи. Возможно, до Майи не дошло, что Иосиф остался в живых — парня отвезли к врачу, он выздоровел… Ладно, я поехал в усадьбу, небось там заждались дворецкого.
— Семь футов тебе под килем, — пожелала Нора.
Я усмехнулся и покатил по проспекту. Зачем автомобилю семь футов под килем? Лучше сто километров ровного асфальта.
Телефон завибрировал в держателе, определившийся на экране номер был мне незнаком, поэтому я ответил холодно:
— Слушаю вас.
— Ой, как серьезно… — захихикал приятный женский голос.
— Ника, ты? — спросил я. — Извини, я занят. Звякну позднее.
— А кто у нас Ника? — с хорошо слышимой ревностью поинтересовались из трубки. — Ты меня не узнал?
Ну и как ответить на этот вопрос? «Нет, понятия не имею, кто вы такая»? Точно будет море обиды. Соврать: «Дорогая, рад тебя слышать»? Очень глупо, ведь на связи может оказаться кто угодно. Ну как объяснить женщинам, что некоторые вопросы задавать не следует? Если собеседник обратился к тебе по имени Ника, а ты, допустим, Галя, то человек совершенно точно не знает, с кем говорит.
— Вот и делай мужчине приятное, а он тебя даже не вспомнит… — погрустнел голос. — Думала, мы подружились, сблизились… хотели вечером в моей спальне о том о сем за рюмочкой шерри поболтать…
Я наконец сообразил, кто находится на другом конце провода, и постарался исправить положение:
— Анфиса Матвеевна, простите великодушно за дурацкую шутку. С чувством юмора у меня не очень хорошо, решил повеселить вас. Конечно, я сразу догадался, что именно вы меня разыскиваете. Надеюсь, в усадьбе больше ничего не случилось? Уже на всех парах несусь назад.
— Поскольку мы с тобой неразлейвода, то хочу дать совет, — зачирикала Фиса. — Только что мои мама с папой обгрызали кости дворецкого. Отец хвалил: Иван вежливый, услужливый, не болтает без остановки. Мама вроде с ним согласилась: воспитанный мужчина, производит хорошее впечатление. Но добавила, что плохо одет.
— Плохо одет? — удивился я. — До сих пор я считал себя франтом.
— Отлично понимаю твое изумление, Ваня. Костюмы у тебя не из дешевых, рубашки не копеечные и обувь дорогая. Но моя матушка человек со своими взглядами на жизнь, в ее понимании дворецкий должен носить бабочку.
Я чуть было не спросил у Анфисы, с каким количеством дворецких знакома ее матушка, но вовремя опомнился и не произнес ни слова. А кокетка Елизаветы продолжала:
— Мамахен словно волынка начнет Лизке на мозг капать, заведет ее, а та, чтобы матушку успокоить, возьмет и тебя уволит. Мне совсем не хочется лишиться друга, поэтому, Ваня, сегодня к ужину нацепи чертову бабочку.
— У меня ее нет, — вздохнул я.
— Так купи, не велик расход, — слегка повысила голос советчица. — Не бери аксессуар от хорошего бренда, зарули в «Остров стиля», я там шейные платки и прочую дребедень в отделе мужского трикотажа видела. Не доезжая до усадьбы, тормози на перекрестке, уйди налево и увидишь торговый центр. Понимаю, ты почувствуешь себя круглым идиотом, когда нацепишь эту дрянь на шею, но хватит одного раза, чтобы мамуля заткнулась.
— Спасибо, непременно принаряжусь, — пообещал я.
— Держись меня, Ваня, и не пропадешь, — посоветовала Анфиса. — Чмоки тебе.
Из трубки понеслись гудки. Так, наша «дружба» с Фисой дошла до стадии чмоков… Как бы поделикатнее избавиться от дамы?
Я хорошо знаю, если сказать женщине: «Прости, мы не пара», она разовьет бешеную активность, чтобы доказать обратное. Как‑то я, сев в самолет, от скуки изучил от корки до корки глянцевый дамский журнал, и впечатление от прочитанного осталось странное. Одна из авторш старательно убеждала читательниц, что все гетеросексуальные мужчины — животные, у которых есть всего два желания: пожрать и затащить в постель любое существо, носящее юбку (исключая шотландцев, конечно). Покорми парня обедом, отведи его в спальню — и все, он твой навек. Но это же не совсем так! Да, я не прочь вкусно поужинать, и симпатичная девушка не оставляет меня равнодушным, но хочется видеть около себя надежного друга, который не предаст, не бросит в сложной ситуации. Если мне доведется познакомиться с гениальной поварихой, которая в придачу окажется страстной любовницей, но при этом будет подлой бабой, меня около нее не удержат ни ее салаты с козьим сыром, ни выученная прелестницей наизусть Камасутра.
Я повернул налево и невольно вздохнул. Закуска с козьим сыром очень вкусная вещь, главное, правильно выбрать сыр, а это, уж поверьте холостяку, лично покупающему продукты, весьма непросто.
Продолжая размышлять о еде, я, следуя указаниям Анфисы, легко нашел упомянутый ею торговый центр, добрался до магазинчика, где на витрине красовались мужские пуловеры плохого качества за непомерно высокую цену, вошел внутрь и спросил у продавца:
— Галстук‑бабочку можно купить?
Парень томно вздохнул и, сильно акая, ответил:
— В тренде сейчас расстегнутый воротник и отсутствие удавки.
— Многие мужчины носят обувь на голую ногу, но для динозавров, вроде меня, которым дороги как память носки, по‑прежнему выпускают эти изделия, и они у вас представлены в широком ассортименте, — возразил я. — Так что с бабочками?
— Между прочим, от них поднимается давление, — уперся хлыщ за прилавком. — Совсем нездорово сдавливать шею. Нарушается кровообращение мозга, и — ау! В тренде забота о здоровье.
— И все же мне нужна бабочка, — улыбнулся я. — Кое‑кто остался за бортом тренда.
Юноша закатил глаза, достал из шкафа коробку и плюхнул ее на прилавок.
— Потом, когда вас повезут в крематорий, не говорите, что я не предупреждал.
Ну, когда катафалк с моим телом двинется в последний путь, я буду нем как дохлая рыба. Впрочем, если я смогу произнести пару слов, то навряд ли закричу: «Жаль, что не последовал совету продавца из магазина мужской одежды».
— Вот какая прикольная, — оживился тот, — красная, с костями.
