— Не сейчас, — тихо и внятно говорит Авось. Он отбивает удар. Чёрный воин на миг исчезает. Авось стоит, прислушивается. Чёрный воин здесь, рядом, он готовится нанести свой роковой удар. Откуда он будет? Что-то мелькает в пространстве. Авось сосредоточен, он ведёт лишь самым остриём меча за этим быстрым и хищным движением. Зеркало всё более клубится, набухает темнотой. Боковым зрением Авось видит это. И в последний миг он угадывает. За мгновение до того, как из глубины вспенившегося зеркала возникает разящий клинок, Авось сам наносит удар в зеркало, выбив меч из рук своего врага. И, словно пройдя сквозь зеркало, оказывается на полянке, где они расстались с князем.
Меч князя Олега выбит у того из рук. Гордый клинок, отражая лунный свет, летит по ночному лесу.
— Теперь ты перестал спешить, — говорит князь. И смотрит на Авося выжидающе, потому что меч юноши застывает у сердца безоружного князя. Взгляд юноши проясняется, он убирает меч от груди Олега. Лишь только тогда на губах князя появляется еле заметная улыбка.
— И теперь ты знаешь, кто ты, — говорит он.
На лице Авося появляется прежнее, чуть смущённое выражение.
— Я ведь… мог тебя убить, — говорит Авось, и привычное обескураженное удивление мелькает у юноши в глазах.
— Мог, — спокойно отвечает Олег, поднимая с земли свой меч.
Авось растерян. Но эта удивительная ночь раскрыла ещё не все свои сюрпризы.
— Пойдём, — говорит князь. — Я должен тебе кое-что сказать. Теперь ты имеешь право знать.
7
Авось целовал Ольгу. Девушка плакала. И Авось плакал тоже. Только это были слёзы счастья.
В тот страшный день, когда был уничтожен род Куницы, выжили всё же два ребёнка. Их было двое. Авось нашёл свою сестру.
Глава 15. Любовь и война
Ссора — власть моих богов — сыновья войны — свадебный пир — дар: зачарованное серебро — поздравления волхва Белогуба — невероятная гостья — танец — смертельные объятья — золотая змейка — решение принцессы Атех
1
— Почему?! — говорил князь Олег греческому посланнику Велизарию. — Почему базилевс не хочет торгового соглашения?
— Говорят, твои волхвы требуют войны с нами, — запинаясь, отвечал посол.
— Я хозяин в Киеве, — возразил Олег. — Разве торговый мир хуже войны?
Они находились в княжеской гридне, откуда Олег вершил делами своей страны и которая завтра превратится в место свадебного пира.
— Э-э… Базилевс Лев Мудрый хочет мира, но второй император Александр… Говорит, что мы не равны. Ну, в смысле…
— Не равны?! — вскричал Олег. — Под моей рукой бескрайние земли и сильная армия.
— Отец, — успокаивающе произнесла Ольга. Она посмотрела на Велизария и вдруг сказала с неожиданной властностью: — Зачем ты заставляешь его кричать, грек?
Олег бросил на Ольгу удивлённый взгляд.
— Дочь, — сказал князь, — завтра твоя свадьба. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Эта забота — не лучший подарок к свадьбе.
— Это забота моего отца! — возразила Ольга. — И я буду счастлива, когда это перестанет быть заботой.
Олег посмотрел на Ольгу с каким-то новым интересом, затем обернулся к послу:
— Передай обоим императорам, что я хороший союзник.
— Э-э… — замялся Велизарий. — Есть выход. Император Александр согласен на союз при условии… что вы признаете власть нашей Церкви.
Олег чуть помолчал. Затем, взглянув на Велизария, князь сказал:
— Передай императору Александру, что и я готов на союз. И даже не требую, чтобы он признал власть моих богов.
Авось, Ольга и Игорь весело переглянулись. Авось всё ещё не привык, что у него есть сестра, и, видимо боясь её потерять, старался держаться к ней поближе. Фарлаф тоже усмехнулся словам князя, а потом провёл ногтем по лезвию своего топора.
2
Человек в сером стоял у реки, где были пришвартованы боевые драккары. Ночь скрывала его. Вот наконец из темноты появился тот, кого волхв ждал.
— Зачем ты вызвал меня? — недовольно прошипел Карла Феорг. И в следующий миг гоблин предстал перед волхвом.
— Войны не избежать, — без предисловий начал Белогуб. — Будет большая война с греками. — Он кивнул на ближайший драккар. — Мне нужен Феорг. Мне необходимо вернуть чёрный арбалет.
В глазах Карлы заплясали багряные огоньки:
— Будет тебе чёрный арбалет.
3
Свадебный пир был в самом разгаре. Хоть все и перешёптывались о ссоре Олега с греческим посланником, казалось, варягов лишь радовала подобная перспектива. Были приглашены все славянские князья. Вместе с Рас-Тарханом и его всадниками прибыли высокие хазарские вельможи. Среди роскошных даров от хазарского каганата один удивил и позабавил всех. Это была греческая катапульта, та самая, для стрельбы из которой Авось использовал Камни Судьбы.
— Хазары толкают меня к войне с греками? — негромко усмехнулся Олег, глядя на стоящее во дворе орудие.
— Великий князь сам решает, как ему поступить, — так же негромко и вежливо отозвался Рас-Тархан. — Но мой меч и мои всадники будут рядом с князем.
— Надо посоветоваться с Авосем, — глубокомысленно кивнул Фарлаф, глядя на катапульту. — Нравится ему эта штука…
Были посольства от всех союзников Олега и от тех, кто такие союзы только намеревались заключить. Лад, как и все княжеские дружинники, был почётным гостем на свадьбе. Присутствовали и волхвы всех племён; не было среди них лишь древлянского волхва Белогуба. Он ещё явится, ближе к ночи, и три шрама, изрезавших его лицо, будут теперь незаметны. Но кое-кто их всё-таки увидит. Их сможет увидеть невеста. И вот почему. Ещё днём, накануне свадебного пира, Авось подошёл к Ольге.
— Сестра, мне нечего тебе подарить, кроме своей любви, — сказал юноша, — но…
— И этого счастья сверх меры, — горячо перебила Ольга брата.
— Но… — всё же продолжил Авось, снимая с груди шнурок с каким-то нательным украшением, — это всё, что осталось у меня в память об отце и матери, в память о нашем доме. — Авось протянул Ольге ладонь и раскрыл её. — Я хочу, чтобы это было у тебя.
Ольга вздрогнула. В раскрытой ладони Авося лежал длинный наконечник стрелы из серебристого металла с неведомыми рунами на нём.
— Что это? — прошептала девушка.
— Это зачарованное серебро, — тихо пояснил юноша, — величайшая драгоценность рода Куницы. Отец учил меня, что лишь оно способно убить оборотня.
Ольга с благодарностью приняла дар и повесила его себе на шею.
Столы были накрыты с необычным размахом, гости веселились, лишь греческий посланник Велизарий хмуро поглядывал по сторонам.
