Он открыл тяжелую дверь телестудии и побежал вниз по лестнице. И все осветители со своей аппаратурой, все операторы с камерами сломя голову помчались за ним, хотя еще секунду назад никто из них никуда бежать не собирался. Вот как умел увлечь народ знаменитый профессор!
Лестница была крутая, и один оператор с телекамерой полетел вниз через шесть ступенек и налетел на осветителя с фонарем. Осветитель был с одним фонарем, а стал с двумя фонарями.
Хорошо, что он не стал давать сдачи своим осветительным прибором, а то бы количество фонарей здорово увеличилось. А это ни к чему, потому что на дворе стоял ясный день.
Вся телебригада подбежала к Останкинскому пруду, и профессор Чайников стал бросать в воду корочки хлеба. Он бросил вверх одну корку и закричал:
— Смотрите, какие сейчас будут круги!
Но кругов не было, потому что корку в воздухе подхватила чайка и корки кончились. Профессор Чайников послал в буфет молодого редактора — Марину Рубинову купить еще пять корочек. Она прибежала через пять минут и сказала:
— Корки кончились, есть только пирожные. Я купила пять штук.
— Давайте! — яростно закричал Чайников. Ему позарез нужны были круги. Он стал кидать в воду пирожные.
Но чайки еще больше обрадовались. Их налетело столько, что никаких пирожных не хватит.
Профессор еще больше рассердился. Он снял ботинок и бросил в чаек ботинком. Ботинок чайки перехватывать не стали, и он спокойно шлепнулся в воду. От него пошли долгожданные круги. Но профессор забыл о кругах. Он сердился на чаек:
— Вот я вам, бестолковые птицы! Безмозглые летающие существа! Всю лекцию мне сорвали!
Он кинул в них второй ботинок. А среди бестолковых чаек летала одна бестолковая ворона. Она подхватила второй ботинок и стала летать, брезгливо держа его в клюве.
— Отдай! — кричал кипящий профессор. — Отдай. Я тебе сейчас!
Ворона полетела на самый центр пруда и там бросила ботинок в воду.
От него пошли ровные круги, и все поняли, что хотел сказать профессор про звуковые волны.
На этом первая лекция профессора Чайникова о звуковых волнах закончилась.
ЛЕКЦИЯ ВТОРАЯ
С какой скоростью
летит звук и куда
Кажется, лекции профессора Чайникова заинтересовали народ. Потому что на другой день о летающих пирожных и звуковых ботинках говорило пол-Москвы. И у экранов на следующий раз собралось уже вдвое больше «товарищей телевизоров».
Профессор Чайников появился в телестудии в тапочках, но как всегда в галстуке и в беспуговичной жилетке. Он сказал:
— Напомню вам содержание предыдущей лекции. Пространство вокруг нас наполнено молекулами воздуха. То есть такими невидимыми частицами. Когда мы кричим «А-А-А!», или «У-У-У!», или «TЫ ЧТО?!», частицы толкают друг друга, и звук бежит во все стороны, как круги по воде. Вам всем понятно, дорогие мои добыватели знаний?
Тут на столе у профессора запрыгал телефон. Это звонил один из добывателей:
— Товарищ Кофейников, а с какой скоростью распространяется звук во все стороны, когда мы кричим «А-А-А!», «У-У-У!» или «TЫ ЧТО?!».
Профессор Чайников очень обрадовался:
— Это очень интересный вопрос! Видно, что моя лекция будоражит и тревожит умы, заставляет людей мыслить и думать. Отвечаю. Звук распространяется в воздухе со скоростью 330 метров в секунду.
Если в начале лекции профессор был несколько скован из-за тапочек, то сейчас он разогрелся окончательно.
— Друзья, распахните свое воображение. Представьте себе, что я стою на одном берегу великой русской реки Волги, а моя бабушка Серафима Евлампиевна — на другом. Ширина Волги в этом месте 990 м. То есть почти километр. Я кричу: «Бабушка! Плыви ко мне!». Мой крик достигает бабушки за три секунды, и она ко мне плывет. Через пятнадцать минут она у меня. Вам ясно?
Снова зазвонил телефон. Это был все тот же добыватель знаний. Он сказал всего лишь два слова: «Не верю». Но от этих двух слов профессор Чайников немедленно вскипел:
— Некоторые сомневаются. Эх! Фомы Неверующие! Значит, проведем эксперимент. Докажем им все это опытным путем. Волги у нас под рукой нет, но есть Останкинский пруд. Ширина у него такая же, как у Волги, 990 метров. Ассистенты, вперед!
Профессор Чайников, как и в прошлый раз, не теряя ни секунды, с места в рысь помчался к Останкинскому пруду.
Режиссеры с пультами, операторы с камерами, звукооператоры с микрофонами, осветители с фонарями и молодая редактор Марина Рубинова полетели следом.
Им некогда было собираться и укладываться, поэтому они на каждом шагу путались в проводах и аппаратах, налетая друг на друга.
По дороге, как и в прошлый раз, осветитель с фонарем скатился с лестницы и стал осветителем без фонаря. Зато звукооператор с микрофоном был без фонаря, а стал с микрофоном и с фонарем. Жалко, что на улице было светло и фонари не понадобились.
Профессор Чайников встал на одном берегу пруда, а молодую Марину Рубинову послал на другой берег:
— Я взмахну рукой и закричу «А-А-А!». Как только вы увидите мое махание… то есть машение… то есть как только вы увидите мой взмах, сразу пускайте вот этот старинный секундомер. А как только до вас долетит «А-А-А!», остановите секундомер. Вы увидите, что «А-А-А!» будет лететь до вас ровно три секунды. И те, которые не верят, сразу поверят.
Молодая Марина Рубинова побежала на тот берег. Когда она прибежала, опустился легкий туманчик, и ее не стало видно. А ей не стало видно профессора Чайникова и его взмахи. Поэтому Марина побежала обратно.
— Ничего не получается, товарищ профессор. Вас совсем не видно. Придется отменять.
Марина Рубинова была молодая и совсем неопытная. Она плохо знала профессора Чайникова. Если бы она была немолодая и опытная, она бы прекрасно знала, что профессор Чайников никогда и ничего не отменяет. Он спросил:
— А эту церковь видно?
— Видно, самый купол, — ответила Марина.
— Значит я не буду махать руками, а подброшу вверх какой-нибудь предмет. В этот же момент я закричу «А-А-А!». Как только вы увидите предмет, сразу включайте секундомер. Как только услышите «А-А-А!», сразу же выключайте.
Молодая Марина снова побежала на противоположный берег.
Профессор Чайников подождал пока она прибежит, потом стал бросать вверх… А бросать-то было нечего. Кругом одна чистота.
