Однажды дядя Фёдор проснулся, смотрит, а в умывальнике не вода, а простокваша налита. Дядя Фёдор кота позвал и говорит:
— Что это ты делаешь? Как же умываться теперь?
Кот хмуро так отвечает:
— Умываться и в речке можно.
— Да? А зимой как? Тоже в речке?
— А зимой можно и совсем не умываться. Кругом снег лежит, не запачкаешься. И вообще, некоторые языком умываются.
— Некоторые и мышей едят, — говорит дядя Фёдор. — Чтобы простокваши в умывальнике не было!
Кот подумал и сказал:
— Ладно. Я теленочка заведу. Пусть он простоквашу ест.
А в обед опять новости. И тоже с Муркой. Приходит она с пастбища почему-то на задних ногах. А во рту цветок. Идет она себе, подбоченилась и поет:
Помню, я еще молодушкой была,
Наша армия в поход куда-то шла…
Только слов она говорить не умеет, и у нее получается:
Му-му-му му-му му-му-му-му му-му,
Му-му му-му-му му-му му-му-му-му…
И тучка у нее над головой как шапочка. Шарик спрашивает:
— Чего это она так обрадовалась? Может, у нее праздник какой или чего?
— Какой праздник? — говорит дядя Фёдор.
— Может, день рождения у нее. Или день кефира. А может, коровий Новый год.
— При чем тут Новый год? — говорит Матроскин. — Просто она белены объелась или хмеля.
А корова как разбежится — и в стенку головой трах! Еле-еле ее в сарай загнать удалось. Пошел Матроскин ее доить. Через пять минут выходит, а с ним что-то странное сделалось. Матроска у него спереди как фартук надета, а подойник на голове — как каска. И поет он что-то несуразное:
Я — моряк,
Гуляю на просторе,
День за днем,
С волны и на волну!
Очевидно, он молока попробовал веселого. Шарик говорит дяде Фёдору:
— Сначала у нас корова помешалась, а теперь и кот с ума сошел. Надо бы «скорую помощь» вызвать.
— Подождем еще, — говорит дядя Фёдор, — может, они в себя придут.
Какое там в себя! Мурка в коровнике полонез Огинского мычать стала:
Му-му-муму-му му-му-му
Му-му му-му му-му!
А кот вообще что-то странное затянул:
Жили у бабуси
Два веселых гуся:
Один серый,
Другой белый —
Петя и Маруся! —
и тоже головой в стенку — бух!
Тут уж и дядя Фёдор заволновался:
— На, тебе, Шарик, две копейки. Беги вызови «скорую помощь» по автомату.
Шарик убежал, а кот и корова в себя приходить начали. Петь и мычать перестали. Кот за голову схватился и говорит:
— Ничего себе наша корова молоко дает! Из него только сгущенку делать и врагам на войне подбрасывать. Чтобы они с ума посходили и из окопов повылазили.
А тут к ним почтальон Печкин идет. Румяный такой и радостный.
— Смотрите, какую я заметку в газете прочитал. Про одного мальчика. Глаза у него коричневые, и волосы спереди торчком, как будто корова его лизнула. И рост 1 метр 20.
— Ну и что? — говорит кот. — Мало ли таких мальчиков!
— Может, и немало, — отвечает почтальон, — только этот мальчик из дома ушел. А родители беспокоятся, что с ним. И даже премию обещали тому, кто его найдет. Может, велосипед дадут. А мне велосипед во как нужен, почту развозить. Я даже метр принес: буду вашего хозяина измерять.
Шарик как услышал, так за сердце схватился. Вот измерит почтальон дядю Фёдора, вот отвезет домой, что они с котом делать будут? Пропадут же!
А кот не растерялся и говорит:
— Измерить — это всегда можно. А вы сначала молочка попейте. Я только что корову подоил. Мурку мою.
Почтальон соглашается:
— Молочка я с удовольствием выпью. Молоко, оно очень полезное. Об этом даже в газетах пишут. Дайте мне самую большую кружку.
Кот в дом побежал и скорее принес ему кружку самую огромную. Налил в нее молока и Печкину дает. Печкин как выпьет, как вытаращит глаза! Как запоет:
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силенку! —
и тоже головой в стенку — стук!
А галчонок из дома спрашивает:
— Кто там? Это кто там?
Почтальон отвечает:
— Это я, почтальон Печкин! Принес для вас метр. Буду ваше молоко измерять. Давайте мне самую большую кружку!
А тут «скорая помощь» приехала. Выходят два санитара и спрашивают:
— Это кто у вас тут с ума сошел?
Печкин отвечает:
— Это дом с ума сошел! На меня бросается.
Взяли его санитары под руки и к машине повели. И говорят:
— Сейчас хмель цветет. Очень многие с ума сходят. Особенно коровы.
Когда они уехали, дядя Фёдор сказал коту:
— Ты это молоко куда-нибудь вылей. Чтобы беды опять не было.
А коту жалко выливать. Он и решил молоко трактору отдать. Тр-тр Мите. С машиной, мол, ничего не случится. Тракторы с ума не сходят. И все молоко в бак вылил. Прямо из ведра.
Митя стоял, стоял, потом как затарахтит — и на кота! Кот ведро бросил и скорее на дерево! А Митя стал ведром в футбол играть. Играл, играл, пока в лепешку не превратил. Ай да модель инженера Тяпкина!
А потом пошел по деревне хулиганить. Сорняки окучивать и за курами гоняться. И песни гудеть всякие. Под конец он даже купаться полез. Чуть-чуть не заглох. Вылез он кое-как на берег, стыдно ему стало. Подъехал он к дому, на место встал, ни на кого не глядит. Сам себя ругает.
Дядя Фёдор очень рассердился на Матроскина и в угол его поставил:
— В следующий раз делай, что тебе говорят.
Шарик все над котом смеялся.
Но дядя Фёдор Шарику сказал:
— Ладно, ладно. Нечего над человеком смеяться, когда он в углу стоит.
Конечно, Матроскин был кот, а не человек. Но для дяди Фёдора он был все равно как человек.
А с этой коровой еще были приключения. И не мало.
Глава девятая ВАШ СЫН — ДЯДЯ ФАРИК
На другой день дядя Фёдор решил письмо домой написать. Чтобы папа и мама за него не беспокоились. Потому что он их очень любил. А они не знали, где он и что с ним. И конечно, переживали.
