— А что если секретарша тоже там? — шепнул Николас
в самое ухо Валентине. — Жалко, теперь не делают замочных скважин, в
которые можно заглянуть.
Помощница почесала нос сквозь черную маску.
— Не проблема.
Из чудесного рюкзачка появился необычного вида шнур: на
одном конце пластиковая трубочка, на другом плоская металлическая заклепка с крошечным
стеклянным кружочком посередине.
— Что это?
— Оптоволоконный объектив. Полгода назад купила, за
конкретные бабки. Я вам показывала, не помните?
Нет, Николас не помнил. Валя была помешана на технических
новинках и вечно покупала всякую шпионскую дребедень, которая «могла
пригодиться в деле», но до сих пор как-то ни разу не пригождалась.
— Вещь! — похвасталась она. — Глядите,
просовываем плоским концом в щель под дверью, чуть-чуть… Смотрим в
видоискатель.
Она подвигала пластиковую трубочку туда-сюда и вдруг
присвистнула, причем довольно громко, так что Николас пихнул ее в бок.
— Ты что! — зашипел он. — Услышит!
Губы ассистентки расползлись в плотоядной улыбке.
— Ага. Услышит он… Вот, шеф, полюбуйтесь. Она сунула
Нике видоискатель.
Сначала Фандорин увидел — резко, в отличном фокусе — стену с
многочисленными фотографиями. Ага, это справа от письменного стола.
Нашел стол.
Доктора за ним не было. Порыскал объективом туда-сюда.
— Левее и ниже, — подсказала Валя.
Левее и ниже, насколько помнил Николас, должен был
находиться кожаный диван.
Именно там главный врач и обнаружился. Его секретарша тоже —
сидящей сверху.
— Это уже не йога, а камасутра. — Валентина
хихикнула. — Доклад он пишет, как же. Повезло нам. Момент идеальный,
возьмем врасплох.
Она вернулась к выходу, выключила свет в приемной. Это
потому что в кабинете горит одна настольная лампа, сообразил Ника. Врываться из
ярко освещенного помещения в полумрак неправильно. О, Господи, что сейчас
будет!
— Может быть, все-таки как-нибудь по-другому… —
нервно начал он.
Поздно.
Валентина разбежалась, подпрыгнула и мощным ударом ноги
вышибла дверь кабинета — что-что, а это она умела. Сгруппировалась,
приземлилась на корточки, снова оттолкнулась и с размаху ударила коровинскую
секретаршу ребром ладони по затылку, каратистка даже не успела обернуться.
Будто сорвавшаяся с ниток марионетка, она опрокинулась с дивана на пол и
осталась лежать.
— Шеф, ваш выход, — обернулась к двери Валентина,
и Николас переступил порог кабинета. Даже блистательному Эрасту Петровичу вряд
ли когда-нибудь удавалось войти в помещение столь же эффектно.
Голый Марк Донатович съежился на диване, в ужасе глядя на
привидение в черном. Увидев Фандорина, закричал с явным облегчением:
— Ой, это вы! А я подумал кто-нибудь из пациентов. У меня
тут буйных хватает. Кто это с вами?
— Моя ассистентка, — сурово произнес
Николас. — Моему появлению вы, кажется, не очень удивились?
Зиц-Коровин потянулся за одеждой.
— Вы же частный детектив или что-то в этом роде? Я
понимаю, вас наняла моя жена. Вы выполнили свою работу, застали меня, так
сказать, на месте преступления. Но только зачем бить Кариночку? Это, знаете,
уже бандитизм.
— Я ее вырубила, чтоб не набросилась, — сказала
Валя. — Или стрелой отравленной не пальнула.
Марк Донатович застыл с носком в руке.
— Какой еще стрелой? Вы бредите? Она умеет стоять на
голове и заниматься любовью в позе лотоса, она чемпион Москвы по бесконтактному
карате, но, уверяю вас, Кариночка — милейшее существо, мухи не обидит. Как вам
не стыдно! Вы не имели права применять насилие! У вас отберут лицензию!
— Хватит дурака валять! — рявкнул выведенный из
себя Николас. — Вы нам лучше про фри-масонского бога расскажите. И про
любищинский коллектор. Не изображайте удивление, вы должны были знать, куда
девались трупы. Ведь этой девчонки, — он кивнул на неподвижное тело,
лежавшее на полу, — десять лет назад у вас не было. Были какие-нибудь
другие. Мальчики, или девочки, или мужчины с хорошими навыками убийства. У нас
в стране со времен Афганистана полным-полно отлично подготовленных убийц с
расстроенной психикой и отличной внушаемостью. Вы использовали их, чтобы
подчинить своей воле Сивуху. Крутили этим «вольным каменщиком», как хотели.
Опутали по рукам и ногам: тут и фри-масонские «чудеса», и больной сын. Что вы
здесь делаете с Олегом? Он, действительно, так болен или это всё ваши фокусы?
Молчите?
Главный врач, действительно, молчал. С одной стороны, это
было неудивительно — ошарашен, растерян, раздавлен. Но почему тогда взгляд
доктора делался всё спокойнее, а движения всё уверенней? Застегнув последнюю
пуговицу на рубашке, Коровин присел на корточки возле голой секретарши, как ни
в чем не бывало пощупал ей пульс.
Это была уже наглость.
— Ничего, сейчас я выведу вас из равновесия, —
пригрозил Фандорин. — Позвоню Аркадию Сергеевичу, объясню ему, что он был
при вас дрессированным медведем. И с удовольствием понаблюдаю, как зверь
растерзает своего укротителя. Не знаю, как насчет всего остального, но колодца
с трупами он вам точно не простит. Попробовали свалить всё на Игоря, да? А когда
не вышло, убрали беднягу. Но вы просчитались. Игорь перед смертью успел
сообщить мне, что виновника нужно искать в клинике. Вам конец, понятно?
Марк Донатович прикрыл Карину халатом. Надел очки.
— Вы не от жены. Это уже неплохо. Еще из ваших слов я
понял, что Игорь погиб, что в каком-то коллекторе найдены какие-то трупы. И вы
почему-то решили, будто к ним имею отношение я. Могу я узнать подробности?
С язвительной улыбкой Николас сказал:
— Извольте. В заброшенном коллекторе, про который вам,
конечно, ничего неизвестно, найдены тела людей, в разное время оказавшихся на
пути вашего спонсора. Аркадий Сергеевич — человек увлекающийся, но весьма
неглупый. Представляю, как вы потешались над ним, когда он хвастался своей
«чудесной силой». Про «вольного каменщика» он вам рассказывал? Наверняка. Надо
думать, это и натолкнуло вас на продуктивную идейку — взять функции
фри-масонского бога на себя.
