— Она смешно про экспертшу эту рассказывала. Заранее
узнала, что у той такса — сто баксов. Приходит, а старушка требует триста.
Кстати, не больно-то удивилась, будто ей каждый день по новому Достоевскому
притаскивают. Марфушка ей: «Нет вопросов. Сто даю сразу, двести потом». Ну а
когда заключение получила, кинула пенсионерку. «Стыдно, говорит, в вашем
возрасте клиентов дурить». Марфушу на козе не объедешь.
Теперь Нике стало понятно, почему Моргунова вела себя с ним
так настороженно и почему не дала в руки результат экспертизы, пока не получит
расчета. Тут вообще многое начинало проясняться. Не больно удивилась? Еще бы!
Можно не сомневаться, что у Элеоноры Ивановны к тому времени уже успел побывать
коллекционер Лузгаев, с другим куском того же текста. Поэтому, наверное, и
таксу подняла. На спрос отреагировала, жадная ведьма.
— Что было дальше? Она заплатила Морозову аванс?
— Ни шиша она ему не заплатила. Марфушу раскрутить на
бабки непросто. Нагнала пурги полную тундру. В смысле, заморочила лоху голову.
Сказала, книжку издать не проблема, хоть у нас, хоть за границей. Но заплатят
только за первую публикацию, а потом всякий, кому не лень, может перепечатывать
и гнать любые тиражи. Писатель-то давным-давно помер, законных наследников нет.
Это называется public domain, общественная собственность. Но
есть одна хитрость, специально для таких случаев придумана. Вы, говорит,
несколько страничек подпортите, чтоб прочесть было нельзя. А потом типа как
проведете научную работу — восстановите текст. Тогда он юридически будет
считаться вашей редакцией авторского текста, и права окажутся все ваши. Не
баба, а Государственная Дума, даже еще умнее. Эту «редакцию» купят во всем
мире, Марфуша устроит. За посредничество ей 50 %. Рукопись оставила себе.
Сказала, что будет иностранным издателям показывать, ну а на самом деле, чтоб
дедок не передумал. Кстати, что с ним стряслось, она не в курсе. Говорит,
пропал куда-то, на звонки не отвечает.
— Ты саму рукопись видела?
— Нет. Стала клянчить, а она ломается. Я, говорит,
раненая, истекаю кровью, сегодня нельзя. Это она кекс резала и палец чуть-чуть
ножиком задела. Всего одна капелька крови вытекла, и ту я языком слизнула.
У Саши на лбу появилась удивленная морщинка.
— Это она меня нарочно завлекает. — На лице Вали
вновь возникло блудливое, кошачье выражение. — Чтоб я снова приехала.
Говорит, спрятала рукопись в надежном месте, потому что этим бумажкам цена
минимум миллион зеленых.
— Ты уверена, что «надежное место» находится в доме?
— Да. Она сказала, завтра приезжай, достоевскоманка.
Дам почитать, на сладенькое. Так что рукопись здесь, в Жуковке. Улица
Серафимовича, дом 25. Сами видите: моя жертва была не напрасна. Завтра помусолю
странички в руках, для стопроцентной уверенности, и можете докладывать. Но
учтите: Марфа — тетка ушлая. Заломит еще дороже, чем коллекционер. Хотя,
насколько я понимаю, это уже не наша проблема. Пускай спонсор с ней
договаривается.
— Ты права, — согласился Фандорин. — Подождем
до завтра. Я тебе дам прочесть ксерокс, чтобы ты проверила, совпадает ли конец
второй части с началом третьей. Итак, откладываем до завтрашнего утра.
Но до завтрашнего утра было еще очень далеко. И наступило
оно не для всех.
Разбудил Николаса телефонный звонок. Правда, утро было не
раннее, половина одиннадцатого. Ночью у Фандорина состоялся разговор с Алтын по
поводу уроков музыки — длинный, мучительный и безрезультатный, потому что
говорить прямым текстом он не решился, а жена упрямо делала вид, что не понимает
причины его недовольства. Легли в третьем часу обиженные друг на друга, и потом
еще он долго не мог уснуть.
Так вот, звонок:
— Шеф, хреновые дела. — Валя, голос дрожит. —
Позвонила Марфе, как договаривались. Трубку берет мужик. Я подумала, ошибка.
Второй раз набираю — снова мужик. «Вам, говорит, наверно, Марфу Леонидовну? Она
не может подойти, кто ее спрашивает?» Не понравилось мне это. Не стала
отвечать, отключилась. Через 15 минут звонок. Тот же мужик. Называет по
имени-отчеству, представляется: оперуполномоченный такой-то. В каких отношениях
вы состояли с покойной Захер?
Ника вскрикнул.
— Вот и я тоже заорала. Мент говорит: «Нужно
поговорить. Сами приедете, или вас принудительно доставить?» Это они меня по
номеру мобильного вычислили. Грохнули ее, сто пудов грохнули! У такой акулы
наверняка врагов хренова туча. А в доме повсюду мои отпечатки! Звоните своему
депутату, шеф, отмазывайте меня!
Дрожащим пальцем Ника набрал телефон Сивухи. Коротко
рассказал про вчерашние события и про Марфу Захер. Потом про главное.
— Почему вы не сообщили мне прямо вчера, что рукопись
найдена? — недовольно спросил Аркадий Сергеевич.
— Хотели проверить. Что делать моей Валентине? Ехать по
вызову или нет?
Большой человек помолчал, подумал. Надо отдать ему должное —
спокойствия не утратил.
— Вы уверены, что рукопись в доме?
— Так она сказала моей ассистентке.
— Охо-хо, — вздохнул Сивуха. — Литагентша-то
черт с ней. Как бы рукопись не пропала. Вот что. Ассистентке скажите, пусть
пока никуда не едет. Сейчас выясню, что там случилось. Перезвоню.
Разбирался он примерно полчаса — Валя за это время звонила
восемь раз.
Девятый звонок, наконец, был от Аркадия Сергеевича.
— Имею две новости, хорошую и плохую. Начну, как
положено, с хорошей. Марфа Захер не убита. Произошел несчастный случай.
— Уф, — шумно выдохнул Николас.
— Поскользнулась в ванной на мокром полу. Основанием
носа стукнулась о край биде. Со всего маху. Вместо носа — кровавая лепешка.
Вскрытие показало, что от удара верхняя часть носовой кости вошла в мозг.
Редкостное невезение. Такое иногда случается в драке, если резко бьют кулаком
или ребром ладони снизу, под определенным углом. А тут — жахнулась всей массой
тела. К тому же от наркоты у нее суставы все вихлялись, мышцы расслаблены. Она
под дозой была, это установлено. В крови высокое содержание какой-то
наркотической дряни, мне сказали название — забыл. Наширялась, да и не
удержалась на ногах. Подозрений на умышленное убийство никаких. Дом по
периметру на сигнализации, следов проникновения нет. Милицию вызвала горничная,
она неподалеку, в поселке живет. Возвращалась из гостей поздно ночью, видит: в
доме свет. Решила проверить — ну и обнаружила… Так что опер вашу девчонку хотел
на испуг взять. Его контакты по наркотикам интересуют. Но я объяснил
начальству, что к чему. Успокойте свою ассистентку. Вызов к оперуполномоченному
отменяется.
