Хендрикс говорил, там еще рядом въезд в подземный гараж или,
может, склад. Здоровенный такой, с решетчатыми воротами. Не спутаешь.
Точно, были ворота. И подъезд неподалеку. Табличка, правда,
не одна, несколько. Но Рулет как посмотрел, сразу вспомнил. «Страна советов»,
вот как у того мужика контора называлась. Новенький такой щиток, медный. Сияет
— смотреть в кайф. Пятый этаж. Офис 13-а.
Короче, поднялся — пешком взлетел, лень было лифт ждать.
У двери еще одна табличка:
Ишь ты, «магистр».
Рулет позвонил.
Открыла охренительная телка. Прикид, как из журнала, плюс
синие глаза с пушистыми ресницами, плюс припухлые, чуть приоткрытые губы. Это
есть такие бабы, заводные, которые от секса, когда их здорово забирает, губы
себе кусают. Сам Рулет таких баб не пялил, не доводилось, но видать видал, в
кино. У них еще обычно голос хрипловатый, от которого внутри всё ёкает.
Телка облизнула губы кончиком очень красного, то есть
реально красного языка и спросила хрипловатым голосом:
— Вы по какому вопросу?
У Рулета внутри всё ёкнуло.
2. Фигли-мигли
Когда вошла секретарша, Николас Фандорин, владелец
консалтинговой компании «Страна советов», стоял у окна и, страдая,
прислушивался к фортепьянным аккордам, просачивавшимся сквозь шум улицы. Ничего
отвратительного в музыке не было — стандартный вальс Грибоедова, исполняемый
очень гладко и старательно, но Фандорина дальние звуки пианино явно мучили. Он
то вздыхал, то морщился. Когда же милейшая мелодия, на миг оборвавшись,
зазвучала вновь, гораздо громче и насыщенней, так что сразу почувствовалось —
за дело взялся мастер, Ника совсем сник. На то имелись свои причины, однако о
них чуть позже.
Итак, в кабинет вплыла Валя, улыбнулась своими раздутыми от
коллагена губищами и объявила:
— Николай Александрович, к вам посетитель. О цели
визита умалчивает, хочет сообщить лично.
В последнее время Валя работала над сменой имиджа: старалась
изъясняться цивилизованно и вести себя, как леди, но давалось ей это непросто —
то и дело сбивалась.
— Только, по-моему, фигли-мигли, — добавила она,
что на ее жаргоне означало «пустая трата времени», и наморщила точеный носик
(две операции, тридцать тысяч долларов). — Обычный ширяла. Я бы его
турнула в шею, но он, похоже, вам что-то притащил. Впарить хочет. То есть,
предложить на продажу, — поправилась Валя и изящным жестом потрогала
прическу.
— Кто это — «ширяла»? — мрачно спросил Ника,
подходя к столу.
— Наркоман. Шляется всякая шушера, а клиентов настоящих
нет.
Что правда, то правда. Летом фирма «Страна советов» по
большей части простаивала без работы. То есть в целом, если сравнивать с прошлым,
дела шли не так уж плохо. «Сарафанное радио», самый медленный, но зато самый
надежный вид рекламы, наконец заработало, и клиентура потихоньку расширялась.
Настоящего дела, правда, давно не подворачивалось. Большинство тех, кто алкал
совета, приходили к Николасу, или Николаю Александровичу, или Нике (это уж в
зависимости от короткости отношений), просто чтоб как следует выговориться,
рассказать понимающему человеку о своем сложном внутреннем мире и душевных
проблемах. В Америке с подобной целью посещают сеансы психоанализа, но в России
это высокорентабельное детище фрейдизма не прижилось и не приживется — во
всяком случае, до тех пор, пока не избавится от обидного компонента «психо».
У Николаса такие посетители не лежали на кушетке, а сидели в
обычном кресле, потому что не психи какие-нибудь, а совершенно здоровые люди,
просто с тонкой нервной организацией. Болтали час или два, получали свою порцию
советов и уходили в задумчивости. Работа с клиентами этого сорта нелегкая,
будто из тебя всю кровь высасывают, но зато довольно денежная. Однако летом
энергетические вампиры разъезжались по Биаррицам-Сардиниям латать нервы,
продувать чакры и восстанавливать прану. Мастер добрых советов маялся бездельем
и томился. А тут еще это фортепьяно…
Валя навострила уши — слух у нее был отличный.
Ядовито спросила:
— По клавишам бренчат? А я вам тысячу раз говорила: не
понимает МэМэ своего счастья. Такой мужчина ей достался, а она… Только мучает
вас. — Секретарша вздохнула, обвела шефа лучистым взглядом — сверху вниз и
опять вверх. — Эх, я бы вас на руках носила. Одевала, как куколку.
Про Валю
С тех пор, как Валя Глен окончательно определился с выбором
тендера и хирургическим образом поменял пол на женский, он, то есть теперь уже
«она» совсем обнаглела и вела осаду начальника в открытую. По-хорошему, давно
следовало ее уволить, но кто еще станет работать за такую зарплату? Да и в
настоящих делах, когда они подворачивались, другой такой помощницы было не
сыскать.
Современная медицина движется вперед семимильными шагами. Особенно
необязательная, существующая не для спасения жизни и здоровья, а для
удовлетворения причуд и прихотей. Глядя на Никину секретаршу, никто бы не
поверил, что еще пару лет назад она была молодым мужчиной и звалась Валентином.
Лицо, фигура, голос, жесты — изменилось всё. Разве что размер ноги остался
прежним, но у нынешних барышень сорок второй не такая уж редкость.
Новоиспеченная Валя законным образом поменяла паспорт и
незаконным — свидетельство о рождении, в остальных документах, где пол не
указывают, вроде диплома или водительских прав, просто приписала после имени
букву «а». Все свои старые фотографии уничтожила. Гардероб сменила. Машину
перекрасила из стального цвета в розовый.
Так в прекрасной половине человечества произошло
незапланированное природой пополнение.
— У человека должен быть фридом оф чойс, и я выбрала
тот тендер, который лучше, — объяснила она работодателю, выйдя на работу
после своего второго рождения.
— В смысле женский? — кивнул Ника.
— Нет, мужской. Имеешь ведь дело не со своим полом, а с
противоположным.
Тут Фандорин, выражаясь по-валиному, перестал догонять и
затормозил.
— Погоди, разве мужской пол лучше женского?
— Бьен сюр. Мужики такие клевые! С бойфрендом можно и
футбол по телеку смотреть, и на байке гонять. Не то что с бабой. И вообще, вы
не представляете, какие мы, бабы, гадкие.
Еще помощница объявила, что пошла на такую жертву ради него,
Ники. Чтобы он не чувствовал себя извращенцем, когда наконец поймет: они
созданы друг для друга.
