Но и шапочного знакомства с биологическим огнеметом Уте было достаточно, чтобы знать: против его обладателя в открытом бою у нее нет шансов. И времени тоже.
Знал это и здоровяк-трехгодичник, поэтому лишь молча смотрел, часто моргая ресницами, как следом за своими охранниками на платформу по веревочной лестнице спустился еще один военный. Это, безусловно, была очень важная птица.
Высокий, идеально сложенный рефлексор, стати которого не скрывал, но даже подчеркивал форменный плащ-комбинезон полевого обмундирования штабных офицеров, но без знаков различия. Холодные глаза, волевой подбородок, в меру удлиненные ментолокаторы на темени, и мезопода уложена так плотно, что сойдет за складку плаща.
— Прошу предъявить ваши полномочия, — казенным тоном произнесла Ута, перебирая в уме возможные ранги и должности особого порученца. И тут незнакомец явил первый сюрприз. А за ним — щедрой горстью и остальные.
Он шевельнул мезоподой, всего лишь шевельнул, а на ее тыльной стороне тускло засветился зеленоватый прямоугольник. А внутри поля, четко контрастируя с границами графического идентификационного жетона, значились имя и должность офицера. Впрочем, одного имени Уте хватило сполна.
— Не двигаться! Одно движение — стреляю. Ваши люди не успеют.
Дуло автоматического крупнокалиберного пистолета, верного товарища и наперсника, замерло на уровне груди офицера-рефлексора, вперив самонаводящийся световой маячок точно в центр жетона. Утины ребята тоже сработали четко: каждый уже фиксировал на мушке одного из «огненных», и, активируй те свое страшное оружие, двоих из них Поиск унес бы с собой, прямо адскому Карлику-Убийце в пасть. С учетом того, что Отчизне и без того скоро придут кранты, несколько тавтологическое окончание жизненных путей.
— Что-то не так, бригадир? — Одними губами произнес порученец. Со стороны могло показаться, что он говорит: «Не правда ли, хорошая погодка разыгралась нынче на взморье, сударыня?»
— Имя, — в тон ему ответила Ута. — Твое имя — Эр, и ты в чине командора первого ранга состоишь офицером по особым поручениям при Центральном Штабе?
— С сегодняшнего дня — уже генерал-командор, — отмахнулся мезоподой Эр, точно актер провинциального театра, только что получивший долгожданную роль трагического глашатая.
— Агровский шпион должен был передать нечто вроде бомбы какому-то изменнику, служащему как раз в Центральном Штабе. По странной случайности, — Ута позволила себе саркастическую нотку, — он назвал изменника по имени: Эр.
— Ну, изменник — это сильно сказано, — заметил генерал-командор. — Агр добыл для меня вовсе не бомбу, а данные исследований, которые надлежит держать в секрете. Лучшее же место для секретов — карман моего плаща. А вовсе не твоей куртки, бригадир, — и он взглядом указал на пояс Уты.
— Так вы за этой штукой примчались сюда прямиком из столицы, господин Эр?
— Бактериологический контейнер цилиндрической формы, — ответил порученец. — В каждом его секторе — особая культура бактерий в питательном бульоне.
— Не в каждом, — кивнула Ута. — В остальном же описание точное. Что лишь подтверждает вашу измену. У меня на подобные случаи есть особые полномочия, генерал-командор.
— А у меня — вот незадача! — нет времени на долгие объяснения, — отрезал высокопоставленный порученец.
«Однако „всяким нижним чинам“ он все-таки не сказал», — подумала Ута со странным удовлетворением:
— Тем не менее, я не сторонник нашей консервативной доктрины о том, что всякий боец обязан знать только свой маневр. Знать — безусловно…
Глаза рефлексора вдруг потеплели.
— …Но если вдобавок понимать его назначение — тогда можно получить и очередное назначение.
— Шутите?
— Уже нет, бригадир.
Теперь Эр смотрел мимо Уты, туда, где врач уже застыл в позе почтительного ожидания. Верный знак, что делать военмедику здесь больше нечего, его подопечный только что испустил дух.
— Он отчетливо назвал ваше имя, — покачала головой Ута. — Я и мои люди подтвердят это в трибунале.
— И ты, конечно, уже отправила кому надо сигнал? — Осведомился порученец. — Тогда можешь смело отдать мне образцы, добытые несчастным Аном. Запрошенных тобой стражей не будет. Ты неправильно понимаешь ситуацию. Поэтому, конфиденциально…
Ута ощутила чувствительной мембраной флюиды душевной горечи, исходящие от этого сильного, привлекательного мужчины-рефлексора.
— В пути я навел справки о тебе, Ута Ю. Интересная картина открылась мне… Ты, подающий надежды бакалавр Университета Трех Столиц, будущий агроботаник, капитан факультетской команды по прикладному сканированию, ушла с последнего цикла обучения добровольцем в армию, конкретнее, в войска выживания. Четыре года службы, и ты уже командир взвода. На пятый — бригадир особого подразделения ловцов, на счету которого — десятки выявленных, разоблаченных или уничтоженных шпионов, лазутчиков, диверсантов. В основном — агров. Ты совсем не скучаешь по кафедре?
Если бы в словах порученца Ута услышала хоть нотку издевки, она не задумываясь хлестнула бы его по губам тыльной стороной тренированной, жилистой мезоподы. Ударом обманчиво хрупкой средней конечности она была способна сбить с ног мужчину-рефлексора выше себя ростом. Но Эр задумчиво смотрел на нее без тени иронии, и в его глазах читался лишь искренний интерес.
— Скоро прилетит Карлик, и наши ботаника с агрономией навсегда исчезнут из Вселенной, — тихо сказала Ута. — Только военные еще способны что-то изменить. Спасти если не планету, то хотя бы кого-то из нас. Когда я это поняла, решение было принято.
— Понимаю, — проговорил Эр. — У тебя, кажется, вызов?
Ута тоже почувствовала вызов. Это был канал связи с капитаном Стином, ее непосредственным начальством. Но она не могла и на миг поверить, что столичная птица, этот Эр, сумел настроиться на ее личный канал и поймать запрос капитана!
— Ручаюсь, он не оставит тебе выбора, — вздохнул Эр. — У него ведь тоже есть начальство, у твоего… э-э-э… Стина, кажется?
Ута нахмурилась. Мыслеграмма была категоричной и не допускала вариантов толкования. Поступить в полное распоряжение высшего офицера для особых поручений Центроштаба, генерал-командора Эра. Командование группой сдать первому сержанту.
— Кажется, на университетской кафедре океанологии ты занималась колониями донных бактерий и динамикой их сезонных метаморфоз, госпожа бакалавр Ю?
Она пожала плечами. Если этот штабной чародей способен подключаться к личным мыслеканалам своих собеседников, наверное, просканировать медленную память ему тоже не составит особого труда.
— Просто я внимательно изучил твое личное дело, — улыбнулся рефлексор. И теперь его улыбка показалась Уте даже приятной. Вот ведь хитрый койот!
— Причина твоего ухода из университета Трех Столиц, ассистент Ута Ю — запрет на исследования по двадцати трем темам, признанным вредными, льющими воду на мельницы врага и в конечном счете пораженческими. Ты, специалист по донным формам океанической жизни, лишилась главного в своей жизни — мечты.
