Курсантам я поставил две задачи: первая – не подпускать посторонних к трапу в летающую тарелку, вторая – разложить по большому кругу маячки для наведения большого портала. Невозможно было оставить на произвол судьбы жителей деревни, тем более, многих из них я знал лично. Загружать людей в Статис-камеру через малый портал было нереально, тем более у нас в наличии оставалось только четыре Ра-излучателя, включая и обруч, снятый с головы Лиса. Так что для спасения людей оставалось испробовать только одно средство – нужно было идти в Статис-камеру и попробовать откалибровать большой портал. Идея, конечно, безумная по своей сути, учитывая всю сложность операции, но делать нечего. Перед тем как тронуться в путь, я внушал себе только одну мысль – дорогу осилит идущий.
Правда, была у меня одна идея, какой именно пазл нужно сложить на экране рубки большого портала. Даже не идея, а настоящее озарение, которое посетило меня, когда я вспоминал нашу операцию в Статис-пространстве базы Окров. Там, в генераторном зале, был длинный пульт, за которым, по-видимому, и трудились Окры. На одном из громадных экранов, расположенных над этим пультом, бордово-фиолетовым цветом пульсировала пентаграмма. В центре пентаграммы было что-то начертано. Тогда я не разглядывал что, но теперь уже наверняка знал – это пресловутые три, так пугающие наивных грешников, цифры. Чего ещё можно было ожидать от всесильных Окров, являющихся таким закономерным, на мой взгляд, порождением мира тёмной материи? И вот сейчас эта, постоянно стоящая перед глазами картинка внушала мне единственную надежду на спасение людей из деревни.
Если у меня не получится откалибровать большой портал, загружаем в тарелку только моих родственников и срочно летим под Рязань, разыскивать пионерский лагерь, где находилась семья Дылды и дети Лиса. На всю операцию по наведению большого портала я отводил максимум три часа. Ведь ещё нужно было успеть слетать под Рязань, а затем в Москву. По информации размышлителя, крупные катаклизмы на планете начнутся уже через пять часов по бортовому времени. Так что людям, не попавшим на борт летающего ковчега, придётся самим бороться за существование на земле.
Итак, курсанты были полностью подготовлены к высадке – вооружены гравихлыстами, одеты в инопланетные комбинезоны, даже головы украшены нелепыми шапочками, ну чистые крегги, да и только. В первый раз за всё время ребята надели эти своеобразные тюбетейки. Именно они защищали креггов от излучения, которое шло от спутника, запускаемого с ковта. Это была стандартная процедура во время проведения миссии по сбору гуяров. Спутник, а вернее беспилотный аппарат, Сергей уже запустил, и он, зависнув над деревнями на высоте десяти километров, должен был начать их облучение через пятнадцать минут. С этого и начнётся операция по загрузке местных жителей в Статис-камеру. Курсанты должны были решить и ещё одну задачу – обойти дворы и доставить в приёмный периметр большого портала, найденных там домашних животных. Облучение на животных не действовало, и их, в отличие от людей, нужно было загонять на площадку, окружённую маячками.
Каждый из курсантов знал, что ему делать, никаких срывов я не ожидал. Кроме, конечно того обстоятельства, что мне так и не удастся откалибровать портал. На этот случай, десантники должны были сами отобрать человек десять и доставить их в отсек первого уровня. Это должны были быть молодые и здоровые мужчины и женщины. Сам я тоже хотел взять с собой нескольких человек, в первую очередь Степаныча и его жену. Я с ним довольно плотно общался, когда бывал на даче у тестя. Степаныч, конечно уже далеко не молод, но ещё мужик хоть куда. Бывший лётчик-испытатель, невероятно грамотный и начитанный, с ним можно было часами болтать на любые темы, и во всём он хорошо разбирался. Да и характер у него был лёгкий, незлобивый. Одним словом, золотой человек, особенно для тех суровых испытаний, которые нам ещё только предстоят. Опять же и сменный пилот нам совсем не помешает. Жена его по специальности медик – будет хорошее подкрепление для Володи.
Наконец появились белые линии, ограничивающие площадку портала, а значит, мы приземлились, и трап уже спущен. Как было обговорено заранее, я первым ступил на площадку. Птицей слетел с трапа и кинулся в сторону дома тестя. Мы опустились метрах в семидесяти от его халупы – старенького деревенского домика, когда-то купленного тестем за копейки. Получилось так, что я единственный бежал прочь от летающей тарелки, а остальной деревенский люд, опасливо подбирался к площадке со стороны магазина, у которого и приземлился наш ковт. Народ, конечно, от меня шарахался, но я на это не обращал никакого внимания, не останавливаясь для объяснений, не до этого. С людьми грамотно разберутся десантники – самых буйных и неадекватных успокоят гравихлыстами, остальным сообщат, что вводится чрезвычайное положение. А потом, когда пойдёт излучение, объяснять уже будет ничего и никому не нужно. Останется только следить за упорядоченностью напора толпы. Люди будут стремиться как можно быстрее попасть за периметр, отмеченный маячками большого портала. Именно так меня информировал размышлитель о технологии сбора гуяров в Статис-камеру.
Поэтому я и спешил, ведь вскоре должен был начать работать запущенный нами спутник. Я-то был защищён от излучения инопланетной тюбетейкой, а мои родные нет. Спасительных тюбетеек было только восемь штук, а пополнить их запас, изъяв у инопланетян, сидящих в Статис-камере, я как-то и не сообразил. Тогда голова была другим забита, и о том, как мучительно будут приходить в себя люди после обработки пси-лучами, я подумал только в тот момент, когда мы уже зависли над деревней. Вот поэтому сейчас я так нервно и дергался, несясь как угорелый, чтобы успеть укрыть моих родных под защиту обшивки летающей тарелки, пока не началось.
Находясь перед самой калиткой, резко затормозил. Я был просто ошарашен видом автомобиля, стоящего около забора. Провалиться мне на месте, но это был Вовкин «Мерседес Вито». Я лично два года назад договаривался на счёт тюнинга этого микроавтобуса с одним моим знакомым, владельцем автосервиса. Находясь в полной прострации, я вошёл в калитку. Во дворе дома я стал свидетелем невероятной картины. Рядом с моей Любой стояли жёны Володи и Саши, а неподалёку играли с нашей собакой Марго маленькая моя дочурка и пацаны друзей. Я потерял дар речи от радости и некоторое время ничего не мог сказать жене, бросившейся меня обнимать. Я только гладил по её мягким светлым волосам и целовал их. А она, рыдала, повиснув у меня на шее, и всё причитала:
– Миша, да что же происходит? Уже две недели нет электричества! Никто ничего не знает! Папа неделю назад уехал в Серпухов и пропал! Продукты в магазин не завозят, если бы не наш запас, не знаю, чем бы мы кормили детей. Тут, как нарочно, Наташкин «мерс» сломался, не заводится, зараза, а местные ничего в таких автомобилях не понимают. Вон, даже сосед наш, Виктор Степанович, полдня с ним ковырялся, а завести не смог. Говорит, какой-то тумблер полетел, а его только в Москве можно купить. Вот так мы и сидим тут как клуши, не знаем, что в мире творится. Приёмник и телевизор не работают, сотовые не работают, даже проводной телефон в магазине молчит. Рейсовые автобусы, которые раньше ездили в соседнюю деревню, ходить перестали. Одним словом, ужас! Слава богу, ты появился!
