В процессе общения с размышлителем ковта я выяснил, каким образом инопланетяне собирают для загрузки в Статис-камеру гуяров. Ведь люди, по логике, должны были разбегаться от надвигающейся опасности, пытаясь хорошо спрятаться, и тогда, даже при наличии такого количества креггов, их не так легко было бы отыскать и загрузить в Статис-камеру. На деле всё было намного проще. Над населённым пунктом зависал спутник, который облучал людей и, действуя гипнотически, заставлял их собираться в определённом месте. Инопланетянам оставалось только установить маячки, и люди сами приходили и занимали зону телепортации в Статис-камеру.
А такое большое количество креггов нужно было лишь для того, чтобы осуществить отбор человеческого материала, поступающего на площадку телепортации. Грубо говоря, крегги разлагали на атомы тех, кто не соответствовал необходимым параметрам. Ещё они регулировали напор толпы гуяров, отобранных для загрузки, чтобы те не потоптали друг друга в стремлении попасть в вожделенную зону телепортации. Ведь в больших городах за один раз ковт был не в состоянии загрузить всех аборигенов, не позволяли технические параметры летающей тарелки. Приходилось лететь на Селену, разгружаться, а потом вновь возвращаться на прежнее место сбора гуяров. Эта задержка, конечно, приводила к некоторой убыли в контингенте аборигенов, но она была несущественна. Некоторые гуяры не выдерживали времени ожидания прилёта ковта и умирали, не имея возможности, находясь под воздействием пси-лучей, ни утолить жажду, ни справить естественные потребности организма, ни уклониться от опасности – словом, были совершенно нежизнеспособны.
По информации электронного мозга летающей тарелки, в Статис-камеру загружалось не более тридцати процентов от пришедших на место сбора гуяров. Остальные семьдесят процентов шли под выбраковку. Сверхнормативное время приходилось терять на отбор и выбраковку маленьких детей. Их, как правило, приносили на руках гуяры, которые сами являлись вполне кондиционным материалом. Крегги вручную или при помощи гравихлыстов изымали у них детей, а это даже при воздействии на мозг гуяра пси-лучами занимало лишнее время. Иногда приходилось деструировать гуярку вместе с детёнышем, ведь время проведения миссии было ограничено великими Окрами, и сохранение жизни одному, пусть вполне кондиционному гуяру при таком изобилии аборигенов не имело большой значимости.
К настоящему моменту ковт на нашей планете осуществил одиннадцать законченных миссий, сейчас проводилась двенадцатая. Уже были очищены от населения наиболее крупные города, в это число входил и Касимов. Так что охранять золото на заводе драгоценных металлов уже было некому. А если после снятия облучения с города туда и наведаются мародёры из какой-нибудь уцелевшей деревни, справиться с бронированной дверью хранилища у них сил, да и мозгов, не хватит.
Дикое стремление гнало меня вперёд, чтобы ускорить решение вопроса о добыче недостающего элемента для достижения успеха в операции на базе Окров. Но тупое желание организма набить свою утробу оказалось сильнее. Я не мог отвести глаз от уставленного деликатесами стола. В животе начала вершиться революция, когда я попытался направить тело в командный модуль, чтобы дать команду отдыхающему там Саше перелетать из Рязани в Касимов. После непродолжительной борьбы мозг сдался оголодавшему желудку. Ведь ничего страшного не случится, если мы в Касимове появимся на час попозже. Время терпит. Даже тренировки в Статис-камере можно будет начинать только через десять часов, когда десантники, по прогнозу Володи, придут в норму после воздействия облучений инопланетян.
Я плюхнулся за стол и набросился на севрюгу. Кромсал рыбу ножом большими ломтями и, как удав, одним заглотом отправлял огромные кусищи в пищевод. Чтобы севрюжка быстрее проходила, лихо отхлёбывал пиво из бутылки, заботливо выданной мне Володей. Вовка обслуживал меня по высшему классу, развлекал, рассказывая все перипетии мародёрского налёта на супермаркет и аптеку. Через полчаса весь объём желудка был забит деликатесами, плавающими в элитном пиве – казалось, ещё немного, и пиво начнёт хлестать из ушей. Я посидел ещё немного, потом ещё чуть-чуть и со второй попытки встал. Затем, хлопнув Володю рукой по плечу и еле ворочая языком, заявил:
– Ну что ж, товарищ эскулап, объявляю вам благодарность. Но с дежурства не снимаю. Продолжай контролировать состояние ребят, выведенных из Статис-камеры. Я сейчас иду в командный модуль будить мужиков, а потом мы полетим в Касимов. Вот там-то ты и оторвёшься по полной программе. Вместе станем мародёрничать! И не в каком-то вшивом супермаркете – будем бомбить завод драгоценных металлов. Обещаю, лично ты понесёшь тридцать два килограмма золота. Ха-ха-ха!..
Так, посмеиваясь и тяжело переваливаясь, я направился в сторону площадки портала, переносящего в командный модуль. А между тем Володя разошёлся не на шутку, уже в который раз пересказывая мне всё то, что произошло за последние четырнадцать часов. Но мысли были забиты предстоящей операцией, и все внешние звуки только создавали шумовой фон. Я мучительно пытался вспомнить пейзаж вокруг завода и кое по каким деталям вполне уже мог идентифицировать это здание. Во-первых, предприятие большое и расположено на окраине города. Хорошей зацепкой была железнодорожная ветка, упирающаяся в территорию завода, окруженного несколькими рядами колючей проволоки.
Глава тринадцатая
Стремление немедленно заняться делами по добыче золотого запаса было сильным, но сиюминутные физические потребности тела снова вступили в противоречие с моими грандиозными планами. Проще сказать, срочно нужно было посетить санузел креггов на нижнем уровне. И я, сделав несколько шагов в сторону красного круга на половой поверхности первого уровня, развернулся и, чуть не сбив стоящего на пути Володю, метнулся к входу, который вёл на нижний уровень. Парень понял, куда я так стремительно бросился, и мне вслед прозвучал злорадный смешок с ехидным напутствием.
Хорошо, что я уже изучил расположение всех служб летающей тарелки, да и принцип работы санузла тоже уже проверял. Поэтому задержек никаких не случилось, и через некоторое время мой живот уменьшился до обычных размеров. Я решил потратить ещё несколько минут на то, чтобы, наконец, помыться, ведь от меня воняло, как от заслуженного бомжа. Одним только джинсам пришлось впитать в себя неимоверное количество пота.
Мысль помыться пришла, когда я обнаружил в санузле большой шкаф, набитый аккуратно уложенными стопками чистой одежды креггов. Не подумав, что одежда таких здоровяков мне будет великовата, я скинул остававшиеся на мне вещички и забрался в устройство, похожее на нашу душевую кабинку. Как только я оказался внутри, дверца инопланетной душевой автоматически закрылась и кабинка наполнилась приятным, абсолютно необжигающим паром. Несколько секунд этот пар слегка пощипал мне кожу, потом меня обдало со всех сторон тёплым воздухом. Через десять секунд дверца открылась, как бы говоря – всё, парень, сеанс окончен.
Когда я вышел из кабинки, посмотрел на часы, находящиеся во время инопланетного душа у меня на руке (а что им будет, неубиваемые, «командирские», и не такое испытывали). Процедура, после которой моя кожа настолько очистилась, что даже в электронный микроскоп на ней было проблематично найти какие-нибудь загрязнения, заняла ровно двадцать одну секунду. Ещё секунд сорок мне потребовалось, чтобы облачиться в чистейшее бельё и инопланетный комбинезон. Наконец стерильно чистый, приятно пахнущий, одетый по последней инопланетной моде, я вышел из санузла. Комбинезон, который должен бы быть мне велик, сидел на фигуре как влитой. Тому суперматериалу, из которого он был сделан, понадобилось всего несколько секунд, чтобы образовать на моём теле как бы второй слой кожи. Да… даже такие, казалось бы, мелкие детали наглядно показывали, как далеко вперёд продвинулась цивилизация Окров. Они даже для своих биороботов, которых и использовали-то всего несколько недель, создали такие бытовые удобства, о которых человек и мечтать-то не мог.
