— …часов утра по времени Нижнего Города, вы смотрите экстренный выпуск новостей.
Глава десятая
Мне всё ещё казалось, что у меня две пары ног и рук. На левом плече — тяжесть. В ушах звенело от навязчивой музыки и дикторских выкриков: «Экстренный выпуск новостей. Паника на фондовой бирже. Беспрецедентная атака хакеров. Устоит ли Сеть? Мнение эксперта. У нас в студии…»
Шевелиться не хотелось, но я чуть приподнял голову. На моём плече покоилась голова Ники. Засыпали мы спина к спине, это я помнил твёрдо, причём, как мне показалось, Ника ворчала, мол, я жёсткий, угловатый и неудобный. Теперь, обхватив меня, она почему-то никакого неудобства не ощущала — дрыхла себе, не обращая никакого внимания на пронзительный ор диктора. И это при том, что будильник на семь утра поставила именно она.
— Вчера, около полуночи, пресс-центр известной медиакорпорации «Дримодем» распространил неожиданное сообщение, вызвавшее переполох на бирже.
Я осторожно пошевелил затёкшей рукой, стараясь не потревожить спящую мою красавицу. Ника ни в чём не знает меры, уж если обнимет, так обнимет, сложно определить, где кончаюсь я и начинается она. Может, кому-нибудь это показалось бы чересчур, а мне так в самый раз, хоть и жарковато.
— Информация, полученная из проверенных источников, пожелавших остаться неизвестными, — не унимался диктор, — заставляет предположить, что произошла внезапная и необъяснимая с политической точки зрения реорганизация компании. Господин Палинский категорически отказался прокомментировать распространённое нынешней ночью некоторыми информационными агентствами скандальное сообщение…
— М-м? — спросила Ника. Плечо моё освободилось от тяжести, по шее щекотно прошлись кончики волос. «Чёртово мэрское имя разбудило её всё-таки», — подумал я с сожалением. Новость о смене владельца корпорации не была для меня новостью, имя нового собственника диктор не сообщал, но я-то знал, чьи ушки торчат из-за кулис.
— Можно сделать тише, но до клавиш не дотянуться, — предложил я заспанной своей подруге.
— Н-не, — ответила она и снова прилегла, прильнув щекой к моей груди. И хорошо сделала. Оказывается, приятно быть существом с двумя парами ног и рук.
А разбитной реал-ведущий всё распинался о панике на бирже и резком падении курса акций корпорации «Дримодем». За падением последовала коррекция, инициированная выходом на рынок неизвестной финансовой группы, к исходу ночи наметилась тенденция к устойчивому росту. Такие и сякие эксперты едины во мнении, что загадочная финансовая группа представляет нового собственника мегакорпорации, но расходятся в прогнозах относительно политики руководства…
— Что произошло? — спросила Ника, перебравшись поближе к моему уху. — Зачем это Его Мэрству?
— Его Мэрство, похоже, никто не спрашивал. Мэрство господина Палинского подходит к концу, если я не ошибаюсь. Может, его и оставят, но только лишь в роли куклы. Погоди, дай послушать.
— Приходится только догадываться, — недоумевал ведущий, — зачем медиакорпорации понадобилось заключать с фирмой «Нирванна» контракт на поставку оборудования, полный объём которого не разглашается. Пресс-секретарь этого всемирно известного изготовителя нирванн намекнул, что для исполнения контракта потребуется полная загрузка производственных мощностей. Похоже, после открытия торговой сессии нас ожидает…
— Ничего не понимаю, — проговорила Ника и к величайшему моему неудовольствию лишила меня одной пары ног и одной пары рук. Только голову на плече оставила. Можно подумать, лицезрение физиономии реал-ведущего могло развеять её сомнения.
— Действительно, Дрю, зачем им нирванны?
— Чтобы отдыхать от трудов праведных, — буркнул я.
— Как странно! Папа так и говорил — отдыхать от трудов праведных. Я разве рассказывала тебе?
— Погоди же!
Из-за неё пропустил начало нового новостного блока. В нём говорилось о хакерской атаке, случившейся сразу же после закрытия торговой сессии. Массированная атака, говорилось в сообщении, в результате которой некоторое время доступ ко всем доменным полям Сети был практически невозможен. Теоретически, говорил эксперт, такая атака не могла состояться, поскольку для её осуществления нужна альтернативная сеть, мощность которой превышала бы совокупные ресурсы Сети.
— Она состоялась или нет?! — возмутилась Ника.
— Да.
— Так что же он говорит?
— Он не понимает.
— А ты понимаешь, — Ника повернула ко мне личико.
— Да, — ответил я, не желая препираться. Нельзя сказать, что уразумел всё, некоторых кусочков мозаики не хватало до цельной картины, но главное я понял. Не знал только, что мне с этим пониманием делать.
«Мне нужно с ним поговорить», — подумал я.
— С кем? С мэром? — удивилась Ника. — Слушай, Дрю, а как это ты ухитряешься разговаривать, не открывая рта? Ты чревовещатель?
— С господином Палинским нам говорить не о чем, — отозвался я сухо. Упоминание о чревовещании вернуло меня к действительности. Так вдруг есть захотелось, что смысл последнего вопроса моей любознательной подруги сначала ускользнул от меня.
— Почему не о чем? — тут же осведомилась она, поворачиваясь на бок и подпирая голову рукой.
— Он политический труп. Его пришибли его же собственной палкой. Теперь он пожинает злонравия достойные плоды, — ответил я, параллельно думая: «Что я несу? Это не чревовещание, это другое».
— Андрей! — возбуждённо пискнула Ника. — Откуда ты… Это мама моя так говорила — злонравия достойные плоды! Я не рассказывала! И разговариваешь ты странно. Что-то случилось. Это из-за вчерашнего? Да?
Я и сам уже понял. Последействие, только другого рода. Не было печали.
— После разберёмся, — сказал я, чтобы прекратить расспросы, потянулся и выключил видео. В новостных службах вечно всё коверкают, нужно было обратиться к первоисточнику, и я знал, с кем хочу встретиться для начала.
Пока мы не выбрались из сотового номера, я чувствовал себя вполне защищенным. Такое, знаете, чувство, будто вас в нановату завернули с ног до головы. Но мир навалился на меня сразу, как только мы вылезли наружу. Нет, вру. Не мир, мираж мира. Ника была права: что-то случилось со мной. Пока оставался в помещении, ещё ничего, можно было терпеть — ерунда, просто беспричинный страх. Но когда мы вышли на Третью Круговую, мираж нахлынул, поразив все органы чувств одновременно. Мне мерещились рекламные баннеры, которых не было, призраки промоутеров бросались ко мне со всех сторон, над головой повисло призрачное негреющее солнце, похожее на рекламу компании «Апельсинко», вместо облаков по неестественно синему небу плыли скопления тэгов.
— Андрей, прекрати! — потребовала Ника, когда я в очередной раз толкнул её, избегая встречи с настырным промоутером, похожим на небольшого игуанодона. «Хотел бы я прекратить», — огрызнулся я мысленно; и очень хорошо, что на этот раз милая моя не уловила моей мысли. Благодушное настроение слетело с неё мигом, как только мы оказались на улице.
