Брось, Дариан. Ты попал в их мир.
Проклятье, почему он волнуется?
А потом он увидел ее. Триника вошла на веранду в сопровождении официанта. Фрей поднял руку в робком приветственном жесте, осознавая, что на его лице отразилось такое нетерпение, что он наверняка кажется смешным для окружающих. Ожидание закончилось так же, как и мучительная неловкость одинокого посетителя, сидящего за столиком. Все это время он гадал, придет ли она вообще и сколько времени он сможет выдержать, если она опоздает. Но Триника явилась, и он моментально успокоился.
Ему уже доводилось наблюдать за ее преображениями, но лишь изредка. Поэтому они всякий раз ошарашивали его, как удар дубиной по голове. По большей части она выглядела так, что к ее одеянию можно было бы смело добавить смирительную рубашку, но иногда она меняла облик ради него.
Триника смыла с лица белый грим и красную помаду, сняла черные контактные линзы. Она уложила неровно обрезанные, неухоженные волосы в украсившую ее прическу. Надела темно-синее платье, облегавшее узкие бедра. Она стала той женщиной, которую он знал прежде. Он любил ту Тринику, но отверг ее, будучи безмозглым мальчишкой, не готовым к браку и детям.
Увы, прошлого не вернешь. А он хотел бы сказать тому мальчишке несколько важных вещей. Объяснить, что он полностью погубит жизнь себе и любимой и никогда не сможет исправить разрушенное. Вероятно, тогда прежний Фрей хорошенько подумал бы, прежде чем сбежать от невесты в день их свадьбы.
Но Дариан с грустью признался самому себе, что толку от его советов, скорее всего, не было бы. Он не послушался бы. И они опять оказались бы на том же самом месте. Два человека на противоположных сторонах бесплодной пустоши, пытающиеся отыскать путь навстречу друг другу через ямы и горы камней.
Когда она приблизилась, он встал и отодвинул для нее стул. Он почувствовал себя дураком, однако решил последовать рекомендациям Крейка. Необычная для Фрея любезность должна была удивить Тринику, но, к ее чести, она ничем не выдала себя и сохранила невозмутимость. Дариан был немного смущен, но ему полегчало, поскольку никакого бедствия не случилось.
Триника посмотрела на вид, открывающийся с веранды.
— Я поражена, — произнесла она. — Ты вынудил меня к личной встрече, но выбрал прекрасное место.
— «Вынудил», — это, пожалуй, чересчур, — возразил Фрей. Ему никак не удавалось согнать с лица усмешку. — Я просто умею мягко убеждать.
— Надеюсь, твое приглашение означает, что я, как было обещано, получу реликвию? Ты ведь не собираешься сбегать и продавать ее самостоятельно?
— Я доставлю ее на «Делириум Триггер», — сообщил он. — Если ты будешь хорошо себя вести.
— Дариан, я всегда такая, — наставительно заметила Триника.
— О, чуть не забыл. У меня для тебя есть подарок. — Он вынул из-под стола книгу и протянул Тринике. Она искренне удивилась.
— Надеюсь, тебе понравится, — продолжал он. — А я даже названия не могу прочесть. Я подумал, что у тебя в каюте много книг, вот и прихватил ее из поезда.
— Она называется «Тихий поток», — ответила Триника и провела ладонью по обложке. — Чудесное издание. Спасибо.
— О чем она?
— Классический роман.
— А конец счастливый?
— Нет. Главные герои умрут. Произведение трагическое.
— О! — Фрей не мог понять значения последнего слова Триники, и недоумевал — достоинство ли это подарка или недостаток. Но она, похоже, была восхищена, и он решил, что угодил ей.
Официант, который деликатно держался поодаль, подошел к ним и осведомился, не желают ли они выпить вина.
Фрей растерялся. Он пришел в такой ужас от цен, что совершенно забыл выбрать что-нибудь. Сперва он молча смотрел перед собой, но потом нашелся:
— Предоставим выбор даме. Ты, конечно, разбираешься в винах. Выбирай любое, которое захочешь.
— Любое? — переспросила она тоном, от которого Фрей сразу насторожился. — Ну-ну…
Она придвинула к себе меню и довольно долго рассматривала, чуть заметно улыбаясь уголками губ. Потом, не раскрывая карту вин, что-то быстро произнесла по-самарлански. Официант взял картонную книжечку, почтительно кивнул и удалился.
Фрей уставился на нее как загипнотизированный. Будучи в хорошем настроении, он постоянно обнаруживал в ней множество мелких чудес. А то, как она без всяких затруднений справлялась с любыми препонами, заставляло его таять от восхищения.
Триника поймала его взгляд.
— Дариан, — строго произнесла.
Но он не мог ничего поделать и таращился на нее. В конце концов она опустила голову и покраснела. Это зрелище потрясло Фрея. Ведь он больше десяти лет не видел румянца на ее щеках.
Потом они легко поймали свой прежний, непринужденный стиль общения. При каждой следующей встрече им требовалось для этого все меньше времени. Подали вино, и начался разговор. Фрею хотелось добиться того, чтобы слова не мешали им обоим. Он жаждал насладиться ее обществом. Впрочем, он желал, чтобы и она испытала то же самое.
Заказ сделала Триника, потому что он не имел ни малейшего представления о ресторанных блюдах. Оказалось, что еда восхитительна — Триника знала его вкусы, — хотя он так и не понял, что же лежит на тарелках. Триника ела очень изящно, мастерски орудуя столовыми приборами и кладя в рот крошечные кусочки пищи. Фрей к этому не привык. Обычно он быстро и жадно, по-волчьи, пожирал какую-нибудь снедь, но сегодня строго следовал инструкциям Крейка. Вдобавок он болтал с таким энтузиазмом, что Триника покончила с трапезой раньше, чем он.
— Ну и как тебе? — осведомился он, когда официант убрал тарелки и оставил меню десерта.
— Замечательно, — произнесла она, и у Фрея стало теплее на сердце. Ее глаза сияли. Можно было предположить, что во время ужина она оживала, постепенно набираясь сил.
— Я подумал, что тебе будет приятно. Все это. — Он обвел рукой веранду.
На ее лице мелькнуло выражение нежной благодарности и быстро исчезло. Для женщины, сидевшей за столом с Фреем, подобные деликатесы были самым обычным делом. Тринике доводилось посещать и более роскошные места. Она привыкла к роскоши, а в пиратском быту ее не хватало. Нынешнее состояние было для нее вполне естественным, но все же редким.
— Люблю быть незаметной, — заявила она. — Никто не смотрит косо, не нужно тревожиться о том, где черный вход или кто может потихоньку удрать, чтобы получить награду за мою голову.
— А я не могу так поступать, — сказал Фрей. — Снять маску и перестать быть капитаном хотя бы на одну ночь.
— Уверен?
— Не совсем, — произнес он. — Вообще-то, дело в тебе. Твое обличие пиратской королевы сгодится для твоей команды, но меня ты не одурачишь.
Его реплика, казалась, доставила ей удовольствие.
