– Когда ты смотришь на меня, – сказала
Роуан, – я не могу прочесть ничего. Быть может, твои зеленые глаза
блокируют разум. Не забывай о них, когда играешь в карты. Безупречная кожа,
рыжие волосы, за которые можно отдать жизнь, длинные и немыслимо густые, да еще
и эти огромные зеленые глаза. Еще есть рот и тело. Знаешь, мне кажется, что ты
пока еще не осознаешь свою привлекательность. Может быть, потому, что сейчас
тебя интересуют больше другие вещи: наследство, смерть Эрона, исчезновение
Юрия…
Умные слова пришли на ум Моне и мгновенно исчезли. Никогда в
жизни она не задерживалась перед зеркалом больше, чем было необходимо. Этим
утром она вообще не взглянула на себя ни разу.
– Послушай, у меня мало времени. – Роуан хлопнула
ладонями по столу. – Мне нужно поговорить с тобой без всяких уловок, прямо
и откровенно.
– Да. Я согласна, – ответила Мона. –
Пожалуйста.
– Я полностью признаю твое право стать наследницей.
Между нами не существует никаких обид. Ты представляешься мне прекрасно
выбранной кандидатурой. Я поняла это сама, интуитивно, как только пришла к
осознанию того, что надо делать. Но Райен выяснил все вопросы полностью. Тесты
и психологические характеристики получены. Ты одаренная дочь. Обладаешь
интеллектом, стабильностью, твердостью. У тебя прекрасное здоровье. Да, найдены
излишние хромосомы, это верно, но они наблюдаются в роду Мэйфейр по женской и
по мужской линии уже столетиями. Нет оснований ожидать, что случится нечто
жуткое, как было на то Рождество.
– Да, к такому выводу пришла и я сама, – кивнула
Мона. – И кроме того, я не должна выходить замуж за кого-нибудь с таким же
генетическим дефектом, не так ли? Я не влюблена ни в кого из членов нашей
семьи. Ох, я понимаю, все может измениться, как вы считаете, но я имею в виду,
что в данное время у меня нет синдрома влюбленности с детства в кого-то
перегруженного этими жуткими генами.
Роуан обдумала сказанное и кивнула. Она посмотрела вниз, в
свою кофейную чашку, затем поднесла ее к губам, сделала последний глоток и
отставила чашку в сторону.
– Я не таю зла на тебя за то, что случилось с Майклом.
Поверь, я говорю правду.
– В это трудно поверить. Потому что я считаю, что
поступила очень скверно.
– Безрассудно, возможно, но не скверно. Кроме того,
думаю, что понимаю, что случилось. Майкл ничего не говорит по этому поводу.
Речь никоим образом не идет о совращении. Я говорю о результате.
– Если я вылечу его, то, по крайней мере, не попаду в
ад, – заявила Мона.
Она сжала губы в печальной усмешке. В ее голосе и на лице
отразилось нечто большее, нежели виновность или отвращение к себе, и она знала
это. Но теперь ей стало легче.
– Ты исцелила его – возможно, именно тебе было
предначертано это сделать. Когда-нибудь, быть может, мы обсудим твои видения и
появление в гостиной виктролы.
– Значит, Майкл рассказал вам.
– Нет, ты сама сказала это. Ты без конца думаешь о ней,
вспоминая вальс из «Травиаты», а привидение Джулиена заставляет тебя вспоминать
снова и снова. Но это обстоятельство не кажется мне столь важным. Единственное,
что имеет значение, это чтобы ты больше не считала, будто я ненавижу тебя. Для
того чтобы стать наследницей, ты должна быть сильной, особенно в сложившейся
теперь ситуации. Тебе не следует попусту волноваться.
– Да, вы правы. Вы на самом деле не затаили зла на
меня. Я знаю, что нет.
– Ты могла бы понять это раньше, – сказала
Роуан. – Ты сильнее меня. Чтение мыслей и эмоций – дешевый трюк. Я всегда
ненавидела эту свою способность, с самого детства. Она пугала меня. Как пугает
многих одаренных детей. Но позже я научилась ею пользоваться – так, чтобы это
оставалось незаметным. Мне не требовалось много времени, чтобы понять, что на
самом деле думает и чувствует человек, с которым я разговариваю.
– Вы правы. Похоже на то. Я сама испытала нечто
подобное.
– Со временем этот дар становится эффективнее. Обладая
необходимыми знаниями, ты сможешь с легкостью овладеть этим свойством.
Предполагалось, что я до отвращения нормальна, получила диплом с отличием и
всегда страстно стремилась к наукам. Я росла в окружении роскоши – единственное
дитя состоятельных родителей. Ты знаешь, кем являешься. – Роуан помолчала.
Вынула сигарету из пачки, лежавшей на столе. – Ты не возражаешь?
– Нет, никоим образом, – ответила Мона. – Мне
нравится запах сигарет, и всегда нравился.
Но Роуан не стала курить. Сунула сигарету обратно в пачку.
Положила зажигалку рядом с ней.
Потом взглянула на Мону, и лицо ее внезапно сделалось
жестким, словно она глубоко погрузилась в размышления и забыла, что надо
скрывать свою внутреннюю сущность. Моне она в эти мгновения показалась каким-то
бесполым созданием – словно на нее смотрел совсем другой человек, но с такими
же, как у Роуан, серыми глазами, прямыми бровями и мягкими светлыми волосами.
Это мог быть ангел. Разумеется, она красивая женщина. Мона была слишком
заинтригована и взволнована, чтобы позволить себе отвести взгляд в сторону.
Почти мгновенно выражение лица Роуан смягчилось.
– Я уезжаю в Европу, – сказала она. – Пробуду
там недолго.
– Зачем? Куда вы едете? – потребовала ответа
Мона. – А Майкл знает об этом?
– Нет. А когда узнает, снова обидится.
– Роуан, вы не должны так с ним обращаться! Подождите
немного. Почему вы уезжаете?
– Потому что должна. Я единственный человек, который
сможет разобраться в тайне Таламаски. Только я смогу узнать, почему так ужасно
погиб Эрон.
– Но как же Майкл? Вы должны взять его с собой, должны
позволить ему помочь вам. Вы опять бросаете его, Роуан, и это может дорого ему
стоить. Ведь он уже не мальчик, и ему гораздо сложнее, чем тринадцатилетнему
юнцу, достигшему брачного возраста, спасти свое эго и остатки мужественности.
Роуан внимательно слушала.
Мона мгновенно пожалела о своих словах, а затем подумала,
что выразилась недостаточно резко.
– Да, я причиню ему боль, – сказала Роуан.
– Ох, не стройте из себя невинную девочку. Как знать,
может быть, он не станет дожидаться, пока вы вернетесь.
– Послушай, что бы ты сделала на моем месте? –
спросила Роуан.
Моне потребовалась лишь секунда на обдумывание ответа. Она
сделала еще один большой глоток апельсинового сока и отставила стакан в
сторону.
– Вы спрашиваете серьезно?
– Да, меня интересует именно твое мнение.
