Глаза Гордона блестели.
Эш ничего не ответил. На этот раз воцарилось каменное
молчание. Что-то снова изменилось в лице Эша. Была ли это непреодолимая
ненависть к Гордону?
Гордон сразу же возобновил свой рассказ. Плечи его
ссутулились, руки нервно подергивались.
– Я испытал бурный восторг, когда прочел, что святой
Эшлер был существом гигантского роста, примерно семи футов, что святой Эшлер
происходил из языческой расы, которую сам же и помог истребить…
– Вы глубоко изучили эту тему, – спокойно
проговорил Эш. – Как вам удалось связать этот вопрос с мэйфейрскими
ведьмами? Почему должны были умирать люди?
– Сейчас объясню, – терпеливо отозвался
Гордон. – Но, может быть, вы выполните еще одну просьбу человека, которому
предписано умереть?
– Возможно, нет, – сказал Эш, – но в чем она
состоит?
– Скажите мне, известны ли вам эти сказания,
сохранились ли у вас воспоминания об этих ранних временах?
Эш жестом указал Гордону, что тот может продолжать.
– Ах, вы жестоки, друг мой, – пробормотал Гордон.
Эш крайне разгневался. Это можно было легко заметить. Его
густые черные волосы и гладкие губы создавали еще более угрожающее впечатление.
Эш был подобен ангелу, сдерживающему свой гнев. Он ничего не ответил на слова
Гордона.
– Вы принесли эти сказания Тессе? – спросила
Роуан.
– Да.
Гордон оторвал взгляд от Эша и перевел на нее. Легкая
фальшивая улыбка играла у него на губах, словно говоря: «А теперь мы ответим на
вопрос этой прелестной леди, сидящей в первом ряду».
– Я действительно принес это сказание домой Тессе, во
время ужина, как обычно, и рассказал ей о том, что прочел. Представляете,
жизнеописание этого святого оказалось ей известным! Эшлер, один из людей ее
племени, великий вождь, король среди них, обратившийся в христианство, предал
интересы своего народа. Я торжествовал победу. Теперь у меня было это имя и я
мог проследить его историю.
На следующее утро я вернулся к архивам и засел за трудную
работу, а затем, затем… Я сделал открытие величайшей важности, то, за которое
другие ученые из Тала-маски пожертвовали бы всем на свете, если бы только
узнали о нем.
Он помолчал, переводя взгляд по очереди на всех
присутствовавших и, наконец, даже на Юрия; его улыбка преисполнилась гордости.
– Это была книга, свод законов на пергаменте. За всю
долгую жизнь ученого я не встречал ничего подобного! И даже мечтать не мог, что
увижу имя святого Эшлера, вырезанное на крышке деревянной коробки, которая
содержала эти документы. Святой Эшлер… Имя святого бросилось мне в глаза сквозь
пыль и тени, когда я с электрическим фонарем двигался вдоль полок.
Повисла долгая пауза.
– А пониже этого имени, – продолжил наконец
Гордон, снова разглядывая всех по очереди, словно увеличивая драматический
эффект, – руническими письменами были выведены слова: «История Талтоса
Британии», а на латыни: «Гиганты на Земле!» Как подтвердила Тесса в ту же самую
ночь одним лишь кивком головы, я напал на ключевое слово. «Талтос. Это то, кем
мы являемся», – добавила она. Я сразу же покинул башню и поехал обратно в
Обитель. Спустился в подвал. Другие документы я изучал только там. В библиотеке
или в других местах – где приходилось. Разве когда-либо такое исследование
привлекало чье-то внимание? Но этим я должен был владеть единолично.
Он поднялся, опершись о стол костяшками пальцев, и взглянул
на Эша, будто тот собирался остановить его. Лицо Эша омрачилось, какое-то едва
уловимое изменение придало ему исключительно холодное выражение.
Гордон прислонился к стене, повернулся, а затем направился
прямо к просторному резному шкафу, стоявшему напротив, и вынул оттуда большую
прямоугольную коробку.
Эш спокойно смотрел на него, не опасаясь попытки к побегу,
уверенный в том, что сможет поймать Гордона, если тот побежит к лестнице.
Теперь Эш не сводил взгляда с коробки, пока Гордон ставил ее
на стол перед ними. Казалось, в душе великана нарастала какая-то тревога,
ощущение, будто что-то случится.
Господь Всемогущий, документ ведь подлинный, думал Юрий.
– Смотрите! – Пальцы Гордона покоились на
промасленном дереве, словно оно было священным. – Святой Эшлер, –
сказал он. И снова перевел остальной текст. – А как вы думаете, что
находится в этой коробке? Что бы вы предположили?
– Кончайте с этим, пожалуйста, Гордон, – сказал
Майкл, бросив острый взгляд в сторону Эша.
– Я готов! – шепотом заявил Гордон и затем, открыв
коробку, вытащил из нее громадную книгу в твердом кожаном переплете и положил
ее на стол перед собой, оттолкнув коробку в сторону.
Он поспешно поднял крышку переплета, и перед ними открылась
титульная страница на пергаменте, великолепно расцвеченная красным, золотым и
синим. Крошечные миниатюры были вкраплены в латинский текст. Он осторожно
перевернул страницу. Юрий увидел текст, по красоте превосходящий предыдущий, и
иллюстрации еще мельче, красоту которых можно было исследовать только с помощью
увеличительного стекла.
– Созерцайте, ибо никогда в своей жизни вы не видели
ничего подобного этому документу. Ведь он был написан рукой самого святого.
Это история Талтоса с самого начала, история уничтоженной
расы и его собственное признание, что он сам – священник, чудотворец, святой,
если хотите, – не человек, но один из исчезнувших гигантов. В своем
обращении к самому святому Колумбе – великому миссионеру пиктов,
[20]
аббату и основателю кельтского монастыря на острове Айона, он утверждает, что
Талтосы вовсе не монстры, но созданные Богом существа с бессмертными душами,
которые разделяют веру в христианскую добродетель. Это ли не великолепно?!
Неожиданно Эш вскочил и выхватил книгу из рук растерявшегося
Гордона.
Гордон, замерший от ужаса, стоял возле стула, а Эш
возвышался над ним.
Остальные медленно поднимались на ноги. Когда человек в
таком гневе, каждый должен уважать его гнев или, по крайней мере, признавать
его, подумал Юрий. Они стояли, спокойно глядя на Эша, а тот продолжал с яростью
смотреть на Гордона, словно собирался немедленно убить его.
Вид обычно мягкого лица Эша, сейчас обезображенного яростью,
был ужасен. Так выглядят ангелы, подумал Юрий, когда появляются с пламенеющими
мечами.
Выражение лица Гордона медленно менялось от оскорбленного до
объятого всепоглощающим ужасом.
