– Скажи, пожалуйста, проходя мимо, ты кого-нибудь
видела возле тети Дейрдре? – вдруг осведомилась Алисия.
– Си-Си, как ты можешь?! – укоризненно воскликнула
тетушка Гиффорд.
– Только молодого человека, – ответила матери
Мона, – всегда одного и того же. Он всегда рядом с ней.
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения
Гиффорд. Моне пришлось поклясться, что она будет держаться подальше от
пересечения Первой улицы и Честнат-стрит и на этот дом никогда даже глаз не
поднимет. Откровенно говоря, Мона без зазрения совести нарушала данное обещание
и впредь по-прежнему не упускала случая лишний раз пройти мимо запретного
места. Двое ее друзей из школы при монастыре Святого Сердца жили неподалеку от
дома на Первой улице. Под предлогом оказания им помощи в выполнении домашнего
задания Мона частенько возвращалась с занятий вместе с ними. Им очень нравилось
то, что она взяла их на поруки, девушка же, в свою очередь, делала это не без
удовольствия, ибо втайне преследовала совсем иные цели. К тому же друзья
рассказывали ей всевозможные истории о таинственном доме.
– Этот молодой человек – призрак:,– прошептала мать
Моны, несмотря на присутствие Гиффорд. – Никогда никому не говори, что ты
его видела Но ко мне это не относится. Мне можно рассказывать все. Как он
выглядит?
С этими словами Алисия залилась пронзительным смехом и
хохотала до тех пор, пока Гиффорд не расплакалась. Старуха Эвелин не проронила
ни слова, хотя все слышала, о чем свидетельствовало настороженное выражение ее
маленьких голубых глаз. Одному Богу было известно, что она тогда думала о своих
внучках.
Чуть позже, по дороге к своей машине («ягуар»-седан весьма
соответствовал образу Гиффорд и мог считаться вполне достойным средством
передвижения для любого обитателя Метэри), тетя решила поговорить с Моной с
глазу на глаз:
– Прошу тебя, поверь мне на слово. Не нужно даже близко
подходить к этому дому. От него исходит одно только зло.
Мона выдавила из себя обещание. Но какое это могло иметь для
нее значение, если она была отмечена судьбой! А значит, должна была узнать об
этом месте все, что можно.
Теперь же, когда между Роуан и Майклом случилась ссора,
девушка считала своей первостепенной обязанностью докопаться до причин
странного происшествия.
Еще больше раздразнило ее любопытство составленное в
Таламаске досье Мэйфейрских ведьм, на которое она как-то наткнулась, копаясь
среди бумаг на столе у Райена Чтобы подробно ознакомиться с документом, она
вытащила бумаги из папки и поспешила в буфетную, где поудобнее устроилась возле
стойки, моля лишь о том, чтобы ее не застали на месте преступления. Шотландия…
Доннелейт… А ведь семья, кажется, до сих пор владеет собственностью в тех краях
Потрясающая история! Что же касается некоторых подробностей относительно Анты и
Дейрдре, то они были поистине скандальными. Кроме того, Мона поняла, что
история семьи не завершена в ней отсутствовали сведения о Майкле и Роуан
Мэйфейр.
Эрон Лайтнер прервал свое, как он его называл, повествование
на периоде, предшествовавшем рождению нынешнего поколения Мэйфейров. Ибо счел
непозволительным вмешиваться в частную жизнь здравствующих представителей рода,
несмотря на то что в ордене рассуждали иначе и полагали, что семья имеет право
знать собственную историю, если таковая где-нибудь существует в устной или
письменной форме.
Да-а-а… Удивительные люди в этой Таламаске! Мона вспомнила о
том, что тетушка Беа собирается замуж за одного из них, и в голову ей вдруг
пришло странное сравнение: ей представилось, будто большая жирная муха
запуталась в липкой паутине.
Ох уж эта Роуан Мэйфейр! И как она только сумела ускользнуть
из цепких рук Моны? Но факт остается фактом: Моне ни разу не доводилось и пяти
минут побыть с Роуан наедине. Столь трагическое обстоятельство стоило
запечатлеть в файле под именем WSMONADEFEAT
[5]
.
Однако Мона все же сделала одно верное наблюдение: Роуан
очень боялась той силы, которой обладала. Впрочем, боялась не только она, но и
все остальные.
Как ни странно, но Мону эти силы ничуть не пугали. Она
чувствовала себя кем-то вроде виртуоза-танцора, приближающегося к вершине
своего мастерства. Ее рост составлял пять футов и один дюйм, и, судя по всему,
выше она уже не будет, а тело ее созревало буквально на глазах.
Ей нравилось ощущать свою силу и непохожесть на других.
Нравилось читать чужие мысли и видеть то, чего не видят другие. То
обстоятельство, что человек, который находился при тете Дейрдре, оказался
призраком, сильно ее взволновало, но не слишком удивило. Как будто она об этом
уже знала. Жаль, что ей так и не удалось попасть в дом в те дни!
Но они ушли безвозвратно в прошлое. Что было, то было. И
нужно уповать только на то, что имеется в распоряжении в настоящее время. Надо
заметить, некоторые обстоятельства просто наводят ужас. После исчезновения
Роуан Мэйфейр, которое взбудоражило всю семью, стали всплывать весьма
нелицеприятные подробности происшедшего. Но Мона должна выяснить все сама. Ради
этого она оказалась в эту ночь перед небезызвестным домом, в котором никого,
кроме Карри, не было.
Она не заметила, как перестала ощущать запах, преследовавший
ее у бассейна Возможно, она к нему привыкла. Тем не менее он никуда не исчезал.
Все складывалось как нельзя лучше.
Мона прошла вдоль задней террасы, проверив одну за другой
многочисленные двери, ведущие с улицы в кухню. Хоть бы одну из них забыли
запереть! Но не тут-то было. Генри исполнял свои обязанности с особой
тщательностью, запирая все замки и засовы, словно это был не дом, а крепость.
Ну да ладно, это пустяки. Мона знала, каким образом можно проникнуть внутрь.
Она тайком прокралась к задней части дома, где находилась
старая кухня, которая теперь служила ванной, и взглянула вверх, на окно. Вряд
ли кому пришло бы в голову его запирать – ведь оно находится достаточно высоко
от земли. Оставалось решить, как до него добраться. Тогда Моне пришло в голову
воспользоваться одним из больших, но довольно легких мусорных баков, сделанных
из пластмассы. Она спустилась вниз по аллее, взяла один из баков за ручку, и –
о чудо! – без особого труда подтащила его к стене дома Поставив бак под
окном, Мона вскарабкалась на черную крышку, которая затрещала у нее под ногами,
и дернула зеленые ставни. Они поддались, хотя и не сразу…
Мона надавила снизу вверх на раму. Сначала та поднялась
легко, но на половине дороги застряла. Тем не менее образовавшегося отверстия
оказалось вполне достаточно, чтобы пролезть. Мона рисковала лишь испачкать
платье о запылившийся подоконник, однако на это можно махнуть рукой.
Подтянувшись на руках, она проскользнула внутрь и буквально свалилась на
покрывавший пол резиновый ковер.
