– Хотелось бы пораньше, – возразила Роуан. –
Я готова оплатить вам сверхурочные, если все работы будут завершены в выходные.
Пожалуйста, поторопитесь. Не могу видеть его в таком состоянии.
Обещание дополнительной оплаты было встречено с энтузиазмом.
На самом деле практически все без исключения рабочие с радостью готовы были
потрудиться и в уик-энд.
Фильтры и установки для подогрева воды в бассейне были уже
смонтированы. Газовые трубы проверены и приведены в порядок. Электрики
обновляли проводку.
Майкл отправился к телефону, чтобы договориться с еще одной
командой маляров о приведении в порядок домика возле бассейна. Да, конечно,
сказал бригадир: несколько деревянных дверей, душевая, туалет, крохотные
раздевалки… Это не займет много времени. А за полуторную плату они с
удовольствием поработают и в субботу.
– Так в какой цвет ты решила покрасить дом? –
спросил Майкл. – Они приступят к окраске фасадов быстрее, чем ты думаешь.
Кажется, ты хотела, чтобы домик у бассейна и флигель для слуг были одного
цвета, так?
– Скажи лучше, что думаешь по этому поводу ты, –
ответила Роуан.
– Я бы оставил тот фиолетовый оттенок, который был
всегда. Темно-зеленые ставни будут отлично с ним сочетаться. На самом деле я бы
не стал менять цветовую гамму в целом: синий – для крыш террас, серый – для их
полов и черный – для чугунных решеток. Кстати, я тут нашел одного человечка,
который может восстановить утраченные детали решеток. Он уже делает слепки. У
него собственная мастерская – там, возле реки. Тебе не приходилось слышать от
кого-нибудь об ограде вокруг его владений?
– Расскажи.
– Эта ограда старше, чем сам дом Начало девятнадцатого
века, очень красивое соединение звеньев. Я имею в виду, что она сборная, из
готовых элементов. И тянется вдоль Первой улицы, а потом поворачивает на Кемп,
поскольку таковыми были размеры владений в те времена Ладно, вернемся к
решетке. Ее надо покрасить – собственно, это все, в чем она нуждается прежде
всего, так же как и перила…
– Нанимай всех, кого сочтешь нужным, – сказала
Роуан. – Фиолетовый цвет меня вполне устраивает. А если ты должен принять
решение без меня, принимай. Сделай дом таким, каким ты его хочешь видеть сам. И
трать столько, сколько сочтешь нужным.
– Да ты просто мечта любого подрядчика, дорогая! –
воскликнул Майкл. – Что ж, мы приступаем к активным действиям. Вперед!
Видишь того человека – того, который вышел из дома? Он идет ко мне, чтобы
сказать, что у него возникли проблемы со стенами ванной комнаты наверху. Я
знал, что так и будет.
– Только не переусердствуй в работе, милый, – едва
слышно шепнула она, коснувшись губами его уха. От звуков томного, бархатного
голоса по всему его телу пробежала сладкая дрожь. А когда Роуан крепко
прижалась грудью к его руке, Майкл почувствовал легкое напряжение в паху… Нет,
сейчас не до того…
– Переусердствовать? Да я еще только вхожу во
вкус! – заявил он. – Скажу больше: в этом городе у меня на примете
есть парочка совершенно потрясающих домов, и мне не терпится заняться ими, как
только мы закончим все работы здесь. Я смотрю в будущее, Роуан. И вижу офисы
фирмы «Большие надежды» на Мэгазин-стрит. Я мог бы постепенно, не торопясь,
привести эти дома в отличное состояние и выбраться наконец из полосы неудач.
Этот особняк, можно сказать, лишь первая ласточка.
– Сколько тебе нужно, чтобы выкупить их?
– Не волнуйся, радость моя, деньги на это у меня
есть. – Он чмокнул Роуан в щеку. – У меня их куча. Не веришь? Спроси
у Райена. Я буду очень удивлен, если он еще самым тщательным образом не
проверил мою кредитоспособность.
– Майкл, если он только посмеет сказать тебе хоть одно
плохое слово…
– Успокойся. Я чувствую себя как в раю.
Суббота и воскресенье пролетели в бесконечных делах и
заботах. Садовники до самой темноты выкапывали сорняки и извлекали на свет
божий затерянную в зарослях старинную чугунную садовую мебель.
В самом центре зеленой лужайки поставили найденные в кустах
стол и несколько стульев, и теперь Роуан, Майкл и Эрон с удовольствием устраивали
ланч на свежем воздухе.
Эрону удалось достичь некоторых успехов в разборке рукописей
Джулиена. В большинстве своем это были списки имен с краткими и загадочными
комментариями. Ничего похожего на автобиографические заметки найти пока не
удалось.
– В данный момент я могу лишь предположить, что перед
нами перечень успешных актов возмездия.
Эрон прочел несколько строк:
– «Четвертое апреля тысяча восемьсот восемьдесят
девятого года. Хендриксон расплатился сполна.
Девятое мая тысяча восемьсот восемьдесят девятого года. С
Карлосом мы тоже в расчете.
Седьмое июня тысяча восемьсот восемьдесят девятого года.
Прошлым вечером Венделл решил проявить характер, чем привел меня в ярость.
Пришлось показать ему кое-что. Больше он не доставит нам беспокойства».
И далее в том же духе. Страница за страницей. Во всех без
исключения книгах. Иногда, правда, попадаются какие-то карты, небольшие
зарисовки, финансовые записи. Но по большей части – заметки, аналогичные тем,
что я вам только что зачитал. Приблизительно по двадцать две записи за каждый
год. До сих пор мне не попалось ни одной связной записи или последовательного
сообщения о чем-либо. Нет, если автобиографические записки и существуют, их
явно следует искать не здесь.
– А как насчет мансарды? Вы собираетесь туда
подняться? – спросила Роуан.
– Не сейчас. Вчера вечером я упал.
– Да что вы говорите? Где? Как такое могло случиться?
– В отеле. На лестнице. Я спешил и не дождался лифта. А
в результате упал и скатился вниз по ступенькам. Ничего страшного. Могло быть и
хуже.
– Эрон, но почему вы ни словом не обмолвились об этом
мне?
– Просто не успел. На самом деле ничего особенного не
случилось. Вот разве что… Дело в том, что я не помню, как оступился. Так или
иначе, но колено у меня болит, и потому визит в мансарду я хочу ненадолго
отложить.
Роуан расстроилась, и одновременно ее охватил гнев. Она
посмотрела в сторону дома, где по-прежнему трудились рабочие. Они были повсюду:
на крыльце, на террасах, возле распахнутых окон спальни…
– Не стоит понапрасну тревожиться, – попытался
успокоить ее Эрон. – Я счел нужным сказать вам об этом, однако вовсе не
желал давать лишний повод для волнений.
Майкл ясно видел, что Роуан буквально лишилась дара речи.
Она была в ярости. Гнев исказил черты ее лица.
