Чарлз Сейбин мне первый рассказал о подмене попугая. Поэтому
я вчера вечером, приехав в дом к Сейбину, специально заговорил об этом факте,
предполагая, что среди моих слушателей находится убийца… Эти сведения оказались
неожиданностью для миссис Сейбин, Стива и Вейда. Я позаботился, чтобы так
получилось. Вейду оставалось только одно: убить попугая. Он не предполагал, что
крики птицы могли слышать и другие люди. Конечно, натаскивая птицу, ты не
знаешь, кому и когда она что-то скажет.
Но у Вейда мысли работали только в одном направлении. Он
хотел свалить вину на миссис Сейбин. Вообразите его отчаяние, когда он узнает,
что у нее бесспорное алиби в Рино. И тут ему безумно повезло, он узнал про
другую Эллен – Эллен Монтейз.
Стоило мне примерно установить время смерти Сейбина, для
чего требовалось только «игнорировать» ту самую связку рыбешек, которая
пришлась по душе сержанту Голкомбу, и я понял, что убийцей Сейбина был Вейд,
ибо он врал о телефонном разговоре со своим хозяином в десять часов вечера в
понедельник пятого числа. Остальные соображения я изложил весьма подробно на
дознании, когда попытался наставить на путь истинный упрямца сержанта.
Эллен нарушила тишину:
– Я буду рада, если этого негодяя повесят! Он убил такого
замечательного человека. Вы ведь даже не представляете, каким он был
внимательным и заботливым. Он же думал обо всех, никакая мелочь не казалась ему
пустяком, если она касалась его близких.
– Да, я чувствую это, но…
Он резко замолчал.
– В чем дело? – спросил шериф.
Мейсон возбужденно заговорил:
– Завещание! Оно же было составлено уже после того, как
мистер Сейбин женился на мисс Монтейз. Однако ее имя в нем даже не упоминается.
Обо всех остальных он подумал. Почему он не позаботился о вас, мисс Монтейз?
– Не знаю. Наверно, у него были какие-то веские причины.
Потом он же знал, что мне не нужны никакие деньги, а только он сам.
– Нет, я этого никак понять не могу. Фремонт Сейбин
составлял завещание уже после того, как договорился о разделе имущества с Эллен
Уоткинс.
– Не пойму, что здесь порочного? – спросил шериф.
– Порочного-то, конечно, ничего нет, но этот факт не вяжется
со всеми остальными. Судите сами: он подумал и позаботился о всех дорогих ему
людях и полностью позабыл об Эллен Монтейз.
– Просто у него не было для этого оснований! – махнул рукой
шериф. – Он зарегистрировал с ней брак в Мексике и намеревался вторично пройти
через брачную церемонию в Сан-Молинасе. Дожидался только той минуты, когда
Эллен Уоткинс добьется развода. Естественно, он не думал о своей кончине.
Мейсон покачал головой:
– Фремонт Сейбин был настоящий делец, такое легкомыслие
нехарактерно для бизнесменов. Достаточно взглянуть, как предусмотрителен он был
в своем завещании, как умно и точно все оговорил. А вот про Эллен Монтейз даже
не упомянул.
Эллен сердито заговорила:
– Я и не хотела этого. У меня имеются свои средства…
Мейсон, не слушая ее, вскочил с места и принялся расхаживать
по кабинету. Было видно, что он что-то обдумывает. Наконец он повернулся к
шерифу.
– Мне тут в голову пришла одна идея, но я не вполне уверен,
что я прав.
Потом он распорядился:
– Делла, в машине есть бензин? Заправь полностью и возьми
еще канистру про запас. Подгони ее к подъезду. Мы сейчас совершим небольшую
прогулку.
Снова посмотрев на шерифа, он попросил:
– Шериф, в порядке личной услуги, постарайтесь поскорее
покончить со всеми формальностями. Мне необходимо увезти отсюда Эллен.
Шериф удивился.
– Вы считаете, что ей грозит опасность?
Мейсон только рукой махнул. Он уже спрашивал Эллен:
– Скажите, вы поможете мне в одном деле?
– Что вы имеете в виду, мистер Мейсон?
– Понимаете, я хочу, чтобы вы сделали такое, что потребует
от вас большого нервного напряжения. Мне бы очень не хотелось заставлять вас
переживать все с самого начала, но это необходимо. Один момент нужно выяснить
немедленно.
– О чем вы? – спросила она.
– Мне кажется, я понял, почему были обменены попугаи. И если
я прав в своих догадках, тогда в этом деле есть нечто до того важное, что… Как
вы считаете, мисс Монтейз, вы выдержите поездку до Сан-Делбара? Я хочу, чтобы
вы мне показали тот номер в гостинице, где вы останавливались тогда с мужем.
– Могу, конечно, только не пойму, зачем это надо.
Мейсон посмотрел на шерифа и покачал головой.
– Я тут как-то высказался по поводу того, что люди частенько
попадают под гипнотическое влияние косвенных доказательств. Стоит во что-то
уверовать, и человек все воспринимает в свете своей гипотезы. Опасная привычка.
Боюсь, что я тоже не абсолютно чист в этом плане. Я был до того занят тем, что
старался всем показать, где расставлены ловушки, что и сам угодил в одну из
них.
Шериф вздохнул:
– Пока я ничего не понимаю. Но задерживать мисс Монтейз я не
собираюсь. А вот и надзирательница. Проверьте сохранность ваших вещей, мисс
Монтейз. Особенно содержимое вашей сумочки. Распишитесь на обороте конверта,
если все в порядке.
Когда со всеми подписями было покончено, в кабинет вошла
Делла:
– Все готово, шеф.
Мейсон пожал руку шерифу:
– Возможно, я вам попозже позвоню, а пока – огромное
спасибо.
Он взял под руку Деллу и Эллен и вывел их на приятный теплый
вечерний воздух.
Они молча ехали по прямой, как стрела, дороге, пока перед
ними не засверкали огни Сан-Делбара.
Только тут Мейсон обратился к Эллен:
– Расскажите, как поскорее проехать к той гостинице, где вы
всегда останавливались.
– Не подумайте, что это что-то потрясающее. Недорогой отель…
– Все понятно. Объясните только, куда надо ехать.
– Прямо по этой улице, а потом я скажу, где повернуть.
Они проехали четыре квартала. Эллен узнала приметное здание
с башенкой на углу и попросила свернуть.
Гостиница находилась у большой площади, через два квартала
от поворота.
– Вы помните номер комнаты? – спросил Мейсон.
– Да, номер двадцать.
Мейсон сказал Делле:
– Я хочу подняться в эту комнату, пойди узнай у портье,
занята ли она. Если да, то кем?
