– Через секунду я скажу, – ответила Меррик, –
но сначала позволь мне объяснить то, что происходит, когда ты с ним сливаешься.
Он связывается не только с тобой, а с духом вампира, живущим в тебе. Полагаю,
тебе известны старые легенды о том, что мы все потомки одного родителя, в
котором чистый дух слился со смертным, и до сего дня являемся частью этого
одного чистого духа и несем в своих нетленных телах бессмертный дух, который
оживляет нас, вызывает в нас жажду крови и дарует нам возможность жить дальше.
– Да, – сказал я.
– Так вот, твой братец, являясь призраком, очень похож
на дух, и когда он сливается с тобой теперь, то в первую очередь сливается с тем
духом, который живет в тебе, получая при этом гораздо большее удовольствие, чем
тогда, когда ты был смертным.
– Понятно, – сказал я. – Конечно.
– Но сам он этого не понимает. Для него это как
сладостный наркотик, и он пьет вампирскую кровь, чтобы еще и еще раз испытать
сверхъестественное наслаждение, и отпускает он тебя, только достигнув
изнеможения, и тогда он исчезает, растворяется, найдя успокоение в принятой
крови.
– Куда он отправляется?
Меррик покачала головой.
– Не знаю. Он теряет свою форму, связь между частицами.
Сравни его с огромным морским существом, состоящим в основном из морской воды,
только в его случае это воздух, и он наслаждается кровью столько, сколько
может, пока она вся не испарится, и тогда ему приходится ждать следующего раза.
На все это нужно время, впрочем, как на появление и общение. Так всегда
происходит со всеми духами.
Меррик замолчала на секунду, пристально меня разглядывая,
словно хотела убедиться, что я все понял, потом продолжила:
– Чем лучше ты его поймешь, тем легче будет нам, когда
я попытаюсь изгнать его из Земного Царства, ибо я ничего не сумею сделать без
твоей полной поддержки.
– Я, конечно, тебя поддержу, – сказал я. –
Что касается моего понимания, то я стараюсь.
– Ты готов его отпустить? – спросила она.
– Отпустить?! Меррик, он ведь убил тетушку Куин. Я
презираю и ненавижу его! Ненавижу! Я ненавижу себя за то, что воспитал и
вскормил его!
Меррик закивала.
Слезы заволокли мои глаза. Я вынул носовой платок, но потом
передумал – пусть себе текут. Я ведь находился среди тех, кого не удивит
зрелище кровавых слез.
– Так как мы от него избавимся? – спросил
я. – Как мы выдворим его из Земного Царства?
– Сейчас расскажу, – ответила Меррик. – Но
для начала позволь мне кое-что уточнить. Когда мы сегодня сюда прибыли, я
увидела очень старое кладбище недалеко от болота. Лестат сказал, оно
принадлежит тебе. И будто бы ты видел на нем призраков.
– Да, – подтвердил я. – Немых призраков, тех
самых, что ничего не дают и не требуют. – Я вытер глаза, немного
успокоился.
– Но ведь там не все могилы вровень с землей – найдутся
две или три высоких, приподнятых фута на три.
– Есть одна примерно такой высоты. Буквы на камне все
стерты.
– Широкая? Длинная?
– И то и другое. Прямоугольная.
– Хорошо. Я хочу, чтобы на этой могиле разложили уголь
и дрова для большого костра. Понадобится много топлива. Костер должен гореть
долго и жарко. Кроме того, мне понадобятся свечи, расставленные по всему
кладбищу. Свечи должны гореть на каждой могиле. Ты знаешь, какие свечи я имею в
виду – толстые, церковные. – Я кивнул. – Свечи зажгу я, и костер
тоже. Просто приготовь все это для меня. Если хочешь, можешь отдать
распоряжение своим людям – не важно, кто именно все исполнит.
– Наверняка ты не захочешь, чтобы на ферме кто-то
был, – сказал Лестат.
– Да, конечно. Людям придется покинуть ферму Блэквуд.
Всем до одного.
– А что я им скажу? – спросил я.
– Правду, – ответила Меррик. – Скажи им, что
мы проведем ритуал изгнания, чтобы избавиться от Гоблина. Ритуал опасный.
Гоблин в ярости может причинить вред кому угодно.
– Разумеется, – сказал я. – Остается одна
проблема Пэтси. Пэтси единственная, кто, возможно, откажется уехать.
– Пэтси сама тебе раскрыла, с чем к ней можно
подъехать, – сказал Лестат. – Держи. – Он вынул из кармана
пухлую пачку тысячедолларовых купюр, скрепленных золотой денежной
клипсой. – Отдай ей это. Пошли ее вместе с сиделкой в какой-нибудь хороший
отель в Новый Орлеан.
– Разумеется, – повторил я.
– Большая Рамона проследит, чтобы она уехала, –
сказала Меррик. – Ты сам проследи, чтобы все остальные уехали. Поселить их
в "Виндзорском Дворе" или отеле "Ритц-Карлтон" – отличная
идея. Жаль, не мне она пришла в голову.
– Я обо всем позабочусь, – сказал я. – Но вот
сам ритуал изгнания... Как ты собираешься его провести?
– Самым верным способом, какой я только знаю, –
ответила Меррик. – Мои любящие друзья, Отряд Возлюбленных, не зря называют
меня ведьмой.
Глава 49
Я был один. Меня мучила жажда.
Я стоял под дубом на краю кладбища и смотрел на могилу,
которой завтра ночью предстояло стать нашим алтарем.
Клем знал, где раздобыть дрова: на самой границе пастбища
стоял старый мертвый дуб. Завтра Клем вернется и спилит его бензопилой, а уголь
купит в Мейплвилле. Мне не нужно было ни о чем беспокоиться.
Пока он уехал с остальными. Они обрадовались переезду. Все
возбужденно смеялись, разговаривали, собирая вещи и бегая к лимузину с
чемоданами, ночь то и дело оглашалась радостными воплями.
Томми отчаянно просил, чтобы ему позволили посмотреть обряд
изгнания. В конце концов Нэш отвел его к машине.
Только Пэтси отказалась уехать. Только Пэтси обругала меня и
сказала, что не намерена подстраиваться под мои эгоистичные планы по избавлению
от Гоблина, только Пэтси осталась в доме. Последней я отправил Синди, сиделку.
– Я позабочусь о ней, – сказал я сиделке на
прощание.
И вот настал момент. Было очень тихо, когда я закрыл за
собой дверь в ее комнату.
– Зачем ты явился? – спросила Пэтси. –
Избалованный паршивец.
Она напоминала маленькую девочку в своей кремовой ночной
рубашке, с крашенными в салоне светлыми волосами, обрамлявшими ее лицо.
