"Позвольте, я потихоньку уйду", – сказала
Петрония, пожимая тетушке руку.
"Простите, – извинилась тетушка Куин. – Мне
ужасно, ужасно жаль".
"Вы были со мной очень любезны, – произнесла
гостья в прежней женской манере. – Я никогда этого не забуду".
Он повернул ко мне свое симпатичное лицо, и я увидел в нем
женщину, а потом он ушел, распрямив плечи, широким шагом, его великолепная
шевелюра колыхалась при ходьбе. Я услышал, как гулко стукнула створка больших
парадных дверей.
Все, кто находился рядом со мной, были потрясены. Синди,
сиделку, переполняло волнение. Нэш не знал, что делать, кому услужить. А я,
обессилев, опустился на стул, понимая, что пьян, и чувствуя, что меня сейчас
вытошнит, а тетушка Куин уставилась на меня, и в ее взгляде я прочел гнев и
разочарование. Жасмин просто качала головой.
Наконец, поглубже усевшись в кресле, тетушка Куин
заговорила:
"Неужели ты действительно полагаешь, что кто-нибудь
поверит твоим словам?"
"Это все правда, – сказал я. – Как ты, скажи
на милость, могла поверить ей, а не мне? Что она тебе там наговорила – что в
ней столько мужского и женского, что она ни то ни другое? И ты этому веришь? И
что она верит в переселение душ? И этому ты тоже поверила? И она якобы сама
вырезала камеи, которые принесла тебе в подарок? И ты снова поверила? И что
мавзолей на острове был построен для ее прапрабабушки. Веришь, да? Так вот
послушай, она приходила ко мне. Или он приходил ко мне. А то, что у этого
существа мужская сила, могу поклясться. А еще он умеет читать чужие мысли, и
это опасно. И все остальное, о чем я говорил, все правда".
Тетушка Куин не могла даже смотреть на меня. Синди подала ей
горячего пунша. У нее осталась еще чашка.
"Где ты провел сегодняшний вечер?" – спросила
тетушка.
"У Мэйфейров, – ответил я. – Приехал к ним
около двух". – Я замолчал.
Ну какой был смысл что-то утаивать? Все равно пришлось бы
рассказать тетушке Куин. Должна же она знать, что я чувствую. Поэтому я выпалил
на одном дыхании:
"Пока я там был, то видел одного призрака и даже
разговаривал с ним. Мы беседовали минут двадцать или больше, а я даже не
подозревал, что передо мной призрак. Это был Джулиен Мэйфейр, и он рассказал,
что познал как муж жену дедушки Уильяма, так что я его потомок".
Тетушка Куин вздохнула.
"У тебя буйное помешательство".
"Ничего подобного, – возразил я. – Я немного
погорячился, признаю, меня вывела из себя наглость этой особи, но я в своем
уме, что гораздо хуже, не находишь?"
"Что мне делать?" – спросила тетушка.
"Позволь мне позвать Стирлинга Оливера Возможно, он
поручится за мое душевное здоровье. Он видит Гоблина. Кстати, он присутствовал
на обеде. Я должен с ним встретиться и поговорить. Я должен ему рассказать о
своих чувствах, которые вызывает во мне эта особь! Я должен с ним поговорить. А
дотех пор я не буду знать покоя. Это создание может навредить кому угодно.
Стирлинг поможет тебе во всем разобраться".
"И ты думаешь, мне необходимо в чем-то
разбираться?"
"Не знаю, тетушка. Я хочу убить эту тварь, вот и все,
что я могу сказать. В этом существе есть что-то очень злобное и ужасное. И дело
вовсе не в том, что оно гермафродит, – с этим я мог бы смириться и даже
посчитал бы, что в этом есть свое очарование. Дело в другом. Гоблин чувствует
это. Гоблин называет это злом. Говорю тебе, эта тварь меня пугает. Ты должна
понять. Пойми хотя бы, что я верю в то, что говорю, пусть даже ты ничему не
веришь".
Тетушка по-прежнему отказывалась посмотреть на меня.
Я прошел в ванную. Меня вырвало. Немного погодя я сумел
выпить бумажный стаканчик воды. А потом я снова вышел к ним. Они по-прежнему
пребывали в состоянии шока, как было, когда я их оставил. Я извинился перед
каждым.
"Но вы должны взглянуть на это моими глазами, –
сказал я. – Вспомните, сколько я натерпелся от этой твари. А потом прихожу
домой и нахожу этого типа здесь, с моей тетушкой Куин".
Нэш ласково посоветовал мне пойти спать. Я действительно
выглядел усталым. Я сразу согласился, но не мог уйти, не добавив, что этот
незнакомец, иначе называемый Петронией, не слишком заботился о том, сплю ли я
или бодрствую. Когда я наклонился, чтобы поцеловать тетушку Куин, она была
прежней, любящей, и я был, как всегда, с ней нежен, заверив напоследок, что
сказал ей правду.
"Мы позвоним мистеру Оливеру, – сказала
она, – и попросим приехать к нам завтра. И мы поговорим с ним. Как,
устраивает?"
"Я очень тебя люблю, – прошептал я. – И мне
так много хочется рассказать тебе о Моне".
"Завтра, мой дорогой", – сказала тетушка.
Я с трудом заставил себя подняться по лестнице. Стоило мне
облачиться в мягкую фланелевую рубашку и обнять Большую Рамону, и я сразу
принялся мечтать о Моне, время от времени думая о том, что завтра поговорю с
Нэшем. Я то и дело просыпался от испуга, что Петрония здесь, в комнате,
странная, злобная Петрония, с намерением расправиться со мной, причинить мне
вред, но это были всего лишь пьяные фантазии, и в конце концов я погрузился в
глубокий спокойный сон.
Глава 33
Стирлингу я позвонил около девяти утра. Не утерпел – тут же
выложил всю историю целиком, пригласив его на обед, чтобы обсудить последние
события более подробно. Вероятно, мне хотелось, чтобы он сразу понял: это было
отнюдь не праздное приглашение. Мне казалось, так будет только справедливо.
Стирлинг меня удивил, настояв, чтобы мы встретились
пораньше, во время ленча. Спросил, будет ли мне удобно увидеться в двенадцать.
Я немедленно отправился вниз, навестить тетушку Куин. Оказалось, что она уже
проснулась и, сидя в шезлонге, смотрит кино, перебирает четки и ест клубничное
мороженое. Я очень обрадовался, заручившись ее согласием принять гостя во время
ленча.
Стирлинг приедет в Блэквуд-Мэнор? Конечно.
Так как в ту пору у нас не осталось ни одного свободного
номера, мы установили маленький столик в спальне тетушки Куин, застелив ее
кровать тончайшим атласом и рассадив на ней всю коллекцию розовощеких будуарных
кукол, разодетых в свободные наряды, которые так обожала сама тетушка.
