— Я думаю, да, — уверенно кивнул Альфред. — Хотя он этого никогда не говорил.
— Ха! — усмехнулся Вильгельм. — Ничего у него не выйдет.
— Посмотрим, — лукаво улыбнулся Альфред. — Впрочем, это вопрос перспектив. Давайте подведем итог нашей беседы. Вы готовы поддержать меня в желании избежать вырезания европейцев как вида?
Вильгельм с Алессандро думали долго. Минут пять. Молча и вдумчиво, лишь напряженно пожевывая губами и с грустью смотря на свои чашки с чаем.
— Пожалуй, Италия с вами, — медленно, выжимая из себя каждую букву под колючим взглядом Вильгельма, говорил Александр.
— Не хочешь бороться? — спросил с едва скрываемым презрением германский Император. — А как же идеалы фашизма?
— Идеалы фашизма не включали в себя стремление к уничтожению доверившейся тебе нации из-за собственной гордости и бараньего упрямства.
— Ха! — начал было шутку Вильгельм и осекся под спокойными льдинками взгляда Алессандро. В этих глазах читалось слишком многое…
— Неужели все так бесславно закончится? — уже совершенно спокойный Вильгельм обратился к Грациани.
— Уже закончилось, — все так же спокойно произнес Алессандро. — Незнакомы с китайской игрой «го»? О, вижу, знакомы. Да, мода русского двора в наши времена популярна. Так вот. В этой игре задолго до конца партии прозорливый игрок может сказать, кто выиграл и кто проиграл. И после определенного хода никакая гениальность не способна избавить сделавшего неаккуратный шаг от поражения. Представьте, что вы знаете, что уже умерли, однако вам на осознание отвели некоторое время. Страшно? И мне страшно. Но когда вы поведали нам разведданные про аэропланы, кирасиров, зенитные средства и крепостные ружья… Я понял, что партия проиграна. Мы просто не успеваем. Этот разрыв будет расти дальше как снежный ком, усугубляясь нашими финансовыми проблемами. Да, можно попробовать играть дальше, но это лишь приведет к потере пешек и времени. Мне жутко от этой мысли. Мы проиграли. Увы.
— Черт подери! — вскочил с кресла Вильгельм, расплескав при этом чай себе на китель и брюки. И замер на пару секунд. Потом посмотрел на полупустую чашку чая. Отпустил ее и, улыбнувшись разлетевшимся осколкам, тихо произнес: — Германия тоже с вами.
Интерлюдия
На следующий день для консультаций к главам Германии, Италии и Испании присоединился уполномоченный представитель Российской империи, с заверенными полномочиями за личной подписью Александра. По итогам недельных переговоров был составлен секретный протокол, гарантирующий Москве возможность действовать против Лондона, не опасаясь удара в спину со стороны Берлина и Рима. Конечно, это был всего лишь документ — бумажка, но, учитывая успех Альфреда Ротшильда в развале NATO, ее ценность была очень высока и далека от формальности. А в течение квартала после описанных событий в Берлин и Рим прибыли постоянные полномочные представители Российской империи для решения всех оперативных задач, легализованные под весьма невинными предлогами. Само собой, все описанное происходило в полном секрете от Лондона, не давая ему даже тени возможности усомниться в верности своих союзников. Конечно, за каждой деталью не уследишь, но все участники этого сговора старались, как могли.
Глава 8
5 августа 1890 года. Москва. Кремль. Николаевский дворец
Павел Ильич Плотников после занятия своего поста начальника Имперской разведки регулярно являлся на личный доклад к Императору, правда, на этот раз вызов пришел неожиданно.
— Здравствуйте, Ваше Величество.
— Добрый день, Павел Ильич. Гадаете, почему я вызвал вас во внеурочное время?
— Признаться, да. Видимо, случилось что-то неординарное?
— Случилось. Но, во-первых, еще раз хочу поблагодарить вас за четкое проведение операции «Феникс». И… Пришла пора ее завершать.
— Нужно подготовить м-м-м… Почву для легализации?
— Напротив, Павел Ильич. Вот вам конверт, там инструкции. Вскроете лично в своем кабинете. Всему, что там изложено, следуйте буквально.
— Слушаюсь, Ваше Величество.
— Теперь о текущих делах, — сразу подобрался Император. — Вы мне докладывали о том, что Морган погиб со всей своей семьей. Так вот. Это не так. Он мне отписал незадолго до покушения, что за ним плотно следят и он опасается трагичного исхода. А через месяц после, через нашего личного связного, пришла шифрограмма, данная его женой по старинному шифру, который мы использовали лишь во времена ее английской практики.
— Почему я не знаю этот шифр?
— Это шифр, выполненный в форме песни, которую, кроме меня и нее, никто не знает.
[77]
Так вот, она поведала о том, что они живы и здоровы, — Александр прошелся по кабинету, взглянул на терпеливо ждущего Плотникова и продолжил: — Павел Ильич, вам предстоит заново налаживать каналы связи с Морганом. Действовать предстоит крайне осторожно и аккуратно, чтобы не насторожить наших общих с ним врагов. И это не только англичане, но и «вольные каменщики», чьей агентурной сетью мы, увы, пока практически не занимались. Еще раз повторяю, будьте крайне осторожны. А теперь ступайте, предварительные соображения доложите по готовности.
Когда Плотников, вернувшись к себе, вскрыл конверт, там оказалось два листка бумаги. На первом — точнее неровно разорванной его половине, были часть императорского вензеля и рисунка какой-то диковинной птицы с длинным хвостом и мелкими зубами, растущими из клюва. Второй содержал краткую инструкцию: «В течение ближайшего месяца к вам обратится один ваш хороший знакомый. Если он отдаст вам ответную часть рисунка, передайте фигурантов ему с рук на руки. После этого вы и все остальные участники должны навсегда забыть об этом деле».
А в кабинете Императора в это время начинался другой разговор.
— Присаживайтесь, Михаил Прохорович. У меня к вам несколько необычное дело. Нужно помочь нескольким товарищам, вернувшимся… Ну, скажем, из-за кордона.
— Слушаюсь, Ваше Величество. Позвольте вопрос: какова степень секретности?
— Высочайшая, Михаил Прохорович, самая высочайшая. Теперь подробности: во-первых, эти люди вам хорошо известны, собственно — вот фотографии.
— Как! Это же…
— Не надо лишних слов, Михаил Прохорович, даже здесь. Эти люди не только живы, но и невредимы. Весь тот спектакль разыгран для Европы. Или вы думаете, Альфреду удалось бы уговорить Вильгельма и Алессандро без весомых аргументов? Им нужно было увидеть меня человеком, который начинает сходить с ума. И они увидели. — Александр посмотрел Михаилу Прохоровичу прямо в глаза. — Я никогда не разбрасываюсь людьми, преданными мне и Империи. Даже если они оказались недостойными занимаемого поста. Мои люди для меня значат очень много.
