Меня разбудил телефонный звонок. Я машинально взглянула на
часы, не торопясь сняла трубку. Голос Ника звучал деловито, но вполне
по-человечески, то есть у меня не создалось впечатления, что он сиюминутно
готов разорвать меня на куски, и я тут же мысленно поздравила себя с большим
везением.
— Ты что, спишь? — спросил он.
— А что, нельзя?
— Не представляешь, как я страдаю, что вынужден
нарушить твой покой… — Однако на сей раз он был не расположен дурачиться,
потому что продолжил со вздохом:
— Я подъеду через десять минут. Выходи.
Спрашивать, зачем я ему понадобилась, я не стала, он этого
терпеть не мог. Прошла в ванную, умылась и вскоре покинула квартиру. Машина
Ника замерла возле подъезда, я села рядом с ним, но он не спешил трогаться с
места.
— Кстати, — сказал с улыбкой, — почему на
день рождения не приглашаешь?
— Ради бога, только с подарком.
— А как же моя большая любовь? Это же лучший подарок!
Скажешь, нет?
— Разумеется. Ты смог произвести впечатление. Я и не
представляла, что тебе известна дата моего рождения.
— Мне известно все, — изрек он с самодовольством.
— Я не так выразилась. Я не предполагала, что ты о нем
вспомнишь.
— Сомневаешься в моих чувствах?
— Нет. Просто я сама о нем забыла.
— Значит, со мной ты по-настоящему счастлива? —
хихикнул он. — Года бегут, а ты этого не замечаешь.
— Можем напиться сегодня, — предложила я.
— Я не пью, — ответил Ник серьезно.
— Давно?
— Третий день.
— Бедняга.
— Сам себя жалею. Сегодня один человечек мне шепнул
занятное, — нахмурился Ник, а я насторожилась, стало ясно: дурака валять
он перестал и заговорил серьезно. — Гороха видели в трактире на
Ивановской.
Я пожала плечами. В трактире любили тусоваться ребята
Архипа, но я все же сказала:
— В конце концов, это просто кабак, почему бы и не
зайти?
— Ты многих наших там видела?
— Я избегаю мест, где могу увидеть родные лица.
— Допустим, он забрел в кабак случайно, хотя я склонен
думать иначе.
— А может, твой человечек чего напутал? — спросила
я, потому что в подобных случайностях тоже сомневалась.
— Возможно, — пожал Ник плечами.
Его исключительная покладистость настораживала. Много бы я
дала за то, чтобы узнать, какие мысли бродят сейчас в его голове. Причем
почему-то зрела уверенность, что мне они по душе не придутся.
Если Ник меня подозревает, все кончится скверно. Разубедить
его в чем-либо возможным не представлялось, оставалось одно: самой попытаться
выяснить, что или, точнее, кто стоит за этими событиями. Дело, конечно, не
простое, но и не совсем безнадежное, значит, надо попытаться.
— О чем задумалась? — спросил Ник, и я поняла, что
он уже некоторое время с любопытством наблюдает за мной.
— Если честно, в предательстве Гороха я сильно
сомневаюсь, — сказал я. — Он трусоват и вряд ли бы рискнул…
— Трусоват — это верно. Так что, если на него надавили…
— Он же знал, чем это кончится, — гнула я свое.
— На мой взгляд, Горох еще и туповат. Если быть до
конца откровенным, не часто встретишь такого придурка. Я не прав?
— Допустим. Но стремления к самоубийству я в нем не
замечала.
— Придется тебе наведаться в тот кабак, —
по-прежнему приглядываясь ко мне, сказал Ник. — Познакомишься с парнями,
потолкуешь о том о сем…
— Ты серьезно? Они же в два счета сообразят…
— Да ради бога, — перебил Ник. — Посмотрим,
что из этого выйдет.
— Мне что, сейчас туда идти? — буркнула я. Смысла
в его затее я не видела, но с Ником не поспоришь.
— Подождет, — отмахнулся он и выдал свою лучшую
улыбку. — Приглашаю тебя в гости. Посмотришь, как я живу…
Что-то новенькое. За все время нашей нежной дружбы Нику не
приходило в голову сделать мне подобное предложение, я даже не знала, в каком
районе он живет, и сразу начала прикидывать, с чего вдруг такая доброта. Ник,
точно читая мои мысли, засмеялся и сказал:
— Считай это актом доброй воли.
«Как бы не так», — подумала я и широко улыбнулась.
— Ты вторично смог произвести впечатление. —
Может, ты и вправду влюбился? Говорят, такое бывает.
— Чего в жизни не бывает, — согласился он,
наконец-то трогаясь с места.
Ник жил в очень приличном доме, в центре города. Наличие у
него дорогой квартиры не удивило, хотя я была уверена, что он равнодушен к
среде обитания. Оттого стильная мебель, наборный паркет, фрески на потолке и
стенах и общая площадь где-то около трехсот квадратных метров слегка изумляли.
Понаблюдав за моей реакцией, Ник хихикнул:
— Квартира досталась мне по наследству. Один придурок
мне сильно задолжал, и мы заключили с ним сделку. По-моему, он был счастлив,
избавившись от этих хором. Если честно, я редко углубляюсь так далеко. Живу в
основном на кухне.
Он точно оправдывался. Что тоже удивило. Кухня не
производила впечатления музея, то есть имела вполне жилой вид и поражала только
чистотой и обилием посуды.
— Я люблю готовить, — заявил Ник, чем сразил меня
наповал. После чего достал из духовки гуся и торжественно водрузил на стол. —
Это вкусно. Тебе понравится.
— Если ты скажешь, что расстарался для меня, я все
равно не поверю.
— Напрасно, — вновь хихикнул он. — Когда я
говорю, что моя любовь к тебе не знает границ, это надо понимать буквально.
Он быстро сервировал стол, на мое предложение помочь махнул
рукой, открыл бутылку вина, разлил в бокалы и торжественно провозгласил:
— Твое здоровье.
— Спасибо, — ответила я, знать не зная, чего
следует ждать от жизни.
Гусь удался на славу. Мы пили вино, ели с аппетитом и
присматривались друг к другу. Мое недоумение доставляло Нику удовольствие.
— Гадаешь, что на меня нашло? — спросил он,
опередив меня ровно на мгновение, я сама собиралась спросить его об этом.
