Эта картинка оформилась в мозгу уже после того, как он выстрелил. Показалось даже, он видел, как картечь ударила в морду, соскользнув с нее, как с наклонного броневого листа. В следующий миг чудовище было в каких-то трех шагах, и пасть начала распахиваться, словно в замедленной съемке. Отчаянно передергивая затвор, семинарист уже понимал, что не успеет. Веера чудовищных зубов неслись прямо в лицо, а в голове повисло лишь усталое: «Ну вот…»
Все кончилось в доли секунды. Словно с небес обрушилась сверкающая полоса стали. Как масло прошила башку монстра и намертво пригвоздила ее к асфальту. Взметнулось по инерции мощное тело, остановленное в последнем броске. Пасть так и осталась открытой, а перекошенное лицо Книжника застыло аккурат между раззявленными челюстями.
Какое-то время он с идиотским любопытством разглядывал замерший перед глазами меч. Тот выходил из верхнего нёба, пробивал язык и уходил в асфальт сквозь нижнюю челюсть. По стали стекали струйки темной крови, пузырились на раскаленном металле и издавали невыносимое зловоние. Вспомнив, что такое соседство с радиоактивным металлом чревато, парень отполз назад. И увидел перед собой мягкие сапоги Зигфрида. Ну да — кто бы еще мог пригвоздить на бегу такое чудище…
Поднялся. Туман будто врезал по глазам, мигом отключив зрение. Но Книжник уже ориентировался в этом киселе. Приблизившись к воину на расстояние сантиметров тридцати, различил знакомое лицо, окаймленное растрепанными космами.
— Спасибо! — глухо сказал Книжник. — Что там у вас стряслось?
— Я думал, это у тебя, — отозвался Зигфрид.
— И почти не ошибся, — нервно усмехнулся Книжник. Видел? — Он кивнул вниз.
Оба нырнули под туманную пелену, прильнули к асфальту.
— Забавно, — оглядываясь, сказал Зигфрид. — И что же, все время так было?
— Век живи — век учись, — заметил Книжник. — Где остальные?
— Да вот же! — кивнул вест.
Книжник обернулся и удивленно хмыкнул: в каких-то пяти шагах торчали из дымки еще четыре пары ног, угрожающе двигался ствол пулемета. Проклятый туман совсем сбил с толку. Непонятно было, кто все-таки перегрыз трос. Если эта убитая тварь — отчего ж она не бросилась сразу? Выходит, надо и дальше быть настороже. Впрочем, иное здесь невозможно.
— В общем, путь чист, — сказал Книжник, поглядывая по сторонам. — Видишь — мы прямо на осевой…
— Так и нечего тут разлеживаться, — заметил Зигфрид. Поднялся, выдернул меч из головы зверя. Туша обмякла, истекая кровью и продолжая распространять зловоние, будто разлагаясь прямо на глазах. — Идем дальше. По крайней мере теперь мы сможем время от времени проверять направление.
— Только трос связать надо, — слабо улыбнулся Книжник, показывая зажатый в кулаке обрывок. Скосился на убитое чудовище. — Но теперь я с вами рядом пойду, ладно?
До противоположной стороны улицы добрались без особых проблем. Видимость здесь была получше, и туман вроде как реже. Но опыт подсказывал: След не может отпустить их, не попытавшись урвать свою жертву.
Так и вышло. Едва они двинулись вдоль Кольца, держась длинного серого здания по левую руку, что-то стало происходить с окружающим пространством. Безликая серая стена словно стала загибаться в направлении бывшей проезжей части, разбитый тротуар перекосило неправдоподобным образом.
— У меня у одного все плывет перед глазами? — поинтересовался Зигфрид. — Может, у меня с мозгами что не так после того удара?
— С мозгами все в порядке, — не очень уверенно сказал Книжник. — Здесь какие-то оптические аномалии… Стойте!!!
Последнюю фразу он проорал истошным, срывающимся голосом.
— Вы чувствуете? — прошептал он.
— Что? — приблизившись, тихонько спросила Хельга.
Книжник не ответил. Как подкошенный, рухнул на асфальт, поднырнул под повисший над землей туман. Жадно вгляделся вперед. Рядом мягко упал на руки Зигфрид. Друзья переглянулись, снова уставились на представшее зрелище.
Это было невероятно: знакомая синеватая полоса излучения соскальзывала с накатанного направления Кольца, будто рельсы на трамвайной стрелке, и, пересекая путь группе, резко уходила влево, за здание.
— Ты видишь?! — сдавленно проговорил Книжник. — Оно идет… Вдоль Следа!
— И что это значит? — откликнулся вест.
— Посмотри назад, вдоль Кольца, — севшим голосом попросил Книжник.
Зигфрид обернулся, вгляделся в даль. Перевел взгляд на друга.
— Хочешь, я скажу, что ты там увидел? — дрожащим от волнения голосом сказал семинарист. — Там то же самое. Излучение соскальзывает с Кольца и идет вдоль Следа — только в противоположную сторону. Так?
— И как это ваши такую голову из Кремля выпустили? — серьезно сказал воин. — Да, так. И что из этого следует?
Это могло показаться забавным: Книжник прекрасно осознавал, что валяется на грязном асфальте, придавленный «блином» опасного тумана, за несколько минут до этого едва не сожранный плотоядным мутантом. И при этом он был готов расхохотаться от счастья редчайшей, доступной очень немногим радости открытия.
Он уже понял, что увиденное не случайно. Закрадывалось подозрение, что смертоносное излучение не растворялось бесследно в тумане. Оно непонятным образом взаимодействовало со Следом. Оставалось только понять — как именно? Почему? Зачем?
В какой-то миг его осенило — словно кипятком ошпарило.
Никакого взаимодействия не было! Это он, След, и был единственным проводником! Это он подал энергию на системы Кольца! С него соскальзывало это смертоносное свечение, «плюс» и «минус», замкнутые на Кольцо, будто на катушку индуктивности. Как все это работает — одному Буке известно. Но если излучение струится по Следу и дальше — оно может привести к источнику. Оставался вопрос: отчего След внутри Кольца не нес на себе следов излучения? Быть может, энергию с этого участка и забирало на себя Кольцо? А как быть с «обрывом» в тумане у «Красных ворот»? Может, там «замыкали цепь» те самые медузоподобные твари? Вопросов много, и гадать можно до бесконечности.
Все это, сбиваясь и запутываясь, он выпалил Зигфриду, добавив:
— В общем, ты видишь: мы зажаты между двумя полосами излучения. И теперь у нас только один путь…
— Вперед! — сказал Зигфрид. Со смаком сказал — ведь это было его любимое слово.
Возможных направлений было немного. След шел прямиком через это серое здание, с двух сторон отрезая дорогу ветками излучения. Похоже, тот, кто оставил за собой полосу «порченой» земли, не особо напрягался выбором пути. Он просто пер напрямик, не боясь хищников, опасных растений и Полей Смерти, что могли таиться там, в темноте.
Фасад здания был некогда стеклянным. Теперь слепые провалы пугали темнотой, все тем же, хоть и не столь густым, туманом, бетонными колоннами, увитыми хищными лианами. Там, в глубине, что-то подозрительно мерцало и вспыхивало. Из мрачных провалов доносились крайне неприятные звуки. Но другого пути не было.
