– Как думаете, зачем нас тут держат? – прокричал он. – Мне сказали, что разрабатывают детектор лжи.
– Ага, пусть себя на нем проверят! – проговорили фальцетом из дальнего угла бассейна.
– У кого какие предположения?
Игарта привязали рядом с сумасшедшим, лицом к стене, и он не видел тех, кто позади. Проговорили над самым ухом:
– Мы тут уже кто вторые, кто третьи сутки. Все мозги издумали. Убивать нас будут. По-настоящему убивать, вдруг среди нас тот, кого они ищут? Иначе хотя бы кормили. Жрать хочу, как собака.
Игарт выгнулся и глянул назад. Говорил скуластый и совершенно седой мужчина лет сорока. На его щеке красовался кровоподтек, левый глаз заплыл.
– За нами придут, – проговорил Игарт громко, чтобы черные слышали. – Нельзя вот так взять и уничтожить человека – по сути, ни за что… Потому что сегодня забрали нас, завтра очередь дойдет до кого-то из них…
– Успокойтесь, никто вас убивать не собирается, – отозвался один из автоматчиков. Они накинули капюшоны на лица и в полумраке были одинаковыми.
Кто-то затянул песню из забытого прошлого. Память вынырнула рыбиной из черной глубины, блеснула чешуей – и исчезла. Остались только слова:
Черный сталкер, что ж ты вье-о-ошься
Над моею головой.
Ты добы-ычи не дожде-ошься,
Черный сталкер, я не твой!
* * *
Сколько прошло времени, Игарт не знал. Пять часов? Десять? Вечность? Веки отяжелели и начали слипаться – значит, наступила ночь. Здесь не было окон, и трескучие лампы разливали все тот же тусклый синеватый свет, черные прохаживались вдоль бассейна, заглядывали вниз, роняя на пленников длинные тени.
Рука, сжимающая стекло, перестала чувствовать боль, а вот левое запястье, растертое веревками, саднило. В позвоночник будто вогнали стальной штырь. Хотелось лечь и вытянуться. Жизнь превратилась в пытку. Игарт согласен был умереть, лишь бы она закончилась. С каждым мгновением надежда разрезать веревки таяла: черные сталкеры отлично выполняли свою функцию и не допускали ошибок.
Грела мысль, что Януш собирает отряд добровольцев. Надо еще немного потерпеть, не чокнуться, как вопящий неподалеку шизик. Может, черные хотят всех свести с ума?
За день привели трех новеньких, избранного среди них не было – обычные сбитые с толку парни. Они все задавали одинаковые вопросы – те же, что и Игарт поначалу. Скуластый седовласый сталкер пытался им объяснить то, чего не понимал сам. Игарт абстрагировался и воспринимал его голос как треск люминесцентных ламп. Пару раз он засыпал стоя, но ноги подкашивались, и он вздрагивал, просыпаясь, сильнее сжимал стекло.
Когда в очередной раз заскрежетали ворота и донеслись торопливые шаги, Игарт подумал, что ведут партию новичков, но он ошибся. Двое черных спрыгнули прямо возле него, прошествовали дальше, остановились позади, напротив седовласого. Игарт их спиной чувствовал.
– Чего вам от меня надо? – пробормотал седой дрогнувшим голосом – Игарта накрыло его отчаяньем, безысходным, как осенний ливень.
– Что вы собираетесь делать? – затараторил сталкер, его голос зазвенел и оборвался.
Игарт повернулся, насколько мог, но не увидел, что стало с седым сталкером, – его закрывали спины черных. Пленники, привязанные к металлическому штырю, замерли. В их широко распахнутых глазах читалось отчаянье. Наконец черные повернулись боком, поволокли беспамятного седого к борту бассейна, где его подняли надсмотрщики с автоматами и уложили на пол. У черного, что справа, Игарт разглядел инъектор.
Они двинулись к психу – тот разинул рот для крика, но осип от ужаса и захлебнулся хрипом, заметался мухой в паутине. Когда черные с ним поравнялись, закатил глаза и обмяк. Но не он интересовал черных, а – высокий узколицый парень с аквамариновыми глазами. Парень прищурился, сплюнул и прошипел:
– Суки. Стервятники…
Больше сталкер ничего не сказал – черные укололи ему снотворное, дождались, пока он потеряет сознание, отвязали и передали наверх.
Черные повернулись к Игарту. «Вот и все», – подумал он с горечью – жить все равно хотелось. Инстинкт самосохранения считал, что рабское существование лучше, чем небытие. Но черные обошли его с двух сторон, и он вздохнул с облегчением. Пока есть жизнь, есть и надежда.
Забрав пятерых сталкеров, черные удалились. На чем они увезли пленников, Игарт не разглядел. Ненадолго черные исчезли из виду – Игарт уж подумал, что вот он, шанс освободиться, взял стекло поудобнее и начал примеряться, как лучше резать веревки, но надсмотрщики вернулись.
Воцарилась напряженная тишина. Все думали об одном и том же, но молчали, будто слова могли обрушить реальность и толкнуть снежный ком правды, который сомнет, вберет в себя и понесет в неизвестность.
Сначала Игарт надеялся, что сталкеры вернутся целыми и невредимыми, но текли минуты, и никто не приходил. Неотрывно глядя на охранников, он потихоньку резал путы, толку пока не было, только пальцы разодрал. «Капля камень точит», – убеждал он себя и продолжал пилить веревки, стискивая зубы.
По руке потекло горячее. Игарт поднял голову: он перетер кожу на запястье, повредил вену, и веревка на глазах пропитывалась кровью. В месте, где он орудовал осколком, она истончилась и разлохматилась. Игарт улыбнулся и подергал руками, с удовлетворением отмечая, что веревка стала податливей и больше не впивалась в кожу. И почувствовал на себе взгляд. Ощущение было, словно на спину кипятком плеснули. Похолодев, он обернулся: почти все сталкеры украдкой смотрели на него и незаметно для охраны пытались растянуть веревки.
Привязанный позади Игарта черноволосый парень с ямкой на подбородке затянул «Черного сталкера» и принялся извиваться. Он смотрел в упор на Игарта, словно хотел прожечь в нем дырку, на лице читалась решимость.
Парень все понял и пытается отвлечь черных! Песню подхватило еще несколько человек, которые сообразили, в чем дело. Остальные начали подпевать, лишь бы чем-то заниматься.
Черные наверху насторожились, заходили каждый вдоль своего борта, будто голодные тигры в клетке, но вскоре успокоились и замерли. Пленники продолжали раскачиваться и петь. Игарт сжал зубы, продолжая растягивать веревку, и в один прекрасный момент кисть наполовину выскользнула из петли. Сердце пропустило пару ударов, кровь запульсировала в висках. Неужели?.. Да! Но еще не время.
Он повернулся и кивнул самому догадливому сталкеру, тот улыбнулся, закатил глаза. Если остальные не дураки, то, пока внимание черных рассеяно, попытаются освободить руки. У всех не получится, но кое-кто точно сможет. Охранников четверо, причем стрелять им запрещено. Если не удастся их перебить, надо попытаться хотя бы умереть, чтобы воскреснуть в безопасном месте.
Заскрипели петли. Пленники разом замерли и затихли, повернули головы на звук, хотя снизу не могли увидеть, что происходит у ворот. Неужели сталкеров допросили и ведут назад? Игарт встал на носки. Сначала показалось два черных капюшона, затем тусклый свет упал на лица… Игарт шумно сглотнул, узнав в одном из черных паренька с аквамариновыми глазами, которого час назад увели якобы на допрос. Лицо у него было совершенно непроницаемым, глаза – кукольными. За спиной витиевато выматерились.
