— Как поживаете, господин негоциант?
За барной стойкой, на этот раз в кожаном фартуке и с залихватски заломленным колпаком на голове, находился сам управляющий.
— Замечательно, — улыбнулся я. — Нас не представили. Дмитрий.
— Негоциант Дмитрий…
— Просто Дмитрий. — Я уселся на чудом оставшийся свободным в этой сутолоке стул и принялся изучать ряды сосудов с горячительным. — К чему этот официоз?
— Тогда я просто Арнольд, — кивнул бармен. — Желаете выпить?
— Видите ли, Арнольд, — замялся я. — Мы только что прибыли…
— Не извольте беспокоиться, господин Дмитрий, — задорно подмигнул мне человек за барной стойкой. — Для людей вашего круга счет в нашем заведении всегда открыт. Вы всегда сможете расплатиться, как вновь встанете у нас на постой. Вот ваш предшественник, негоциант Андрей, земля ему будет пухом, был частым клиентом нашего заведения. Расчет с ним был честен. Деньги приносил в срок или присылал с курьером. Все чин по чину.
— Я слышал, ему отрубили голову? — осторожно поинтересовался я.
— О да, — кивнул бармен. — Печальная история. Так что вы все-таки желаете?
— На ваш вкус, — пожал я плечами. Знания языка в моей голове прибыло, а вот элементарных понятий, таких, к примеру, как названия напитков в пузатой стеклянной таре, стройными рядами громоздящихся за спиной управляющего, я попросту не знал.
— Пива! — На стойку рядом со мной буквально рухнул молодой солдат с нашивками местного пехотного полка на рукаве. — Пива, чертов обманщик, мне и моим друзьям, и не вздумай разбавлять свою кислятину. Трактир подпалю!
Смотритель усмехнулся в кулак и выставил перед горе-воином здоровенную глиняную кружку литра на полтора, не меньше, до краев наполненную ароматным пенным напитком.
— Угощайтесь, господин сержант, — от заведения.
Пробормотав что-то невразумительное, солдат, в обнимку с пивом, нетвердой походкой удалился к дальнему столику, где его друзья сослуживцы горланили застольную песню и предавались всем прелестям безудержного пьянства.
— Дичают, — виновато кивнул бармен, выставляя передо мной стакан с янтарным напитком. — Скучно им здесь. В карты или кости играть неинтересно, каждый уже знает, кто на что способен, дуэли запрещены военным кодексом. Остаются шлюхи и алкоголь, вот и пьют без удержу, спуская за вечер жалованье, да грезят о горных компаниях. Вы только не подумайте ничего плохого, господин Дмитрий, все они, в сущности, отличные парни, готовые, если что, закрыть тебя грудью от вражеского арбалетного болта, но как выпьют, дураки дураками.
— Мой предшественник, — кивнул я и пригубил предложенный напиток. Крепкий, терпкий, со странным, абсолютно незнакомым, но любопытным привкусом, он мне явно понравился. — Негоциант Андрей. Хотелось бы более подробно узнать, что стало причиной столь печального конца?
— Интриги, — улыбнулся бармен. — Интриги и обычаи. Вы, наверное, не знаете, что, вступаясь за даму, вы обязаны вызвать обидчика на дуэль?
— Ну почему же, — пожал я плечами. — Когда-то и у нас был схожий обычай. Только было это очень давно, и с тех пор придумали массу менее кровопролитных способов решения таких вот споров.
— А у нас, видать, осталось, — пожал мой собеседник плечами. — Заступился ваш коллега за даму, вызвал обидчика на дуэль, да не учел, что тот, в случае вызова, волен выбирать то оружие, что лучше в руку ложится.
— И что же произошло? — Я отхлебнул из стакана и глазами поискал пепельницу.
— Сущая безделица, упал в обморок прямо перед тем, как поклониться королю. Его Величество страх как любит зрелища, а если дело доходит до дуэлей, так сам не свой. Скрепя сердце указ о запрете сего зрелища в армейских кругах подписывал, да и то, чтобы друг друга не поубивали. Оскорбление высшей меры! Неслыханная наглость! Вот ему и решили голову от тела отделить. Спасибо Его Величеству, смерть легкая, почетная.
— Странная история, — кивнул я.
— А то, — вдруг зашептал бармен. — Более странной истории я слыхом не слыхивал. Разговаривал я с господином негоциантом, много с ним разговоров вели по делу и не очень, много алкоголя выпили и никогда, слышите меня, никогда Андрей не страдал обмороками или слабостью. Здоровый был как бык. Доктора к нему, если только на званый обед ходили.
— М-да… — Я допил неизвестный мне напиток и поставил опустевший стакан перед собой. — Дело темное. Кстати, что это?
— Дубовая настойка, — улыбнулся смотритель. — Понравилось? Не желаете еще?
— Спасибо, — покачал я головой. — Крепка чертовка, а мне кажется, что ясность мысли мне пригодится как никогда. Вот от кружки доброго пива я бы не отказался.
— С луковыми кольцами? — подмигнул мне господин Арнольд.
— Да вы гурман, — хмыкнул я. — Ну что уж тут скажешь, давайте с луковыми кольцами.
В обшарпанной старенькой хрущевке на окраине Москвы встретились четверо. Внешне неприглядный район, удел неудачников, бедняков и мелкого криминалитета должен был стать одной из отправных точек грандиозной по своему масштабу операции, совместного действия ФСБ, Моссад, Ми-6 и ЦРУ. Знали бы жители окрестных домов, какие словесные баталии происходили на пятом этаже, на крохотной пятиметровой кухне, наверное, пришли бы в ужас.
На вид, правда, все было просто и буднично. Ровно в три часа по московскому времени на крохотную парковку вкатил «гелендваген» с наглухо затонированными стеклами. Выбравшись с водительского сиденья, невысокий широкоплечий крепыш в дорогом английском костюме спокойно прошел к подъезду. Сигнализация «мерседеса» сработала исправно, и брелок в руках мужчины пискнул, а в тон ему ответил ключ домофона. Уже через пару минут он стучал подошвами ботинок по грязной бетонной лестнице.
— Ну и райончик, — бубнил про себя крепыш, уверенно двигаясь мимо потертых дверей и залепленных жевательной резинкой дверных глазков. — Экономят. На всем экономят, будто мы не супердержава, а страна третьего мира, Никарагуа, не иначе.
Достигнув площадки пятого этажа, мужчина остановился и начал в замешательстве вертеть головой. Номера на квартирах отсутствовали, и предстояло определить, к какой из дверей подходит ключ от конспиративной квартиры. Первая, обитая вагонкой, отпадала сразу. Из-за непрочной преграды явственно доносились детский плач и лай собаки. Ни детей, ни животных в квартире ФСБ присутствовать не могло. Вторая дверь поразила своей архаичностью, по-видимому, осталась с того самого момента, когда полвека назад это панельное убожество пошло в серию. Оставались третья и четвертая дверь, но с этим получилось разобраться без лишних хлопот. В одной из них явно был ригельный замок, а в кулаке агента ключ от «цербера» с ребристой бородкой сложной конструкции.
«Вот она», — решил крепыш и, подойдя к двери, вставил ключ в замочную скважину. Так все и вышло. Умный импортный замок щелкнул раз, потом другой, и агент оказался на пороге пустой квартиры. В ноздри ему тут же ударил стойкий запах хлорки вперемешку с нафталином. Не снимая обуви, он поспешил на кухню, чтобы открыть окно на проветривание.
