— Узнаем, не беспокойся. Просто торопиться не надо и
пугать их раньше времени.
— Но Коля уже испугался и уничтожает следы
преступления.
— Все равно мы сейчас ничего не сделаем, —
горестно заключила Женька, и мне пришлось с ней согласиться. — Менты не
явились? — спросила она, когда мы уже выбрались из кустов на дорожку.
— Нет, насколько мне известно.
— А чего участковый рассказал?
Я пересказала Женьке нашу беседу, и обе мы почувствовали,
что находимся на правильном пути.
— На острове что-то прячут, — волновалась
Женька. — Коля вроде сторожа, следит, чтоб народ туда не совался. Собак
держат для охраны, одна у них сбежала и шастала по деревне. Если собака смогла
пересечь болото, значит, и человек сможет. Эти гады что-то намудрили с вешками,
и из-за них погибли люди. А может, на остров они все-таки попали и их просто
убили. Соображаешь? Вполне возможно, что Коля бродит по болоту в обличье
Зеленого охотника, пугая жителей, и все затем, чтоб на проклятый остров никто и
сунуться не смел. И неизвестного, чьи конечности теперь лежат на веранде, тоже
убили, потому что он. проник в тайну острова. А руки отрубили, чтобы страха
нагнать и запудрить людям мозги дурацкой мистикой.
— Подожди, — нахмурилась я, чувствуя, что Женька
несколько увлеклась. — Мы же решили, что убитый — ночной гость писателя и
что тот сам его…
— Мало ли что мы решили. Это была одна из версий.
Писатель, может, вовсе ни при чем. Ну, поговорил с человеком, а с какой стати
ему кого-то убивать? Поверь мне, это Коля, не один, конечно, а с сообщниками.
— А как же нападение на нас в ту ночь, когда мы в пансионат
заселились?
— не отступала я.
— Мы ведь что тогда решили? — принялась
втолковывать Женька. — Нападение следствие того, что ты видела, как
писатель пытался проникнуть в комнату Валеры. Так?
— Так.
— А ты подумай, что еще в тот день было? А было вот
что: мы болтали налево-направо, что приехали с чертовщиной разбираться, и
активно интересовались островом.
— Так ты думаешь, Коля, узнав об этом, решил от нас
избавиться?
— Конечно.
— По-твоему, он хотел нас убить?
— Ну, может, только напугать, чтоб убрались восвояси и
малину ему здесь не портили.
— Надо дождаться районную милицию, все им рассказать и
срочно отправляться на остров, — заявила я.
Но Женька встретила мою идею без энтузиазма.
— Я ментов хорошо знаю, пока гром не грянет, они не
перекрестятся и нас попросту слушать не станут. Вот если бы нам какое
доказательство, ..
— Но не побывав на острове, доказательств. мы не
добудем, а одни туда не пройдем. К тому же, если ты права, предприятие это
очень опасное, так что без милиции не обойтись… Слушай, а что, если позвонить
Ромке?
Подружка презрительно скривилась.
— Так и скажи, что ищешь повод, чтоб пойти на попятный.
Дождешься, твой мент тебя вообще под замком будет держать.
— И вовсе нет, то есть я хочу сказать, никакого повода
я не ищу, просто о деле беспокоюсь. — И тут меня озарило. — Мы с
тобой думали, что Вова Татарин поссорился с Горемыкиным, а ведь его
собеседником вполне мог быть Коля.
— Точно, — ахнула Женька. — Ему на хоздворе
самое место. А когда мы за Горемыкиным следили, кто-то юркнул в кусты и к реке
направился.
— Вслед за Вовой, — добавила я, и мы с Женькой
уставились друг на друга, приоткрыв рот.
— О господи, — первой пришла в себя
подруга, — Вовы Татарина с тех пор никто не видел.
Не сговариваясь, мы бросились в деревню. Однако прием, оказанный
нам Зинаидой, слегка охладил наш пыл.
— Ну и что, что его нет? — поливая огурцы,
спросила она. — Подумаешь, ночь не ночевал… Да он, бывает, на неделю
пропадет. Может, у кума или у сына пьет. Я хоть от его пьяной рожи отдохну
маленько.
— А если с ним что-нибудь случится? — робко
поинтересовалась я.
— Что с ним случится? По болоту он с Закрытыми глазами
пройдет, машин тут нет, чтоб под колеса угодить. Ну, зимой, понятное дело, мог
по пьянке замерзнуть, а сейчас чего? Обопьется до кровавого поноса и явится,
потом еще будет сказки рассказывать, что русалки спаивали. — Она плюнула в
досаде и пошла за водой, а нам с Женькой ничего не осталось, как убраться
восвояси.
Мы шли по деревне, и я обратила внимание на дерево, где Иван
Бородин устроил себе гнездо. На этот раз оно было явно обитаемо. Мальчишка тоже
нас заметил, мгновенно спустился по лестнице и скрылся с глаз за ближайшими
кустами, когда мы только-только преодолели половину пути до его убежища. Мы
попытались найти его, звали, обещая все блага земные, от шоколадки до
велосипеда, но Иван Бородин остался глух к нашим мольбам. Потратив на поиски
никак не меньше двух часов, мы вернулись в пансионат.
К ужину, конечно, опоздали, но добрейшая Мария Павловна
оставила его нам в кухне. Мы поели без аппетита и отправились на веранду, где,
по обыкновению, собрались все жильцы. Милиция так и не появилась, участковый
ушел в деревню, где у него была родственница. Его оставляли в пансионате, но он
отказался, наверное, решил, что для деревенских спокойнее, если участковый будет
рядом.
Горемыкин присоединился к отдыхавшим на веранде. Поначалу,
увидев нас, он смутился, но потом, сообразив, что черных мыслей на его счет мы
не держим, приободрился и, по обыкновению, принял самое деятельное участие в
беседе.
Было заметно, что за время нашего отсутствия между
постояльцами пансионата что-то произошло. Теперь я очень сожалела, что мы
оставили их без присмотра и сейчас, так сказать, не в курсе. Первое, что
бросилось в глаза:
Лидия Артуровна перестала заигрывать с Валерой, — они
подчеркнуто не обращали внимания друг на друга. Второе, что произвело на меня
впечатление: ни писатель, ни Валера даже не пытались делать вид; что привело их
сюда желание поработать.
Они безвылазно сидели на веранде, вроде бы чего-то ожидая.
Конечно, этому могло быть объяснение: совершено преступление, и тут уж, как
говорится, не до работы, но меня такое объяснение почему-то не устраивало.
В общем, посетовав про себя на то, что мы с Женькой
пропустили много чего интересного, я с удвоенным рвением принялась наблюдать за
постояльцами.
— Неужели убийца Геннадий Степанович? — вопросила
Лидия Артуровна, закуривая очередную сигарету. — Такой милый человек. Не
могу поверить.
