– Гаити, – сказал Дэн.
– Гаити, Фукусима, Спитак, Иран, Китай, да и на России был испытан генератор ионосферного пробоя. Короче, противник у нас настолько мощный, вжившийся в роль глобального оператора, что его даже упомянуть в прессе нельзя – заклюют журналюги на службе ксенотов. Их как бы и нет, а то, что есть, придумки фантастов, легенды и мифы. Недаром говорят, победа дьявола кроется в том, что он убедил всех в своей нереальности. Но к делу. Иван Петрович, есть новости по задержанным ксенотам?
– Есть, – мрачно сказал Гордеев после паузы. – Как мы ни старались обезвредить их программы самоликвидации, в коме держали, химией потчевали, оба… умерли. Вчера.
В кабинете стало тихо.
Веселов прищурился, но спрашивать ничего не стал.
– Это уже четвёртый самоликвид, – сказал Дэн. – Не можем расшифровать, на каком уровне эта программа записана. Всем ксеноагентам встраивается система самоуничтожения на случай захвата. Сердце останавливается – и кирдык. Последний случай – с аналитиком «Ксенфорса» Носиным, мы вообще захватили его в бессознанке, вовремя по башке стукнули, и он всё равно соскочил.
– Всё, что мы успели сделать, – добавил Гордеев, – так это узнать координаты столичных оперативных центров «Ксенфорса» и «Герпафродита». Драгоны обосновались в здании московской мэрии, их владыка – зам мэра по строительству Бесин Арнольд Метаксович. Его псевдо – Главный Админ, если верить Кореневу, который работал руководителем контрольного департамента Управления Внедрения «Ксенфорса». Второй офис «Ксенфорса» расположился в здании Московской газовой биржи на Берсеневской, зам её главы – Новихин Игорь. Мы планировали заслать туда своего разведчика, но не успели, «Ксенфорс» отреагировал на захват своих агентов с похвальной быстротой.
– А «Герпафродит»? – спросил Веселов.
– Эта змеиная структура заседает в здании Генпрокуратуры, и мы считаем, что ею руководит лично генеральный прокурор. Вернее, загримированный под него змеечеловек. Но у «Герпафродита» не один центр, а по крайней мере десяток. Мы недавно вычислили второй – в яхт-клубе «Валдай» на озере Селигер.
– Сведения проверены?
Гордеев отрицательно качнул головой.
– Делаем всё возможное.
Веселов пожевал губами, глянул на генерала.
– С вашего позволения, Феофан Свиридович, я возьму под контроль это направление.
– Будьте так любезны, Юлий Тарасович. Вы свободны, полковник. И вы тоже.
Гордеев и Дэн встали, кивнули, вышли.
В машине Дэн спросил:
– Как вам наш новый «бугор»?
– Поживём – увидим, – мрачно ответил полковник, у которого внезапно испортилось настроение.
3. Уваров
На пустыню сошла ночь, взошли звёзды, но Луны не было. Не появилась она и спустя два часа, когда Уваров вернулся сюда, в центр Канадской равнины, бывшей полсотни миллионов лет назад огромной пустыней без единого признака жизни. Одинокие скалы и каменные останцы, похожие на остатки башен и словно обработанные руками человека, ржаво-красные или чёрные, лишь подчёркивали мёртвую неподвижность и тишину песков. Хотя они здесь и не казались лишними.
Но Уварову дали задание посмотреть, что было в Канаде двадцать тысяч лет назад, и за два часа он чуть ли не двадцать раз выходил из «хроношахты» памяти в прошлое и каждый раз видел одно и то же: пустыню, останцы, звёзды и островерхие шпили, принадлежащие неизвестно кому и замершие в пустыне навечно. Чтобы выяснить, кто их построил и зачем, надо было спускаться ещё глубже в прошлое, а на это у Сан Саныча не было ни желания, ни разрешения начальства в лице Гордеева.
Он задержал взгляд на шпилях. Точнее, это сделал его предок, глазами которого он сейчас видел пустыню. Возможно, шпили были остатками крепостей, возведенных в Канаде древними её обитателями ещё до появления пустыни, а возможно, космическими кораблями пришельцев, не дошедшими до нынешних времён, занесенными впоследствии песками или утонувшими в болотах.
По крайней мере теперь становилось понятно, почему по центральным канадским провинциям рыщут спецэкспедиции американцев, прячущиеся под названиями «археологические». Они искали остатки баз пришельцев на всех континентах, а это означало, что у них тоже имеются свои хроноразведчики.
Луна наконец нашлась. Но Уваров знал, что она стала спутницей Земли не одномоментно с планетой, её создали искусственным путём полтора миллиона лет назад, использовав пролетавшую мимо планету в качестве ударного инструмента. После этого вырванный из Земли кусок и сформировался в Луну, причём – полую внутри, о чём земные учёные спорили до сих пор. Впоследствии Луну использовали в своих целях все, кому это было нужно, от земных диносапиенсов, лемурийцев и атлантов до пришельцев.
Выбравшись из дебрей памяти в реальность, данную ему в ощущениях, Уваров тихонько, чтобы не разбудить жену и внучку Светану, сходил на кухню, попил чайку со сникерсом и забрался обратно в кровать. Шёл уже первый час ночи, на работу приходилось вставать рано, потому что жил он на улице Матвеевской, а работал в Научно-исследовательском ядерном университете на Каширском шоссе, и путь от дома до лабораторного корпуса бывшего Московского инженерно-физического института занимал около двух часов. Это если не было пробок. Поэтому вставал Уваров в шесть часов утра, приучив организм довольствоваться тем, что оставалось на ночной отдых.
Жена Уварова Светлана работала инженером-исследователем в Курчатовском атомном институте, и ей тоже приходилось добираться до работы долго, но делала она это реже, так как дежурила сутки через двое.
Он улёгся поудобней, вспомнил разговор с Гордеевым.
– Нас интересуют Луна и Марс, – озабоченно сказал руководитель «Заставы». – Это главный приоритет на сегодняшний день, не считая, конечно, матушки-Геи.
– Я бы с удовольствием полетал по Галактике, – признался Уваров. – Исключительно красивая структура. До своих хронопутешествий я считал, что наш Млечный Путь состоит всего из четырёх звёздных рукавов, а их оказалось чуть ли не два десятка.
– Млечный Путь подождёт, – качнул головой Иван Петрович. – Мир готовится заселять Луну и Марс, и нам точно надо знать, где сядут наши корабли.
– То есть там, где были базы ксенотов, – согласился Уваров. – Помню и уже готовлюсь, изучил все доступные карты Луны и Марса.
– Начинайте, время не терпит, а работы очень много. Кроме Марса нас интересуют и другие планеты Солнечной системы, так что скучать не придётся.
– Я и не скучаю. А чем занимается Костя Ватшин?
– Исследует территорию России, но у него тоже непочатый край работы. К сожалению, ксеноты не оставляют надежд завербовать вас или выкрасть, взять в плен, говоря военным языком, поэтому может возникнуть необходимость переезда. Как вы к этому относитесь?
– Отрицательно, – помрачнел Уваров. – Я ведь не один живу, у меня двое детей, внучка, у нас в Москве всё схвачено, организовано, устроено, внучка скоро в школу пойдёт.
