— Я сейчас приеду, — утешила Женька и бросила
трубку, но через полчаса в самом деле приехала. Я услышала, как возле подъезда
остановилась машина, и бросилась к окну. Не знаю, кого я ожидала увидеть, но
только не одинокую фигурку Женьки, в тусклом свете фонаря выбравшуюся из такси.
— Она что, спятила? — жалобно пробормотала я и
кинулась открывать дверь. — Почему ты одна? — зловещим шепотом
спросила я, как только Женька оказалась в прихожей.
— А с кем я должна прибыть, по-твоему?
Откуда мне знать, могла бы прихватить своего Колобка.
— Какая от него польза? А лишние объяснения мне ни к
чему. Показывай, где этот гад.
— В комнате, на диване, — чуть не плача, напомнила
я. Женька отважно зашагала в комнату, и я следом за ней. Возле дивана мы
замерли и принялись разглядывать врага.
— Спит, как младенец, — робко кашлянув, заметила
я.
— Ага, — скривилась Женька. — Только для
младенца он малость великоват.
— И что ты о нем думаешь?
— Думаю, что он спит.
— Что ты надо мной издеваешься? Это он или это не он,
то есть чего от него ждать следует?
— Понятия не имею, — тяжело вздохнула
Женька. — У нас уже два моих убийцы, и обоих ты тащишь в дом. Не стыдно
тебе так поступать с любимой подругой?
— Прекрати паясничать, это совсем не смешно. К тому же
мне завтра на работу, и я хочу спать. И где мы ляжем, по-твоему, на полу?
— А ты не пробовала его разбудить?
— Пробовала. Он грозился посадить меня в погреб.
— Чепуха, — разозлилась Женька, подошла к Роману
Андреевичу вплотную и, потолкав в спину, сказала: — Гражданин, вы меня слышите?
— Отвали, — после пятой Женькиной попытки ответил
Роман.
— Вот мерзавец, — возмутилась подруга и вдруг
спросила: — А чего это штаны на нем пятнышками?
— Он спецназовец. Документы показывал. Говорит, из
командировки вернулся.
— А-а, — обрадовалась Женька. — То-то от него
за версту перегаром тащит… Спецназовец, говоришь? — Она хитро прищурилась,
затем наклонилась к самому уху Романа Андреевича и гаркнула так, что люстра
качнулась: — Подъем!
Роман Андреевич вскочил, вытянулся по стойке «смирно»
вытаращил глаза, затем нахмурился без всякой видимой причины, рухнул на диван,
да так, что дом дрогнул и лениво пробормотал, успев закрыть глаза:
— За такие шутки в лоб дам…
— Ничего себе, — ахнула Женька, хлопнув себя по
ляжкам.
— Вот-вот, — обрадовалась я и внесла предложение:
— А если его водой попробовать, холодной?
— А диван? Как мы на нем после этого спать
будем? — Женька с сомнением посмотрела на нашего гостя и заявила: — Он
ведь когда-нибудь проснется…
— Что ты предлагаешь? — насторожилась я.
— Вызывай такси, — ответила подружка. —
Поедем ко мне.
— А этот?
— А этот пусть спит.
— Что же я его, в своей квартире оставлю?
— А что делать? Напиши записку, оставь ключи.
— А мои вещи? Вдруг он жулик?
— Вот ты какая, — возмутилась Женька. — Я и
то не ною, хотя речь идет о моей жизни, а ты о своем барахле сокрушаешься.
Мне стало стыдно, я торопливо написала на листке бумаги:
«Роман Андреевич, будьте любезны, покидая мою жилплощадь, запереть дверь и
бросить ключи в почтовый ящик». Положила ключи на записку и посмотрела на
Женьку. Мы дождались такси и покинули квартиру.
Утром я, разумеется, проспала на работу, вновь пришлось
вызывать такси и выбрасывать деньги на ветер. Не успели мы выпить с Веркой по
чашке кофе, как позвонила Женька.
— Я когда-нибудь увижу твою машину? — очень
невежливо начала она.
— Надеюсь, — ответила я, тихо радуясь, и
осчастливила Женьку: — Но не скоро. Пашка в Испании, когда вернется,
неизвестно, а без него я машину забрать не могу.
— Черт-те что! — прорычала подружка, а я вздохнула
с облегчением. Как выяснилось, рано.
Женька явилась в обеденный перерыв и повела меня в кафе, но
за обед расплачивалась я, так что выходило, это я повела, в общем, мы
устроились за столом, сделали заказ, и Женька заявила:
— Мы должны определиться: кто из двоих меня убьет. Я
вытаращила глаза и честно ответила:
— Не знаю. Может, ты зря драматизируешь и никто не собирается
тебя убивать?
— И эти типы просто так появились? В особенности тот
что дрых на твоем диване.
Тут я вновь подумала о том, что моя беззащитная квартира… Я
шмыгнула носом и стала смотреть в окно: надо же быть такой идиоткой, еще и
ключи ему оставила.
— Эй, — окликнула Женька. — Ты слышишь, о чем
я?
— Разумеется. Этот, в пятнистых штанах, форменный
убийца… и грабитель. Тут уж ничего не поделаешь…
— А по мне, Толик выглядит подозрительней. В тихом
омуте черти водятся. Пятнистый документы предъявил, а этот хмырь о себе ни
словечка. К примеру, где он живет и чем занимается? И куда пропал?
— Он не пропал, — вступилась я за Толика. —
Мы с ним вчера обедали. Телефон оставил, просил позвонить. Толик симпатичный и
на убийцу совсем не похож.
— А пятнистый спецназовец может пригодиться, вот бы
точно знать, убийца он или нет?
Я вздохнула, разговор наш здорово напоминал известную сказку
про белого бычка.
— А как твой Колобок? — решила я сменить тему.
— Нормально, — кивнула Женька, нахмурилась и
добавила: — Может, я за него замуж выйду.
— С чего это вдруг? — насторожилась я.
— Человек хороший. И это событие уведет сюжет в
сторону.
— В романе вовсе не было никакого
психоаналитика, — напомнила я.
— Вот и отлично: его нет, жены его тоже нет, значит,
меня никто не укокошит.
Подобная логика вызывала сомнения, но спорить с Женькой я не
стала: как ни крути, а ей еще хуже: меня, может и ограбят, так хоть убить не
должны.
— Хорошо, — вынуждена была я согласиться. —
Выходи замуж, я не против. А про Аверина что-нибудь удалось узнать?
