Я еще раз на него покосилась: как-то сомнительно, чтобы
такого типа вообще что-нибудь могло тронуть. Блины я разогрела и выставила на
стол, а сама стала готовить кофе. Пока перемалывала зерна, с блинами было
покончено. Если честно, это произвело впечатление: и количество съеденного
(Женька понемногу готовить не умеет, у нее душа широкая), и скорость. Я
моргнула растерянно, а Роман покраснел.
— Э-э, — виновато начал он, — кажется, я
немного увлекся.
— Ничего-ничего, — пролепетала я. Физиономия его
сияла от удовольствия, а взгляд косил за мою спину, туда, где находилась
газовая плита со сковородкой и кастрюлями. «Надо удалять отсюда этого
обжору», — поняла я приветливо предложила: — Может, вы пока подождете
комнате? Кофе будет готов минут через десять.
— А нельзя нам это время немного поболтать? —
подхалимски проговорил он.
— О чем это? — насторожилась я.
— О чем угодно, — он пожал плечами.
— А вы вообще кто? — решила я с ним не
церемониться.
— В каком смысле? — вроде бы испугался мой гость.
— В буквальном. Болтаете про какие-то командировки,
выглядите… странно, пьете по четыре дня…
— А-а, — сообразил он и чему-то обрадовался. Давай
я лучше документы покажу. — Он выбрался из стола и потопал в прихожую, а
вернулся с паспортом удостоверением. В удостоверении я мало что поняла,
конечно, имя и фамилию прочитала, а что там дальше, осталось для меня тайной за
семью печатями.
— Что это вообще такое? — разозлилась я. Роман
хлопнул длинными ресницами и пояснил обиженно:
— Спецназ. В общем, я совершенно безопасен. Для женщин
и детей.
Верить в это упорно не хотелось, и я взялась за паспорт.
Громов Роман Андреевич был прописан по улице Володарского, дом двенадцать,
квартира восемь. Он мой сосед, и очень возможно, действительно возвращался к
себе после четырех дней запоя, а наша встреча — чистая случайность. Такому
здоровяку, да еще спецназовцу, по колотить троих хулиганов ничего не стоит, так
что…
— Слушайте, а куда вы делись? — додумалась
спросить я.
— Когда? — растерялся он.
— Мы вышли из троллейбуса вместе, а потом вы куда-то
исчезли.
— А… Я заметил, что произвел не очень благоприятное
впечатление, ну и не пошел за тобой, а потопал по дороге вдоль сквера, чтоб,
значит, ты не переживала. А тут эти придурки… пришлось вмешаться. Допрос
окончен?
— Какой допрос? — разволновалась я. — Просто…
общем, идите в комнату, а я займусь кофе.
Роман ушел, а я попыталась размышлять здраво. Он меня спас
от троих пьяных придурков. Мама моя, все как в мое дурацком детективе. Тот тип
влюбился в героиню, в нее сделал вид, что влюблен, якобы помогал ей, а на самом
деле пакостил и в конце концов убил ее подругу. Да в романе он был бизнесмен, а
этот спецназовец. С какой стати спецназовцу убивать Женьку? Сейчас такое время,
что никому верить нельзя. Но спецназовец — это слишком. Зато рост подходит.
Толик тоже спас меня, но у него рост средний, а тот, в романе, высокий, хотя,
если уж быть до конца честной, спецназовец не просто высокий, он черт знает
какой здоровущий. Вдобавок и имя у него, ну просто не имя, а сплошная мистика.
Роман! Надо же! С этой мыслью я отправилась в комнату с двумя чашками кофе.
Роман Андреевич, с трудом устроившись на моем диване, сладко спал и при этом
даже похрапывал. Я осторожно приблизилась, наблюдая за ним. Ресницы не
дрогнули, дышал он ровно и время от времени причмокивал пухлыми губами. Вот так
убийца! Наелся блинов и спит себе спокойно. И что мне теперь с ним делать? Я
перевела взгляд на часы: половина первого. К соседям ему в такое время неловко,
ключ он из-за меня потерял, и вообще он мой спаситель… Конечно, если все это не
подстроено. С другой стороны, совершенно невозможно, чтобы он здесь спал. А я
где лечь должна, на полу? Я решительно шагнула к дивану, ухватилась за плечо
Романа и попробовала его разбудить.
— У-у-у, — промычал он и, быстро перевернувшись на
другой бок, уткнулся носом в спинку дивана.
— Послушайте, — возмутилась я. — Немедленно
просыпайтесь. Что это вы разлеглись — на моем диване?
— Отвяжись, гад, — проворчал он, а я замерла с
открытым ртом. Это я гад? Вот так ничего себе.
— Немедленно освободите диван! — рявкнула я,
вторично ухватившись за его плечо. Он им повел, сбрасывая мою руку и
пробормотал:
— Кончай цепляться, не то в погреб посажу. Меня как
ветром сдуло, и только на кухне в голову пришла здравая мысль: какой, к черту,
погреб, если я живу на втором этаже панельного дома? Да у меня и в гараже
погреба нет. Но возвращаться в комнату и еще раз будить этого типа желания не
возникло. И где, черт возьми, носит Женьку? Почему я одна должна мучиться? Я
схватила ее записку и придвинула телефон. Минут через пять мне ответил
недовольный мужской голос, надо полагать, это и был Колобок.
— Простите, — с некоторой дрожью в руках и голосе
начала я. — Мне необходимо срочно связаться с Евгенией Петровной, она
предупреждала, что я могу найти ее по этому номеру.
— Да? — спросонья туго соображая, удивился
Колобок.
— Простите, — поднажала я, — могу я с ней
поговорить?
— Можешь, — ответила Женька и сладко зевнула. Вот
так: я тут страдаю, а она дрыхнет, как лошадь.
— Женька, появился еще один спаситель, — зло
прошептала я. — Три придурка пристали ко мне в сквере, когда я
возвращалась от Аньки, а он меня спас.
— Что ж это делается? — жалобно пискнула Женька
мне сразу стало легче.
— То-то и делается…
— А рост, рост соответствует?
— Не совсем. В романе он просто высокий, а на самом
деле… в общем, сама увидишь.
— Не хочу я его видеть, — запаниковала
Женька. — На что он мне сдался? Еще в самом деле укокошит.
— Как хочешь, а увидеться придется, —
пригорюнилась я, — потому что он спит на моем диване, и мне страшно. Так
что давай приезжай быстрее.
— А как он забрался на твой диван?
— Напросился в гости, — ответила я с неохотой, а
подружка едва не задохнулась от злости:
— Ты привела в дом моего убийцу? А еще подруга,
называется… Мало мне Толика?
— Кончай ныть, — возмутилась я. — Он спит в
комнате а я сижу на кухне, говори, что делать, пока я тут от страха не спятила.
