– Вот как? – удивлённо поднял брови советник. – Что за условие?
Карл Цмыг, 52 года, содержащийся под стражей
в ожидании суда заключённый
Расширение Зоны поглотило хармонтскую городскую тюрьму, и новых бедолаг сажали теперь исключительно в окружную. Исправительное заведение Сан-Себастьян, переименованное контингентом в «Сталкер хауз», было переполнено, камеры ломились от заключённых, и начальник тюрьмы говорил, что, если и дальше так пойдёт, заведение лопнет.
Карл знал, что в ближайшие дни ему придётся убить или быть убитым. Он уже дважды схватывался с Джузеппе Панини, первую стычку в столовой пресекла охрана, после случившейся в подсобке второй Карл неделю пролежал в тюремном госпитале. Третья наверняка будет последней – Носатый Бен-Галлеви умудрился дать взятку проверяющему передачи охраннику и пару дней спустя извлёк из рождественского торта заточку. Она должна была компенсировать разницу в возрасте, так что у Карла теперь появились шансы.
Рождество прошло спокойно, заключённые мирно заснули в камерах, но наутро из одной из них вынесли скоропостижно скончавшегося ночью бывшего капитана хармонтской полиции Ленни Уильямса. Следов насильственной смерти на теле обнаружить не удалось, впрочем, искали их не слишком тщательно.
– Эх, отправить бы тем же путём итальяшку, – вздохнул Носатый Бен-Галлеви, проводив взглядом покинувшую территорию тюрьмы труповозку. – Жаль, сокамерники у него не те.
Карл пожал плечами.
– Хорошего понемногу, – философски заметил он. – Посмотрим, как оно сложится.
Вызов к начальнику тюрьмы застал Карла за игрой в покер. Оказался вызов очень некстати, потому что ему как раз пошла карта, он отбил у сокамерников проигранные накануне пять пачек сигарет и собирался выиграть ещё столько же.
В начальственном кабинете Карла ждал поджарый морщинистый старик в генеральском мундире.
– Оставьте нас одних, – попросил он.
– Этот человек опасен, – предупредил начальник тюрьмы. – Прикажете надеть на него наручники?
– Не стоит, – улыбнулся генерал. – Я тоже опасен, но думаю, мы с ним поладим.
Карл уселся на стул и закинул ногу на ногу.
– Сигаретку позволь, – небрежно попросил он.
– Я вообще-то не курю, – признался генерал. – Но ношу с собой. Курите. И давайте-ка останемся на «вы».
– Я на «ты» со всеми, – прикурив, сказал Карл. – Можешь звать меня Карликом. Что тебе от меня надо?
От привычек и манер холёного бизнесмена и общественного деятеля в тюрьме он освободился, словно от пришедшейся не по размеру одежды.
– Хорошо, – кивнул генерал. – У меня к тебе предложение. Не стану ходить вокруг да около. Тебе предлагается рискнуть шкурой. Взамен президент подпишет указ о твоём освобождении, подчистую. Независимо от того, чем закончится.
Карл выпустил кольцо дыма в потолок.
– Подробности, – бросил он.
Генерал подобрался и стал очень серьёзным.
– Нужно сходить в Зону, – сказал он. – В Хармонт, на бывший завод, ты эти места знаешь.
– Зачем?
– Завод нужно уничтожить. Взорвать. Независимо от результатов президент…
– Зачем его взрывать?
– Предположительно, там находится некое подобие командного пункта. Оттуда управляют всей той дрянью, что свалилась на нас. Так понятно?
– Понятно, – небрежно подтвердил Карл. – Передай президенту, что он может поцеловать меня в задницу.
Генерал вздохнул.
– Навряд ли президенту захочется это сделать, Карлик, – сообщил он. – Давай я расскажу тебе, как обстоят дела.
Карл скрестил на груди руки и стал слушать, как обстоят дела.
– Это всё? – спросил он, когда генерал закончил. – Благодарное человечество меня не забудет?
– Не забудет, – подтвердил генерал.
– Пускай поцелует меня в задницу. Ты можешь идти.
– Что ж, – генерал хмыкнул. – Он предупреждал меня, что ты откажешься.
– Кто «он»?
– Твой потенциальный напарник. Ты его знаешь под прозвищем Джекпот.
– Джекпот? – задумчиво повторил Карл. – Он, значит, тоже идёт?
– При условии, что идёшь ты.
– А ему что же, – язвительно спросил Карл, – президент тоже подпишет помилование? Авансом за будущие дела?
Генерал усмехнулся.
– Да нет, – ответил он. – Джекпот своё отсидел. Он согласился идти ради тебя. А скорее потому, что, если ты откажешься, в Зону с ним пойдёт твоя дочь.
Карл долго молчал. Думал. Минуту, другую, потом сказал:
– Позволь ещё сигарету. Ты шантажируешь меня, генерал?
– Немного, – поднеся зажигалку, признался тот. – Вопрос ещё не решён. Но думаю, твой отказ не оставит нам другого выхода.
Карл выпустил кольцо дыма в потолок.
– Валяй, – бросил он. – Я согласен. С одним условием. Президент подписывает не один указ, а два. Вместе со мной на волю выходит Натан Бен-Галлеви.
Генерал поднялся и протянул Карлу руку.
– Договорились, – сказал он.
Эпилог
Доктор Ежи Пильман, 39 лет, директор хармонтского филиала Международного Института Внеземных
Культур
Ян Квятковски, 47 лет, главный эксперт-консультант
при хармонтском филиале Международного института внеземных культур
Сажа Квятковски, 35 лет, домохозяйка
Карл Цмыг, 52 года, указом президента освобождённый
из тюрьмы заключённый
Ежи обнялся с братом, пожал руку Карлу и шагнул назад. Граница Зоны была в сотне футов. До наступления нового две тысячи шестнадцатого года оставалось два дня.
– Мы с Кэти решили пожениться, – сказал Ежи. – Вернее, ещё не совсем, потому что она об этом не знает. Но мне кажется, сегодня решим. А день свадьбы назначим сразу после вашего возвращения.
– Правильно, – одобрил Ян. – И кандидатура прекрасная. Отличный повод вернуться вовремя и не задерживаться.
– Вы только возвращайтесь, – сказала Сажа, слёзы текли у неё по щекам. – Обязательно возвращайтесь, слышите?
Карл встал на цыпочки, поцеловал дочь в подбородок и отступил в сторону, освободив место Яну.
– Вернёмся, – сказал Карл и, примерившись, взвалил на плечи тяжеленный рюкзак с взрывчаткой.
Ян прижал Сажу к себе, с полминуты держал, затем отпустил.
– Счастливо оставаться, – сказал он и потянулся за рюкзаком.
– Передайте привет Мартышке, – попросил Ежи. – Если увидите вдруг. И поблагодарите её от меня, я не успел этого сделать.
