Правда, его величество всячески стремился разрядить атмосферу, то и дело задавая вопросы своей гостье — о жизни в Росской империи, об ее нынешнем императоре, о населяющих страну людях.
Ольга пространно отвечала.
Сидящие за столом члены королевской семьи слушали ее, улыбаясь, но за этими приятными улыбками пряталось все то же напряжение.
Ольге даже пришло в голову, что ее фрагербритский вояж напоминает не столько смотрины невест, сколько самую настоящую разведывательную операцию в тылу противника.
Старшие дочери Отто Тринадцатого переглядывались друг с другом, самая младшенькая, Натали, смотрела на гостей букой. Вернее, на гостью — в Макарова она то и дело стреляла глазками.
Видно, дяденька произвел на нее впечатление своим ростом и габаритами. Конечно, куда уж с таким родному братцу тягаться!
Ольга даже почувствовала укол беспричинной ревности…
И только молчаливая Розалинда выглядела спокойной.
Глава шестьдесят четвертая
Розалинда, третья по возрасту принцесса фрагербритская, была умной девушкой.
Ее растили совсем не в тепличных условиях.
С пяти лет папа брал ее с собой на охоту в ближайший лес, принадлежащий королевскому дому Виндзоров. Розалинду приучили ночевать в палатке, умываться холодной водой из ближайшего ручья, не бояться мертвых животных и оружия. С двенадцати лет она и сама держала в руках огнестрел, а свою первую дичь добыла годом позже.
Король Отто Тринадцатый в дочке души не чаял, и она довольно рано узнала, что папа любит ее больше других дочерей. Впрочем, немногим позже узнала она и то, что ее удел, когда вырастет, — выйти замуж не по любви, а за того, кто будет важен Вин-дзорам. Свадьба с политическими целями…
Впрочем, принцесса надеялась, что судьба будет к ней милостива.
Годы шли.
Девочка выросла в девушку. Розалинда знала, что Бог не дал ей особенной красоты, но собственная внешность не слишком ее заботила — старшие сестры были ничем не краше. А ведь пора выходить замуж пришла к ним раньше.
Однажды папа зашел в дочкину комнату с весьма озабоченным видом.
Розалинда уже несколько дней чувствовала: с отцом что-то происходит.
В общем-то, король фрагербритский никогда не отличался особой улыбчивостью, но в последнее время он ходил по дворцу мрачнее тучи.
— Линдочка, девочка моя… Нам надо поговорить. Сколько принцесса себя помнила, папа никогда не называл ее полным именем. Линдочка, Линда…
— Я слушаю тебя, папочка. Что случилось?
Линде было известно, что даже маме не удалось разговорить отца, и королева Гертруда знала о причинах мужниной озабоченности не больше дочерей.
— Кое-что случилось, дочка. — Отто сел на диван рядом с Линдой. — На днях к нам прилетает посланник от росского императора Остромира Первого. Вернее, посланница, сестра его Ольга. — Король потер рукой лоб. — В общем, я буду вынужден отдать кого-то из своих дочерей замуж за Остромира.
До Линды не сразу дошел смысл отцовских слов. А когда все-таки дошел, она фыркнула:
— Сестра императора летит к нам в роли свахи? Ну и дела… Нас что, ждут смотрины невест?
Отец поморщился:
— Ну, я бы так не выразился… Я просто прошу тебя, дочка, будь с гостьей поприветливее.
Линде очень не хотелось «быть поприветливее», но ведь папа не стал бы просить о подобном, если бы ему не было нужно. Похоже, что-то все-таки произошло…
— Что случилось, папочка? — В голос поневоле проникла тревога. — У нас в стране непорядок?
Папа мгновенно нацепил на лицо маску спокойствия.
— Ничего пока не случилось, Линдочка. Но непременно случится, если мы не заключим с россами военно-политический союз. Уж ты мне поверь. В Галактике у нас хватает врагов. Неплохо бы иметь и друзей. Так что я тебя очень прошу!
Он явно не договаривал, однако Линда решила сделать вид, будто этого не поняла.
Рано или поздно все равно многое прояснится. В конце концов, до свадьбы дело еще не дошло. Да и дойдет ли?…
— Хорошо, папа. Я буду с гостьей приветлива. Папа ушел.
А чуть позже Линда узнала, что подобный разговор у него состоялся и с остальными дочерьми.
И Линда поняла, что ее действительно ждут самые настоящие смотрины.
Но раз не только ее, то вполне может быть, что не ее и выберут. Да, конечно, она будет покрасивее Маргарет и Сабины… Но кто знает? Может, новый росский император вообще любит малолеток… А Натали хоть и не оформилась еще, но вовсю обещает стать лакомым кусочком для мужчин. Так что поживем-увидим…
Для полного счастья можно, конечно, произвести на императорскую сестру не слишком хорошее впечатление, чтобы гарантированно не понравиться ей, но папа наверняка будет недоволен.
А впрочем, почему бы нам и не посмотреть, каков из себя этот император Остромир Первый?
Линда отправилась в свою рабочую комнату и велела сетевому агенту выудить из сети изображения вероятного суженого.
Остромиры Романовы пошли перед нею чередой. Около двух метров ростом, русоволосые, с ямочкой на подбородке и прижатыми к черепу ушами. Стоящие и сидящие, с пустыми руками и вооруженные аж сразу двумя мечами, в костюме гладиатора и в черном мундире…
Юноша, парень, мужчина… Весьма импозантен — особенно в белом кителе росского императора!
Однако Линде он не понравился.
Уж слишком мужествен. В движениях ощущаются стремительность и сила… Ах да, он же — бывший «росомаха»! Что-то типа наших альпийских стрелков. Супермен! Оказаться замужем за суперменом? Избави, господи! Нам бы что-нибудь попроще! На него же, наверное, все знакомые девицы вешаются!
Хотя они на любого императора вешаются. Но одно дело — из честолюбия и ощущения собственной значимости. И совсем другое — от страсти, от животного желания отдаться лучшему в окружении самцу.
Но против папиного слова не пойдешь! И остается надеяться только на то, что лучшему самцу пожелают отдаться Маргарет или Сабина.
С этой надеждой Линда и убрала с видеопласта многочисленных Остромиров.
Глава шестьдесят пятая
Розалинда пришла в гости к Ольге через час после обеда.
Как и на старших сестрах ранее, на ней было довольно строгое платье. Коричневого цвета.
Ей-богу, пускают пыль в глаза. Хотя бы одеждой, раз мозгами не получается. Вот такие мы скромные, мечтающие о тихом семейном счастье. Вашему брату ведь не нужна в роли жены распущенная стерва, у которой сиськи наружу вываливаются…
Однако третья беседа оказалась совсем не похожей на первые две.
