Первым желанием Осетра было немедленно отдать распоряжение об организации спасательной экспедиции. По принципу той, что предприняли они с каперангом Приднепровским к Дальнему Алеуту.
Однако через пару мгновений он вспомнил: «“Росомахи” никогда никуда не опаздывают».
– Информацию легко было добыть, ваша светлость?
Князь Белозеров понимающе кивнул:
– Я бы не сказал. Один наш человек на Саммерсити провалился, другого едва не разоблачили, но он сумел, сменив имя, перейти на проживание по другой легенде. Хотя, если будут тщательно искать, раскроют. Правда, у них нет его генетического кода, так что сканерами агента не обнаружишь.
– С агентом все понятно, – нетерпеливо сказал Осетр. – Более важно совсем другое… Я не удивлен, что моя мать оказалась в руках у мерканцев. На месте Вершителя Бедросо я бы непременно попытался обрести такой козырь против своего противника. Но как Офис Добрых Дел допустил, чтобы мы ее нашли? И почему позволили нашему агенту передать нам информацию? Если утечка допущена преднамеренно, то возникает вопрос: с какой целью?
– Вы полагаете, что это не просто прокол в работе мерканских спецслужб, ваше императорское величество?
– Есть такое подозрение, Петр Афанасьевич. И мы должны понять, с какой целью это проделано.
– Надо поразмыслить. – Взгляд главы ИРУ слегка затуманился. – На первый взгляд, понятно, почему мерканцы держат графиню подальше от наших границ. Чтобы у нас не было возможности добраться до заложницы. И если они допустили утечку информации о ее местоположении намеренно, это может означать, что они подозревают о наличии у росского флота «иглы Комарова», но достоверной информацией не обладают. Вот и решили устроить проверку. Если мы доберемся туда, значит, все ясно, у наших кораблей появились новые возможности. Вполне логичное объяснение.
– Совершенно с вами согласен, князь. Это, кстати, дает ответ и на вопрос: был ли академик Соболевский агентом мерканцев. Если бы они его завербовали, им бы наверняка стало известно об «игле». Уж такую-то информацию Соболевский точно продал бы. А значит, он все-таки был террористом-одиночкой.
– Насколько мне известно, никаких фактов о его связи с мерканцами так и не было выявлено… – Белозеров сощурился и вперил глаза в потолок, продолжая размышлять. – Бог с ним, с Соболевским! Мне вот какая мысль пришла в голову… А что если план Вершителя глубже. А что если он добивается, чтобы мы подумали именно так, как подумали. Они якобы не знают, что у нас есть новый способ передвижения по Галактике. В подобной ситуации мы должны – что?.. Мы должны непременно воспользоваться своим преимуществом и попытаться похитить заложницу. Чтобы лишить Бедросо козыря в рукаве. Но если за первой целью скрывается еще и вторая? Что если, прикрывшись проверкой, имеется ли у нас «игла Комарова, они все-таки расставляют совсем другую ловушку? С целью заманить в нее совершенно конкретного человека, убивая таким образом сразу двух зайцев.
– И кто же этот второй заяц? – спросил Осетр, уже догадываясь, куда клонит Белозеров.
– А это вы, ваше императорское величество! И вы, полагаю, сами прекрасно понимаете это.
Осетр стиснул под столом пожелавшие задрожать пальцы.
Конечно, он понимал. Все уже было, ничего нового придумать невозможно…
– Ситуация не новая, Петр Афанасьевич… Однажды меня уже пытались заманить в ловушку.
– Вы имеете в виду события на Дальнем Алеуте?
Оказывается, Белозеров знал о той спасательной экспедиции.
Впрочем, ничего удивительного. Такова его работа…
– Да, князь.
– Ситуация не новая, но от этого она не делается менее опасной.
Да, похоже не только Засекин-Сонцев хорошо изучил своего правителя, ржавый болт им всем в котловины! Но не вам, господа, решать, что мне делать и чего опасаться. Мы и сами с усами…
– Хорошо, Петр Афанасьевич. Я подумаю. Спасибо!
В глазах Белозерова явно засветилось сомнение, но выразить вслух его князь не решился. А Осетр прервал связь и задумался.
Думал император недолго.
Не дождутся они – диктовать мне свою волю! Ни господа росские государственные деятели, ни мерканские сайентологи!.. И если Тим Бедросо на самом деле намеревается с помощью графини Шуваловой угрохать сразу двух зайцев, то он добьется только того, что один из зайцев выйдет на охоту. И получит Вершитель в противники «росомаху» в заячьей шкуре!.. Но о Бедросо мы будем беспокоиться позже. А сейчас предстоит невидимая миру схватка еще с одним «росомахой!..
И он отправился в рабочий кабинет – подходило время встречи с Дедом.
Глава тридцать вторая
Когда князь Засекин-Сонцев появился на пороге кабинета, Осетр решил сразу взять быка за рога.
– Всеволод Андреич! Вы в курсе, что наши разведчики отыскали мою мать?
– Да, ваше императорское величество. Князь Белозеров уже сообщил мне об этом.
«И небось, прежде, чем мне», – подумал Осетр.
– Я должен лично отправиться на выручку моей матери.
Дед ничуть не удивился. Несколько мгновений раздумывал, потом сказал:
– Ты не перестаешь поражать меня, мой мальчик!
На сей раз Железный Генерал даже забыл о «величестве», сразу переведя разговор в плоскость отношений учителя и ученика.
Впрочем, он тут же вернулся к требованиям этикета:
– Простите, ваше императорское величество! Не могли бы вы убедить меня в правильности такого решения?
– Мог бы. – Осетр встал и прошелся по кабинету, собираясь с мыслями. – Во-первых, я как-то уже говорил, что считаю себя виноватым в судьбе моей мамы. И будет правильно, если именно с моим участием случится ее освобождение… Во-вторых, интуиция говорит мне, что предстоящая операция будет успешной. Думаю, вы, Всеволод Андреич, давно убедились, что интуиция меня прежде не подводила.
– Убедился, не скрою. – Железный Генерал покивал. – Но с какой стати вы решили, что вам будет везти бесконечно. Везение – такая штука, которая рано или поздно заканчивается.
– И тем не менее, я уверен, что мне и на сей раз повезет.
– Ну хорошо, ваше императорское величество… – Засекин-Сонцев побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Ваши личные интересы понятны. А как быть с интересами империи? Что мы скажем народу?
Осетр улыбнулся:
– Народу мы не скажем ничего.
Железный генерал снова побарабанил пальцами по подлокотнику:
– Хорошо, с народом ясно… Но что мы скажем вашему ближайшему окружению? Что росский император улетел в отпуск и неизвестно, когда вернется?
– Ближайшему окружению мы тоже ничего не скажем. За исключением нескольких наиболее доверенных лиц.
На сей раз Дед растерялся.
