И как теперь выяснилось, перемену придумали не зря.
Глава двадцать третья
Когда правительственная делегация покинула борт «Кассиопеи» и начала перебираться на поверхность Вайсбурга, по помещениям «Осмотрительного» разнесся бас капитана:
– Внимание, экипаж! Отбой боевой готовности номер один. Всему экипажу – боевая готовность номер два!
Звезднофлотцы с облегчением выполнили приказ. Выключили систему «улитка». Артиллерийские установки перевели в караульный режим. И стали ждать приказа «Отбой боевой готовности номер два», после чего можно было расслабиться и всем, кроме дежурных специалистов, убыть со своих постов, вернувшись к жизни флотского человека вне служебных обязанностей.
Однако каперанг Яаскеляйнен ожидаемого приказа не отдавал.
Он прекрасно знал, что сейчас о нем думает экипаж.
Крыша, что ли, съехала у нашего кэпа, рашпилем его прибор обкарнать?! Люди ж не железные, им отдых требуется!
Людям и в самом деле требовался отдых.
Но жила в душе каперанга неясная тревога.
Он и сам не понимал – откуда она взялась? Всю свою жизнь он был служакой, исполняющим приказы вышестоящих командиров. И если просыпалась в нем тревога, она всегда оказывалась конкретной.
Как бы не ударить лицом перед проверяющими из штаба флота… Как бы лейтенант такой-то не промахнулся по мишени… Ну и тому подобные опасения.
Однако на сей раз тревога была неперсонифицированной. И не очень понятной.
Врага в ближайшем пространстве не наблюдается. «Осмотрительный» тут не один – как там, возле безымянного красного карлика.
Откуда же это неясная тревога?
Говорят, у «росомах» такое наблюдается сплошь и рядом. Потому их, как правило, и не удается застать врасплох.
Но он-то, каперанг Яаскеляйнен, сто якорей ему в задницу, – не «росомаха»!.. Он начинает беспокоиться только с того момента, когда система разведки и целеуказания сообщает о появлении противника, и мифический вероятный бой превращается в реальный.
Так что же с ним случилось?
В общем, ладно, будем держать ухо востро!
А экипаж начнем кормить стимуляторами – чтобы люди не теряли сил и внимательности. Да и себя будем держать в боевом тонусе.
И Яаскеляйнен вызвал к себе начальника медицинской части и первым принял таблетку.
* * *
Сигнал тревоги прозвучал, когда каперанг, все-таки сломавшись – два дня без отдыха разве что молодежь способна выдержать, – заснул тяжелым сном.
Впрочем, стимуляторы, как известно, и тут хорошо помогают – два часа заменяют собой восемь.
Поэтому на мостик Яаскеляйнен летел, как на крыльях, почти не отставая от подчиненных, несущихся к своим боевым постам.
По коридорам транслировались приказы, которые отдавал дежуривший в рубке старпом, и доклады находящихся на вахте специалистов:
– Внимание, экипаж! Боевая готовность номер один! Цель – вражеский линкор!
Яаскеляйнен продолжал нестись вперед.
– Цель на запрос «свой-чужой» не отвечает.
Это означало, что корабль не фрагербритский – ИскИны «Осмотрительного» и Петра Великого» со дня прибытия к Вайсбургу опознавали союзников как «своих».
– Судя по эфемеридам, возможно, намереваются нанести удар по Вайсбургу.
– Уровень мощности реактора – сто процентов.
– Энергозапас – сто процентов!
– СОБ на максимальном уровне защиты.
Яаскеляйнен удовлетворенно улыбнулся на ходу: обновленный экипаж работал слаженно.
Система разведки и целеуказания обрабатывала эфемериды орбиты противника, система обеспечения безопасности надежно прикрывала корабль от артиллерийского удара и вражеских сканеров, энергетическое сердце набрало необходимый уровень мощности, и потихоньку выходила на рабочий режим «улитка».
– Обработка данных цели завершена!
– Наведение закончено! Артиллерийские установки и «улитка» – в боевом режиме! Точка переброса – центральная звезда.
Каперанг влетел в рубку.
Старпом тут же повернулся к нему.
– Вражеская атака, господин капитан! Судя по всему…
– Я все слышал! – оборвал его Яаскеляйнен.
– Корабль к бою готов! – закончил доклад старпом.
Каперанг впился взглядом в главный видеопласт.
Там был виден предполагаемый противник. Судя по абрису надстроек, мерканский линкор – старпом не ошибся. Невидимый до поры до времени волк показал зубы…
Пора бы уже было реагировать на него средствам планетной обороны фрагербритцев.
Но вряд ли они несли боевое дежурство на стимуляторах. И, по-видимому, безнадежно запаздывают…
– Где «Петр Великий»?
– С противоположной стороны планеты. Ему никак не успеть!
– А фрагербритские борта?
– «Бисмарк» тоже с той стороны. Один из линкоров с нашей, но он далеко и тоже не успеет в любом случае. Остальные от планеты ушли. Возможно, караулят выходы из природных римановых тоннелей.
Яаскеляйнен с трудом удержал готовое родиться десятиэтажное ругательство. Ограничился только «Сто якорей мне в задницу!»
Между тем вражеский линкор стремительно приближался.
Не психическая же это атака… Самое настоящее внезапное нападение! Неплохо рассчитанное по времени. Чтобы оказаться лишь против одинокого эсминца…
Впрочем, похоже, вражескому капитану нет дела до средств обороны.
Действует по принципу «пан или пропал». Либо грудь в крестах, либо голова в кустах…
Надо было решаться.
«А ведь это война», – подумал Яаскеляйнен.
Он вспомнил слова, сказанные императором перед пересадкой на «Кассиопею».
И решился.
– «Улитка», огонь! – рявкнул он, сдерживая прискакавший неведомо откуда нервический смешок.
– Есть «улитка» огонь!
«Осмотрительный» даже не вздрогнул. И не разнесся по помещениям грохот выстрела.
Но «волка» на видеопласте как корова языком слизнула.
И вновь посыпались доклады:
– Цель больше не наблюдается!
– Энергозапас – сорок процентов. Перевожу на режим восстановления мощности!
– На границе хромосферы центральной звезды зафиксирована вспышка. В расчетной точке.
Вот, дьявол! Сколько энергии сожрал этот переброс, сто якорей мне в задницу! Эсминец против линкора – все-таки то еще единоборство! Масса-то у линкора – будь здоров! Возникни еще один корабль…
