И я понимаю то же самое. А как? Резонансный контур с измеренными значениями индуктивности и емкости? Или сделать стоячую радиоволну, измеряя потом расстояние между пучностями? Не очень-то ясно, нам такое читали лишь в курсе общей физики, а этого явно мало. Или вот еще что…
– Пусть твои ребята попробуют создать какие-то эталоны кристаллов-излучателей. Размеры варьировать, скажем. То есть задействовать магический подход. А я попробую со своей стороны что-то придумать. Попробуй рутил. Его у нас немного, но на опыты хватит. Моана, теперь вопрос уже к вам. Вы можете проверить здоровье этих бакалавров? Возможно повреждение зрения.
– Могу. Задача не из сложных.
Но тут Сарат прервал жену:
– Вот интересный боковой результат. Моя команда…
Но каков наглец! У него уже своя личная команда! Впрочем, надо быть справедливым: парень ОБЯЗАН научиться командовать, а без подчиненных это сделать трудновато.
– …обнаружила это на наших бесцветных кварцах, но лишь на шестигранных призмах. Понимаешь, от них можно получить мощный луч белого света. Дело в том, что на наших кристаллах рассеяние потоков на боковых гранях призмы очень мало по сравнению с обычным кристаллом…
Вот оно что. Похоже, эти бакалавры наткнулись на идею маголазера или его подобия. Хотя нет, если свет белый, то это точно не лазер.
– …так что есть возможность создания очень мощных фонарей. Показать не могу, они все там, но потом привезу. Пускай не на продажу, но для разведчиков они бы пошли, да и для корабля… ну это чтобы по реке плавать ночью…
Да, рассеяние на боковых поверхностях… А ведь его еще можно уменьшить.
– Принято. Дело не такое уж спешное. Если нужно, закажи кварцы Сафару. Между прочим, и топазы могут пойти. И бесцветные бериллы. Пробуй, а фонари привози сюда, хочу на них сам посмотреть. Может, что и присоветую. Есть кое-какие идеи… Но напоминаю, надо поговорить с Тугуром, а сделать это можешь только ты.
– Командир, дай хотя бы пару дней. Мне повидаться с моими ребятами, раздать задания, кристаллы опять же…
– Бери три, с запасом. Но учти: даже если Тугура на месте нет, тебе придется его ждать. Сейчас доказать не могу, но чувствую, что эта луговина, точнее, история ее появления, может быть очень важной. И не только для поселенцев, но и нас самих. И помни, здоровье твоих… я хотел сказать, членов твоей команды – на твоей ответственности.
Сарат помчался трудиться над ценными указаниями для своих бакалавров. А я вспомнил про настойку лимонника. Это, пожалуй, к моей умнице.
– Ира, в твоем травнике не упоминается ли, случаем, вот какое растение…
Я как мог описал и даже предъявил кусочек коры, что мне дал капитан Дофет. Ира задумалась, потом изрекла:
– Если рассуждать логически…
И она туда же!
– …то «Незаменимый помощник травника…» издан уже после формирования Маэры, так что растения (непонятное слово)… я хотела сказать, характерные только для территории за Черными землями, могли в него и не войти. Однако я поищу.
Где она только нахваталась таких выражений? Не иначе, воздействие наставницы.
Поиск занял пять – семь минут.
– Нет, такого нет. Разве что в старых книгах…
– Ну и не надо. Видишь ли, капитан Дофет обещал мне сколько-то этой коры. Он из нее настойку на водке делает. Но я не слишком доверяю его опыту, да и спирт – лучше. Перепроверить бы надо. То, что получится, – оно и как лекарство может пойти, и как составляющая целебных настоек, ну и как напиток. Да, и не вздумай на себе пробовать!
Иришка надула губы.
– Я сама знаю!
Пришлось погладить ей животик и пошептать разные нежности на ушко.
Еще одна сцена, которую я видеть никак не мог
Тофар-ун был крайне недоволен новостью. Причина заключалась не в том, что новость была плохой (кстати, и хорошей она не была), а в том, что эта новость навлекла непредвиденные заботы. Ему доложили имя того южанина, которого Первый академик прочил на место покойного Рухим-ага.
Не лукавя сам с собой, начальник аналитической группы был вынужден признать, что потерпел неудачу, если не сказать хуже. Этот кандидат в академики не значился в списке Тофар-уна. Хуже того, и досье на него было удручающе тонким. При всех своих талантах аналитика почтеннейший не мог понять, чем обусловлен выбор Первого. Самое скверное: винить в этом приходилось лишь того, кто список составлял, то есть самого себя.
Итак: Хассан-орт (типично южное имя, к слову). Специализация: электричество и связь, причем явно не сияющая звезда ни в том, ни в другом. Кандидат в академики с давним стажем, причем ни разу не предпринимал шагов в сторону академического ранга. Научную деятельность полностью забросил с того момента, как стал кандидатом. Да и до этого… одна монография, всего лишь. Для доктора магии маловато, для кандидата в академики – и вовсе мало. Учеников с этого момента тоже нет. Не входит ни в одну группу, поэтому влияние имеет лишь сам по себе. Совладелец крупного рудника по добыче свинца, серебра и цинка, а также завода по выплавке этих металлов. По этой причине личность весьма состоятельная. На людях практически не показывается.
И с таким человеческим материалом прикажете работать? Академик усилием воли подавил раздражение и продолжил анализ.
Первая пришедшая в голову мысль была: будучи политическим нулем, южанин не может стать сколь-нибудь значимой фигурой сам по себе. То есть он – средство укрепления позиций Первого, не более того. И эту мысль, несмотря на ее очевидность, аналитик отверг. Он слишком хорошо знал Первого. Такой простой ход… не смешите, господа. Не тот стиль, не тот уровень.
А что же тогда?
Тогда только и остается, что признать недостаточность имеющейся информации и собирать таковую. Жаль времени, но его придется потратить. Хотя…
Есть еще вариант. Совершенно безумный, полностью авантюрный, однако может сработать. Действовать придется самому. Впрочем, сбора информации это не отменяет.
И зазвенел колокольчик, вызывающий секретаря.
Глава 35
Сложилась ситуация, какая и должна быть у хорошего руководителя (это я про себя), а именно: все, что подчиненные могут сделать сами, на них и перекладывается, себе же остается лишь то, что им абсолютно не под силу. Вот почему я занялся разбором свежекупленных книг по химии.
Правильнее было бы сказать: занялся переводом их на химический язык. Здешний Лавуазье был не при делах (скорее всего, еще не родился), в результате в названиях веществ царил точно такой же кавардак, который существовал на Земле. Пришлось трудолюбиво составлять словарь химических терминов. И начал я с заполнения таблицы Менделеева.
Натурально, пустых клеток в ней оказалось куда больше, чем заполненных. Правда, здешние химики знали кислород и водород. Но азота для них еще не существовало. Щелочные и щелочноземельные металлы отдыхали. Зато с благородными металлами был полный ажур. К моему удивлению, здесь оказались известными хром, марганец, никель и кобальт. Это понравилось: значит, есть ненулевая возможность развивать производство легированных сталей. Алюминий тоже был описан; меня позабавило, что здесь его нашли в самородной форме. На Земле такие находки – величайшая редкость. Инертные газы, разумеется, в пролете. Это и ожидалось.
