Накинув на плечи халат, девушка подошла к окну, распахнула ставни и выглянула наружу. Ну да, так она и знала — опять несносный гомункулус. Сам спит мало, и на сон других ему наплевать, возится теперь с какой-то ерундой, отдаленно напоминающей то ли стрекозу, то ли птицу с полупрозрачными крыльями. И остальные мужчины тоже собрались — и Варг, который разве что в рот Артуру не смотрит, и Вольфган, хотя он-то уж поспать любит. Стоят разглядывают чудо — интересно им. И слуги тут же — не все, но очень многие, тоже любопытствуют.
Ставни на хорошо смазанных петлях открылись бесшумно — Карина могла бы в этом поклясться. Однако киборг все же услышал. Как? А бес его поймет, но услышал, повернулся, махнул девушке рукой. Остальные даже не заметили ее появления — подумаешь, невидаль, хозяйка замка. А вот то, что сейчас расположилось у ног киборга, они видели сегодня впервые. Артур тоже задержал взгляд на Карине лишь на миг, после чего вернулся к прерванному занятию. Однако, уже отворачиваясь, он сделал ей странный жест — поперек груди, крест-накрест. Лишь через пару секунд сообразив, что это значит, девушка залилась краской до ушей и поспешно запахнула халат, который, очевидно, от неловкого движения распахнулся, едва не выставив на всеобщее обозрение самое сокровенное.
Как ни странно, после этого раздражение Карины куда-то ушло, и во двор она вышла уже спокойной, бодрой, умытой-одетой, словом, такой, какой и должна быть герцогиня. И что закономерно, перед ней расступились, ломая шапки — как и положено. Лишь верные сподвижники, хотя, по большому счету, кто кому сподвижник — это еще посмотреть надо, отреагировали с некоторым запозданием, а киборг не отреагировал вообще. Только сказал, не оборачиваясь:
— Это беспилотный летательный аппарат. В просторечии — беспилотник. Рассчитан на четверо суток полета. Имеет собственную систему анализа данных. Спрятаться от него сложно, а с вашим уровнем развития просто невозможно. Тем более армии. Тем более на равнине. У меня таких машинок три. Один будет в дозоре, другой вылетит, когда у первого кончится заряд батарей. Третий — резерв, так, на всякий случай. Я их тестировал, вроде бы все нормально, но пролежали долго, так что резерв не помешает.
Карина согласно кивнула и присела на корточки рядом с невиданной птицей. Да-да, именно на птицу аппарат и был похож вблизи больше всего — узкое стремительное тело, два полупрозрачных, наверняка почти невидимых на фоне неба крыла, хвост… Разве что перьев не было, ну да это уже мелочи. В целом конструкция выглядела невероятно стремительной, легкой, но каким-то непостижимым образом не производила впечатления хрупкости. Больше всего Карине захотелось ее потрогать, но почему-то она не рискнула этого сделать.
Между тем киборг, прекратив, наконец, копаться в нутре своей невиданной птицы, жестом приказал всем отойти подальше. Поднял беспилотник на руки, взошел на стену, сопровождаемый следующими чуть сзади людьми, а потом резко подбросил его вверх.
Сверкнув на миг крыльями, беспилотник свечой взмыл почти вертикально. На миг он замер в верхней точке, будто раздумывая, падать или нет, а потом вдруг сам, без посторонней помощи, рванулся вперед и в считанные секунды растаял в небе. Артур кивнул довольно и повернулся к Карине:
— Ну, вот и все, теперь никто не приблизится к твоим владениям незамеченным.
Сны… Опять эти сны о прошлом. Артур никогда раньше не видел их так ясно, как сейчас, заново переживая то, что происходило во времена его бурной молодости. Нет, биологически, пролежав почти все время в анабиозе, он и сейчас не был стар, к тому же киборги живут долго, пятьсот лет для них не предел. Теоретически, конечно, поскольку ни один еще столько не прожил — боевым машинам свойственно погибать молодыми. И все же годы, подобно каменной плите, давили на плечи, заставляя сгибаться под их тяжестью. Вот и всплывали во сне воспоминания то об одном эпизоде, то о другом. Когда-то смешные, чаще — страшные… Вот и сегодня ему снилась молодость, его первый космический бой.
Калиокасы прорвались тогда к Новому Еревану. Как? А пес их знает. Прошли, не замеченные станциями дальнего обнаружения, сумев проложить курс по мертвым зонам. Это считалось практически невозможным, но калиокасы были смелыми бойцами и грозными противниками, презирающими слово «невозможно». Может быть, именно поэтому спустя всего несколько лет после той войны они с людьми были уже союзниками, легко найдя общий язык. Но это все потом, а пока что их эскадра надвигалась на планету подобно лавине, и если их не остановить, то орбитальная бомбардировка обеспечена. Калиокасы взяли с собой неуклюжие и тихоходные войсковые транспорты, а значит, собирались высаживать десант, которому обязательно предшествует удар по объектам планетарной обороны — воевали они по науке, стараясь максимально снизить потери. А еще авианосцев у них было целых четыре, и в результате преимущество в легких силах они имели серьезное.
Полнокровной ударной эскадре противостояли вполне адекватные силы. Правда, это вышло случайно — две штатные станции орбитального рубежа калиокасы просто обязаны были смять. Но за сутки до атаки противника к планете подошли два линкора и авианосец — случайно, так уж получилось, что на авианосце были неполадки с системой управления маршевыми двигателями, и адмирал решил, что визит к планете, имеющей неплохую ремонтную базу, окажется не лишним. Неполадки — так, мелочь, дублирующие системы вполне компенсировали отказ нескольких цепей, но космос ошибок не прощает, а значит, нечего без нужды на неисправном корабле мотаться.
В результате для калиокасов явилось полным сюрпризом, что возможности планетарной обороны не только оказались в полтора раза выше ожидаемых по огневой мощи, так еще и приобрели необходимую для эффективного противодействия атакующим гибкость, которой от поддержанных базирующимися на планете истребителями орбитальных крепостей ждать не приходилось. Однако сдавать назад они не собирались — не из того теста были слеплены. Все равно их поход был в один конец — что люди не выпустят нахалов обратно, было ясно с самого начала. Храбрый шаг — и стратегически выгодный размен. Для того чтобы выкурить захватчиков с планеты, с фронта придется снимать десятки кораблей, и это как минимум ослабит натиск на трещащую по швам оборону калиокасов. А не отбивать планету было нельзя — слишком уж выгодно она располагалась, и вражеские корабли с нее могли угрожать целому сектору. Так что те, кто начинал сейчас атаку, были смельчаки и знали, на что шли. А защитникам Нового Еревана некуда было отступать, поскольку за их спинами было многочисленное население планеты, и им требовалось наизнанку вывернуться, но продержаться до подхода ударной эскадры, базирующейся неподалеку.
Население между тем стремительно расползалось по укрытиям. Для Артура это было неожиданным — он уже воевал, принимал участие в обороне Великого Урала. Тогда все мужское население от четырнадцати до семидесяти поголовно взялось за оружие, и десант захлебнулся в крови. Очень сложно воевать, когда против одного десантника сто тысяч ополченцев. Как бы ни была велика разница в подготовке и вооружении, все равно сомнут и задавят числом. Потери у ополчения были жуткие, но они, защищая свои семьи и дома, лезли в бой как сумасшедшие, и противник не сумел тогда захватить ни одного плацдарма. И это притом, что орбитальная группировка у планеты была жиденькой, намного уступающей нынешней. Сейчас же по всей планете ополченцев набралось от силы пара тысяч человек. Вдобавок к сорокатысячной группировке территориалов и четырнадцатитысячным полицейским формированиям, это было жалким подспорьем. Десантные транспорты притащили сюда, по самым скромным подсчетам, около восьмидесяти тысяч солдат с бронетехникой.
