– В Потустороннем мире, – важно сказал
Аззи, – который вы, люди, называете Тем Светом, в этом невидимом простому
глазу мире, где обитают Духи, не придают никакого значения тем условностям,
которые так усложняют жизнь людей здесь, на земле. С точки зрения Духа –
служителя как Светлых, так и Темных Сил – любой из вас, людей, – лишь
временный обладатель бессмертной души, того поистине бесценного сокровища,
из-за которого Тьма со Светом вот уже несколько тысячелетий воюют друг с
другом. Поэтому мы обращаем мало внимания на сословные различия, которые вы,
люди, почему-то считаете столь важными. Однако хватит об этом. Я отнюдь не
собираюсь читать вам лекцию по теологии. Вернемся к нашим земным делам. Если я
правильно тебя понял, ты, Корнглоу, хочешь стать одним из тех, кто отправится
на поиски золотых подсвечников?
– В точности так, господин Демон, – подтвердил
Корнглоу. – Ибо, хоть я и незнатного происхождения, у меня тоже есть
заветное желание. И я готов поработать на того, кто поможет мне его
осуществить.
– Что ж, я слушаю, – сказал Аззи. – Расскажи,
чего ты хочешь.
– Перед тем как присоединиться к паломникам, мы
завернули в поместье знатного господина Родриго Сфорца. Благородные дамы и
господа обедали в парадной зале, ну, а слуги и простолюдины – словом, такие,
как я – сидели на кухне, довольствуясь господскими объедками. Через открытую
дверь я мог видеть, как пируют господа. Но я глядел только на одну даму – на
сеньериту Крессильду Сфорца, супругу Родриго Сфорца, хозяина замка. И пока я
глядел на нее, мне казалось, что я вижу ангела, слетевшего с небес на землю. О,
сударь, поверьте мне, это прелестнейшая из женщин. Ее золотистые локоны
ниспадают на шею ослепительной белизны, а цвет щек напоминает спелый персик.
Кожа ее нежна, как у младенца, а руки… О, какие у нее руки! А талия!.. А
грудь!.. Ее грудь подобна двум холмам, возвышающимся над…
– Довольно, довольно, – прервал его Аззи. –
Избавь нас от дальнейших подробностей и скажи, чего ты хочешь от этой госпожи.
– Я хочу на ней жениться, – сказал Корнглоу
просто.
Аретино громко расхохотался, но, спохватившись, резко
оборвал смех и закашлялся. Даже Аззи улыбнулся уголками губ – до того нелепым
было это сочетание: деревенский парень в латаной-перелатаной одежде, в тяжелых
грубых башмаках – и изящная благородная госпожа.
– Однако, сударь, вы метите довольно высоко! –
заметил Аззи.
– Я просто подчиняюсь великой силе красоты, которая
влечет к себе всех смертных, – ответил Корнглоу. – Даже самый
последний бедняк может восхищаться Еленой Троянской, ибо Елена – это символ
Вечной Женственности. И в мечтах она может отвечать ему взаимностью. В конце
концов, Парис ведь тоже, прежде чем получить власть над Троей, был простым
пастухом. В мечтах Елена может предпочесть его всем остальным. Ведь мечты
позволяют человеку перенестись в мир иллюзий, в мир, где оживают сказки. А
разве задуманное вами театральное действо не похоже на сказку?
– Пожалуй, так, – сказал Аззи. – Но, видишь
ли, если уж тебе непременно хочется на ней жениться, то придется сделать из
тебя благородного господина, чтобы неравное положение не помешало этому браку.
– Вот спасибо! – обрадовался Корнглоу.
– Да, но, кроме того, еще нужно будет получить согласие
самой госпожи Крессильды, – вмешался Аретино.
– Положитесь на меня, я все улажу, когда придет
время, – сказал Аззи и добавил, обращаясь к Корнглоу: – Что ж, дело это
весьма непростое, но я уверен, что мы сумеем исполнить твое заветное желание.
Аретино вздрогнул. Легкость, с которой рыжий демон
распоряжался судьбами людей, пугала его.
– Позвольте напомнить вам, сударь, – сказал он
негромко, – что госпожа уже замужем. По-моему, это весьма серьезное
препятствие, которое может помешать вашим планам.
– Нисколько, – улыбнулся Аззи. – У нас есть
свои люди в Риме – они умеют улаживать подобные проблемы. – Он опять
повернулся к Корнглоу: – Ну-с, молодой человек, я выслушал вашу просьбу; теперь
вы послушайте меня. За то, что я устрою ваш брак с прекрасной госпожой, вы
должны будете немного потрудиться. Согласны ли вы на такое условие?
– Что ж, согласен, только если работа будет не слишком
тяжелой. Видите ли, сударь, я придерживаюсь такого правила, что всякий человек
должен следовать своей природе, а моя природа – это лень, лень, доходящая до
такой степени, что ее без ложной скромности можно назвать выдающейся.
– О, не волнуйтесь, милейший, ваша работа не потребует
от вас чрезмерного напряжения сил, – успокоил его Аззи. – Думаю, что
вам даже ни разу не придется обнажить свою шпагу, поскольку вы не обучены
биться на шпагах.
Порывшись в кармане, Аззи вынул уже знакомый нам маленький
серебряный ключик и вручил его Корнглоу:
– Ваши приключения начнутся прямо сейчас. Вот этот
волшебный ключик откроет дверь, для которой он предназначен. Сквозь эту дверь
вы войдете в сказочный мир. Там вас будет ждать оседланный волшебный конь, а в
седельной сумке вы найдете подсвечник из чистого золота. Это не простой
подсвечник. Он помогает тому, кто им владеет, найти то, к чему он стремился всю
жизнь. С этим чудесным подсвечником вы отправитесь в путь, а в конце пути вас
будет ждать госпожа Крессильда с золотистыми волосами, ниспадающими на шею
ослепительной белизны, и всеми остальными прелестями.
– Великолепно! – воскликнул Корнглоу, от радости
подбросив ключик вверх и снова поймав его. – Как здорово, когда удача сама
плывет к тебе в руки!
– Полностью с вами согласен, – сказал Аззи. –
Улыбка фортуны – это великая вещь. И поэтому я хочу научить людей такой морали:
если счастье достается человеку буквально даром, то стоит ли трудиться в поте
лица своего?
– Вот это по мне! – Корнглоу сжал в руке
ключик. – Ну, я пошел!
И он выбежал вон из комнаты.
Аззи снисходительно улыбнулся:
– Еще один осчастливленный.
– У дверей ждет новый посетитель, – сказал
Аретино.
Глава 2
Мать Иоанна сидела одна в своей комнате. Ее мучили сомнения.
Она никак не могла решиться на отчаянный поступок – заключить сделку с демоном.
Несмотря на поздний час, в старом деревянном доме то и дело
поскрипывала лестница; из коридора доносились какие-то странные звуки,
напоминавшие приглушенные стоны. Быть может, то были привидения, но мать Иоанна
почему-то была уверена, что это паломники поднимаются к синьору Антонио.
