– Эй, послушайте, что я скажу! – Его голос прозвучал неожиданно громко и властно. – Благодаря этому человеку род Гримсонов вернул былое могущество и стал контролировать добычу руды. И я знаю, он способен остановить то темное и поганое дело, которое затеяли альвы. Когда Халт Хединсейский пришел ко мне за помощью, я сказал ему, что гномы не трусы, он может на нас рассчитывать. Неужели я ошибся? Неужели человек, способный остановить магов Хаоса, потерпит неудачу из-за того, что гном боится, как бы его не отругал гоблин? Вы что, в самом деле стали рабами?
Гномы опять загудели, теперь возмущенно.
– Да кто ты такой, чтобы клеймить нас трусостью!
– Я не раб!
– Смерть гоблинам!
Халт сжал кулаки: сейчас все должно решиться. Либо они согласятся, либо нет. Больше аргументов не осталось. И тут слово взял Рыжебород – Халт не подозревал, что тот сейчас тоже находится в зале, хотя в этом не было ничего удивительного: он же входит в «Летучий отряд», а их позвали на эту встречу особо.
– Послушайте меня! – раздалось издали. Гномы обернулись. – Меня зовут Рыжебород, и два месяца назад мы с Халтом были рабами Арены. Я работал в серпентарии, а он с грифонами. Мы знаем, что такое войти в клетку к голодному зверю, мы вычищали навоз и кормили зверей частями тел убитых на арене. Халт сумел оседлать белого грифона! И я уверен, если он договорился, что звери вас не тронут, – так и будет.
– Вы как хотите, а я своих ящериц вечером выпущу, – донесся голос толстого бородача из первого ряда. – Где висит ключ, я знаю, подмастерье обычно сбегает пораньше, так что на сорок огненных ящериц можешь рассчитывать!
– И на левкрокот рассчитывай! – отозвался другой гном. За ним посыпались обещания снять замки и с остальных. Гномы вскидывали кулаки вверх и клялись отомстить гоблинам и альвам.
– Спасибо всем! Я знал, что могу на вас рассчитывать! В свою очередь обещаю: победить или умереть! – крикнул Халт, тоже вскидывая сжатый кулак.
Его слова вызвали громогласный боевой клич: «Барук Казад! Казад Ай-мену! Гномы идут на вас».
Рудокопы начали расходиться, но Халт попросил остаться «Летучий отряд» и гнома, присматривающего за амфисбеной. Когда тот узнал, что подопечная отказалась сохранить его жизнь, поэтому выпускать ее из клетки не нужно, он расстроился чуть не до слез. Это был молодой гном, которому тоже хотелось внести свою лепту в битву, стать героем. И какая несправедливость! Единственная, кто отказалась, – его амфисбена! Ну не гадина ли? Гном предложил на свой страх и риск выпустить тварь. Отговорить его удалось, лишь пообещав взять на штурм храма.
Теперь надо было произнести еще одну речь, еще более убедительную: сорока двум гномам из «Летучего отряда» предстояло лететь в прямом смысле этого слова. Их нужно было убедить забраться на спины летающим магическим животным, проникнуть на верхний этаж башни и держать оборону, не подпуская магов Храма к порталу. Это было самое ответственное задание, намного более опасное, чем открыть клетки. Гномам предстояло идти на смерть, но от того, удастся ли им продержаться, зависели жизни остальных воинов. Если эта часть операции будет провалена, то черносолнцевцы просто утопят штурм в крови, кидая все новых и новых гоблинов на отражение натиска.
К удивлению Халта, убедить их оказалось просто. Не зря Рыжебород хвалился причастностью к «Летучему отряду»: в нем действительно находились лишь гномы, готовые без колебаний отдать свои жизни, уничтожая захватчиков. Ненависть к альвам, людям и гоблинам выплескивалась из них через край, так что все сразу же согласились оседлать кого угодно, лишь бы отомстить.
Халт слез со сцены и начал рассказывать подробный план: где устроить засаду, во сколько начнется освобождение, что делать дальше… Гномы обступили его полукругом, живо обсуждая детали; в разработанный план даже внесли небольшие коррективы, и тан последовал гномьим советам.
Наконец, последний боец покинул подземный игорный дом, ставший гномьим штабом, и Халт, пошатываясь, побрел вместе с Умником к выходу. Заклятье Драги заканчивалось, и усталость навалилась с утроенной силой. Сейчас тан думал лишь об одном: побыстрее добраться до дома и нырнуть под одеяло, под теплый бок Аннет. Слава Хедину, теперь у него есть конь, и не придется тащиться до города пешком.
Глава девятнадцатая
Вороной тоже хотел в стойло, так что его даже не пришлось понукать. Халт тихо, не зажигая света, разделся и нырнул в кровать. Глаза сами собой закрылись, рука привычно потянулась к округлому бедру любимой… Кровать оказалась пуста и холодна и даже не примята.
Сон мгновенно слетел. Тан подскочил, зажег свет, заметался в панике. Осмотрел обе комнаты: вдруг Аннет стало плохо и она лежит в обмороке? Квартира была пуста. Похоже, Аннет сегодня не возвращалась в нее. Халт пытался успокоиться. «Вряд ли с ней что-то случилось, мы расстались уже в гномьем районе, а тут ее никто не обидит. Скорее всего, она сама куда-то направилась, надо просто подождать», – пытался он сам себя успокоить, чтобы уснуть. Понимал, что завтра возникнет миллион вопросов и проблем, требующих его участия, и ему просто необходимо выспаться. Никогда еще сына Глойфрида не мучила бессонница, но сейчас он метался по квартире, сжимая и разжимая кулаки. Светало. К этому времени он довел себя до того, что глаз дергался без перерыва. Повесив на бок меч, выскочил из дома и направился к Ванде.
Дойдя пешком до ее особняка, обнаружил зевающего сторожа, буркнувшего, что госпожа сегодня дома не ночевала. Ругнувшись, Халт пошел к Драге. К счастью, Ванда действительно оказалась у подруги, а не в каком-нибудь подпольном магическом игорном доме. Старуха еще спала, но Халт потребовал, чтобы гномиха разбудила ее.
– Что? Куда? Ах, твоя шпионка сбежала! – Ванда спросонья пыталась понять, что ей толкуют. Наконец протерла глаза, взглянула на бледного юношу с черными кругами под глазами и сказала:
– Оставь девку в покое! Ты все хочешь держать ее на цепи, как магическое животное на Арене! Уму непостижимо, до чего мужчины любят контролировать жизнь женщин!
– Я не контролирую! Я просто за нее беспокоюсь!
– Знаешь, что такое свобода? Это когда существо распоряжается своей задницей как само хочет, а не как хочет его хозяин, отец, муж, друг и прочие. Если твоя Аннет решила свернуть башку – ее право. Я говорила: найди даму с Хединсея и успокойся! Но нет, у тебя гормоны вперемешку с гордостью бушуют! Как же так! Я должен укротить эту странную девушку из странного мира! Хотел? Получи. А теперь дай мне поспать. – Она отвернулась к стенке и натянула одеяло повыше.
– Но что же мне делать?!
– Иди тоже поспи. И жди, когда она вернется.
Халт вышел из комнаты в таких же растрепанных чувствах, как зашел. Старуха кое в чем, конечно, права: Аннет в состоянии сама решать, как поступать, и, наверное, у нее были веские причины, но… Он ее не контролирует, а просто волнуется! А вдруг с ней что-нибудь случится? А вдруг ей понадобится его помощь?
