«Сумасшедший шар» — дансинг на планете Неонуар в Шестнадцатом секторе, знаменитый тем, что там можно танцевать в невесомости. Огден Морроу сам программировал этот клуб и вот уже несколько десятков лет оставался его единственным владельцем. Я в «Шар» никогда даже не заглядывал. Ну не любитель я танцевать, особенно в компании тамошних завсегдатаев — начинающих пасхантеров, ничего собой не представляющих, зато увешанных супершмотом и мегаоружием. Но в день рождения Ога весь этот сброд туда не пустят. Сегодня в «Шаре» будут тусоваться сплошные знаменитости — кинозвезды, музыканты... и по меньшей мере двое из Великолепной пятерки.
Больше часа я провел, сооружая аватару прическу и экспериментируя с различными обликами. Остановился на прикиде, который носил герой Питера Уэллера в фильме «Бакару банзай»: светло-серый костюм, белая рубашка, красный галстук-бабочка и белые винтажные адидасовские кеды. В инвентарь на всякий случай поместил свою лучшую броню и немалый арсенал оружия. Одна из причин, по которой «Шар» считался таким понтовым клубом, заключалась в том, что он находился в зоне PvP, в которой работала как магия, так и техника. Появляться там было очень опасно. Особенно для знаменитого пасхантера вроде меня.
В OASISe полно миров, созданных в эстетике киберпанка, но Неонуар среди них самый большой и самый старый. С орбиты он похож на блестящий черный шар, подернутый сетью пульсирующего света. Всю поверхность планеты занимали огромные города невероятно высоких небоскребов. Там всегда царила ночь. В атмосфере непрестанно сновали летательные аппараты, а по улицам рассекали облаченные в кожаные прикиды неписи и аватары в зеркальных очках, с навороченным оружием и киберимплантами. Все они будто сошли со страниц «Нейроманта» Уильяма Гибсона.
Клуб, в который меня пригласили, располагался в Западном полушарии, на пересечении Бульвара и Авеню — двух ярко освещенных улиц, опоясывающих планету по экватору и нулевому меридиану. Он представлял собой большую кобальтовую сферу трех километров в диаметре, парящую метрах в тридцати над асфальтом. К единственному входу — круглому отверстию в дне сферы — вела хрустальная лестница.
Я появился с пафосом — подрулил к клубу на летающем «делориане», который получил в награду за выполнение квеста «Назад в будущее» на планете Земекис. Все ее оснащение изначально составлял неработающий накопитель временного потока, но я над ней как следует поработал. Во-первых, купил на сетевом аукционе и установил бортовой компьютер с искусственным интеллектом по имени КИТТ (сиречь «Кибериндустрия три тысячи» из сериала «Рыцарь дорог»), а также красный сканер над воздухозаборником (оттуда же). Во-вторых, добавил колебательный вибродвижитель из «Бакару банзай» — прибор, позволяющий машине перемещаться сквозь твердую материю. И наконец, чтобы завершить тему супермашин восьмидесятых, я налепил логотип «Охотников за привидениями» на боковые двери и поставил персональные номера — ЕСТО-88.
Машина появилась у меня не больше месяца назад, но уже стала символом моего аватара — способный перемещаться в пространстве и во времени «делориан», несущий на себе печать сразу нескольких культовых фильмов восьмидесятых.
Оставить мою ласточку припаркованной в зоне PvP было бы прямым приглашением увести ее. Конечно, я позаботился о противоугонной системе, а зажигание снабдил небольшим сюрпризом в стиле Безумного Макса — если кто-то, кроме меня, попытался бы завести мотор, это привело бы к небольшому термоядерному взрыву. Однако на Неонуаре за сохранность машины я мог не волноваться. Как только вылез и захлопнул дверцу, я сотворил заклинание уменьшения. «Делориан» съежился до размеров коллекционной машинки-модельки, и я убрал его в карман. У зон с работающей магией были свои преимущества.
За границей силового поля, символически обозначенного красным бархатным шнуром, толпились тысячи аватаров, не удостоившихся чести получить приглашение. Пока я шел сквозь толпу, на меня со всех сторон сыпались оскорбления, просьбы дать автограф, угрозы и слезные признания в вечной любви. На всякий случай я активировал щит, но, к моему удивлению, никто не попытался убить меня. Продемонстрировав киборгу на входе приглашение, я направился вверх по длинной хрустальной лестнице.
Внутреннее убранство клуба поначалу просто обескураживало. Огромная сфера была полой, ее внутренняя поверхность служила баром и лаунж-зоной. Гравитации в привычном ее понимании не было — аватары бродили по всему шару так, будто на ногах у них магнитные башмаки. При желании я мог обойти весь клуб по «экватору» и вернуться в то место, откуда начинал. Все пустое пространство внутри сферы представляло собой танцпол в невесомости. Чтобы попасть туда, достаточно было оттолкнуться ногами от твердой поверхности, взлететь, как Супермен, и поплыть по воздуху.
Я посмотрел наверх — в смысле туда, где в тот момент для меня находился верх, — и оценил обстановку. Клуб был набит битком. Сотни аватаров сновали туда-сюда, как муравьи в колоссальном воздушном шаре. Некоторые уже танцевали — крутились, порхали, извивались и кувыркались в невесомости в такт музыке, несущейся из сферических динамиков, парящих в воздухе.
В самой сердцевине шара завис на месте небольшой прозрачный пузырь. Это был «диджейский пульт», набитый разномастными проигрывателями, микшерами и катушечными магнитофонами. Рулил всем этим диджей, открывающий вечеринку, — робот R2-D2. Он самозабвенно крутил пластинки многочисленными манипуляторами. Я узнал композицию — это была песня Blue Monday группы New Order в ремиксе восемьдесят восьмого года с добавлением электронных звуков из «Звездных войн».
Я направился к ближайшей барной стойке. На меня пялились, сворачивали головы мне вслед и показывали пальцем. Я не обращал на это внимания — я искал АртЗмиду.
Барменша-клингонка смешала для меня «пангалактический грызлодер»
[10]
, и я залпом ополовинил стакан. R2-D2 завел другую классическую композицию. Я улыбнулся и по привычке сказал вслух:
— Duran Duran, песня Union of the Snake. Восемьдесят третий год.
— Неплохо, умник, — произнес знакомый голос совсем рядом.
Я обернулся. У меня за спиной стояла АртЗмида в вечернем наряде — платье цвета вороненой стали, облегающем фигуру так, будто его просто нарисовали на голом теле краской из баллончика. Аккуратное каре темных волос красиво обрамляло лицо. Короче, выглядела она просто фантастически.
— Гленморанжи, — крикнула она барменше, стараясь перекрыть музыку. — Со льдом.
Любимый напиток Коннора Маклауда. Нет, я просто обожал эту девушку!
АртЗмида подмигнула мне, чокнулась с моим бокалом и осушила свой одним глотком. Галдеж вокруг нас становился громче. По клубу уже пронесся слух, что Парсифаль и АртЗмида болтают у барной стойки.
АртЗмида посмотрела вверх, на танцпол, потом на меня.
— Ну что, Парси? Как насчет подрыгаться?
— Только если не будешь называть меня Парси, — мрачно ответил я.
