А! Чуть не забыл! Летом начали изыскания под прокладку телеграфного сообщения с Барнаулом. Александр Осипович Майер – инженер-телеграфист, обещал года за три линию связи с сибирскими Афинами проложить. Жаль, на продолжение до Бийска или, еще лучше, до Кош-Агача средств заложено не было. Нет, ежели я сильно желаю, так можно обратиться в столичное представительство господина Сименса. Он будет только рад оказать такую услугу…
Не слишком-то и дорого, кстати. Не был бы я в долгах как в шелках, непременно обратился бы. Связь – это нервы управления! При наличии же в Томске уже целых трех банков, а в Бийске – многочисленных состоятельных купцов, телеграф еще и выгодным вложением может оказаться. Финансовая информация тоже скорость любит. Так что я адрес герра Сименса у господина Майера на всякий случай взял.
В первых числах ноября ко мне на прием записался замечательный инженер-железнодорожник и по совместительству компаньон известного подрядчика фон Дервиза – Карл Федорович фон Мекк. Естественно, целью визита было соглашение о строительстве нескольких небольших, заводских, веток железной дороги. Собрали, так сказать, консилиум – Чайковский, Штукенберг, Волтатис, фон Мекк и я. Обсудили, поспорили, карты посмотрели. Илья Петрович поклялся честью, что к апрелю наш с ним заводик выдаст не менее двухсот верст рельсов. Я гарантировал оплату услуг фон Дервиза и фон Мекка.
Договор получился предварительным. Все-таки инженеров в чем-то не устроил имеющийся проект дороги, и сколько-нибудь точной сметы получить не удалось. Представитель подрядчика забрал с собой натурные обмеры берегов Томи, схемы уклонов с картами предварительной трассировки дороги. Обещал к весне все обсчитать и даже предложить проект моста через Томь.
О пути дальше на запад и от Мариинска на восток пока даже не стали разговаривать. Хотя бы уже потому, что облигации займа под Западно-Сибирскую железную дорогу только начали размещать в Париже и Лондоне, и денег на счетах акционерного общества практически не было. Столичные банкиры время от времени присылали бравурные отчеты о получении гарантированной царем четырехпроцентной прибыли для акционеров, и на этом все.
Я прекрасно осознавал, что и барону Штиглицу, и Горацию Гинцбургу было выгодно тянуть время, получая при этом неплохие дивиденды. Но меня-то, а судя по письмам от Кокорина, и московских купцов, такое положение дел не устраивало. Во всяком случае, обязательств на пятнадцать миллионов, необходимых для начала укладки заводских участков пути, я набрал достаточно просто. Еще на пять миллионов пришлось выписать документы мне самому. Авось изумруды окажутся пригодными для ювелиров, небось и пары крупных камней хватит, чтобы закрыть наличными большую часть моих долгов…
О таких вещах тоже не стоит упоминать во всеподданнейшем отчете. А вот о том, что государь дозволил изыскания пути и они большей частью закончены, обязательно нужно напомнить. Чтобы отправленный еще в августе прожект не замерз окончательно в лабиринтах санкт-петербургских министерств, мы с Павлушей Фризелем и карту к бумагам приложили.
Пришлось, как бы ни хотелось иного, упомянуть о начавшемся строительстве нового торгового тракта от Барнаула через Бухтарму в сторону китайского Синьцзяна. Я лично считал этот прожект бесполезной тратой ресурсов и денег. Экономически целесообразнее было бы начать этот маршрут от Оренбурга. Прямиком на Верный и далее на Ташкент. Тогда и снабжение войск в Туркестане стало бы много удобнее и дешевле, и существенно облегчился бы путь для торговых караванов, вывозящих хлопок с вновь присоединенных к империи территорий.
Но Фрезе-старший рапортовал об огромном интересе торгового люда к новой дороге. Рад, если это окажется правдой, а не фантазиями начальника АГО. Он бы лучше озаботился спрямлением путей из Кузнецка в Бийск и из Кузнецка в Мариинск. Заодно и новые земли для расселения стали бы доступнее…
Написал и это. Я имею в виду потребность в спрямлении почтовых трактов. Обосновал сокращением времени в пути, что давало прямую экономическую выгоду. Уточнил, что на юге Кузнецкого округа может быть достаточно много месторождений полезных ископаемых и устроенные дороги обеспечили бы доставку сырья к Гурьевскому и Егорьевскому заводам АГО. Пусть в столице сравнивают концепции. Я же о генерал-майоре Фрезе и слова плохого не написал.
«Состояние разных ветвей хозяйства и промышленности». «Только в землях Томского гражданского правления за год добыто руд железных – 39 243 пудов по 1 коп. на сумму 480 р. 53 коп. и доставлено к заводу в Тугальской. Выжжено угля древесного 9806 коробов и перевезено 1492. Каменного угля добыто 215 676 пуд. по 42 коп. на 4736 руб. 93 коп., а перевезено 114 279 пуд. по 2 коп. на 2293 руб.
7 коп. Выжжено коксу 100 000 пуд. по 26 коп. на 26 000 руб., из коего продано в уральские заводы 60 000 пуд. по 55 коп. на 33 000 руб. Добыто и перевезено флюсов 41 250 пудов. Огнепостоянной глины 752 670 пуд. Футерового камня 95 786 пуд. на 6006 руб. 60 коп. Сделано кирпича…» Читаю и думаю – поймет ли царь или кто там еще будет это читать, что именно здесь перечислено? Это я знаю, какой ценой все это появилось на свет. Я видел, как в совершенно диком месте, чуть ли не посреди тайги, вдруг появились поселки и каторжные остроги. Как выламывается непокорная руда, как улыбаются чумазые, чернолицые люди, выбираясь из угольной шахты на поверхность.
Статистика. Всеподданнейший отчет не требует написания повести о суровых буднях безымянного мастерового. Правителям нужна статистика. Показатели. Сводки. Павлуша Фризель именно их и привел. «По выделке кирпича годовой рост составил 212 %, по выварке сахара и патоки 78 %, по винокурению 34 %, по выделке чугуна и железа 100 %». Кирпич – да! Это у нас пока лидер производства. В строительной и смежных отраслях в Томском округе у нас теперь четверть населения трудится. Пароходовладельцы жалуются, что, дескать, грузчикам вдвое платить приходится. Иначе грозятся на стройку уйти. И уходят. Строители, особенно грамотные, – дефицит. Артели со всей Сибири и даже из-за Урала стали приходить. Весной начнем котлован под «Двухкопеечный» вокзал рыть, так вообще…
Мысли скачут. Нужно как-то по порядку, что ли…
Долго думал, но так и не смог выделить какое-то событие, случившееся за год, как главное. Все важно. Все нужно. Расширение заводов, в первую очередь кирпичных и стеклянных, прошло как-то обыденно. Незаметно. Просто обращаешь вдруг внимание, что на месте привычной трубы из цеха торчат теперь две, а во дворе появилась целая баррикада из коробов – по сути корзин – с углем. А несколько дней спустя появляется новая вывеска – «кирпич печоный от Никонорова». Налетай-покупай.
Томск за двести пятьдесят лет своей истории такого масштаба строительства еще не видел. Народ будто с ума сошел! Строились или, по крайней мере, перестраивались, чуть ли не все. Ну уж вдоль центральных улиц – точно все. Даже думать страшно, что бы вышло из этого бума, если бы мы вовремя не вмешались и не взяли ситуацию в свои руки. Я выдал указ о том, что в центральных районах дозволяется строить только из камня или кирпича. В целях улучшения ситуации с пожарами, конечно. Все для блага народа! Архитекторы задали требования к благоустройству. Обязали магистрат проследить за исполнением и наказать непокорных. Отцы города и рады стараться! У них в голове идея с освещением возникла, и они головы ломали, как удачнее из обывателей деньгу выдавить. А тут такой повод…
