— Бетти?..
— Беллочка — это клубный псевдоним, — объяснил Шнобби. — Она говорит, никто не станет смотреть на экзотическую танцовщицу, которую зовут Бетти. Имя Бетти больше подходит для девушки, у которой в руках скалка и сковородка.
Колон закрыл глаза, пытаясь изгнать из головы сочетание гибкой смуглой фигуры на сцене, скалки и сковородки.
— Я лучше пойду подышу свежим воздухом, простонал он.
— Не уходи, сержант. Следующей выступает Брокколи. Представляешь, она может коснуться пяткой затылка…
— В жизни не поверю!
— Чесслово, сержант, я сам видел…
— Я в жизни не поверю, что танцовщицу могут звать Брокколи!
— Ну, раньше ее звали Кэнди, сержант, но потом она узнала, что капуста увеличивает…
— Капрал Шноббс!
Звук как будто исходил из-под стола.
Шнобби уставился на Фреда Колона, потом посмотрел вниз.
— Чего? — осторожно спросил он.
— Это сержант Ангва, — сказали снизу.
— Да?
— Что это за место? — продолжал голос.
— Клуб «Розовая киска», сержант, — покорно ответил Шнобби.
— Ох, боги…
Внизу кто-то с кем-то совещался. Наконец голос произнес:
— Наверху есть женщины?
— Да, сержант. Э… а что вы делаете внизу, сержант?
— Отдаю тебе приказ, Шнобби! Так там есть женщины?
— Да, сержант. Полно.
— Отлично. Пожалуйста, попроси одну из них спуститься в пивной погреб. Нам нужны два ведра теплой воды и полотенца. Понятно?
Шнобби заметил, что музыканты перестали играть, а Беллочка замерла в полуобороте. Все прислушивались к говорящему полу.
— Да, сержант, — сказал Шнобби. — Понял.
— И чистая одежда. И… — вновь послышался подземный шепот. — И несколько ведер с водой. И мочалка. И гребень. И… еще один гребень. И побольше полотенец. А еще две пары туфель, одна пара шестого размера, а другая… четвертый с половиной? Правда? Ну ладно. Фред Колон с тобой или я задаю дурацкий вопрос?
Фред кашлянул.
— Я тут, сержант, — сказал он. — Но я просто проходил мимо…
— Мне нужны твои нашивки. У меня дурное предчувствие насчет следующих нескольких часов, и я не хочу, чтобы кто-нибудь позабыл, что я сержант. Вы оба — поняли?
— Полнолуние, — шепнул Фред Шнобби как мужчина мужчине и ответил вслух: — Да, сержант. Но понадобится некоторое…
— Нет, не понадобится! Потому что здесь вервольф и вампир! У меня выдался очень скверный день, а у Салли ноют зубы! Мы выйдем через десять минут в человеческом виде… или мы выйдем в любом случае! Что? — снова послышался шепот. — Зачем тебе свекла? С какого перепуга, по-твоему, в «Киске» может оказаться свекла? Что? Ладно. Яблоко тебя устроит? Шнобби, младшему констеблю Хампединг нужно яблоко. Срочно. Или хоть что-нибудь, что она сможет укусить. Живей!
Кофе порой бывает единственным способом вкусить отдых, на который по праву рассчитывает твой стареющий организм. Ваймс выпил две чашки, помылся и, по крайней мере, попытался побриться; он чувствовал себя почти по-человечески, за исключением того, что голова у него как будто была набита теплой шерстью. Наконец, решив, что он достаточно набрался сил и, возможно, в состоянии будет отвечать на длинные вопросы, Ваймс вошел в Продолговатый кабинет анк-морпорского патриция.
— А, командор, — сказал Ветинари после внушительной паузы, поднимая взгляд и отодвигая в сторону какие-то бумаги. — Спасибо, что пришли. Похоже, я должен вас поздравить. По крайней мере, так мне сообщили.
— С чем поздравить, сэр? — спросил Ваймс, и его лицо приобрело специальное выражение «для разговоров с Ветинари».
— Перестаньте, Ваймс. Вчера мы думали, что у нас разразится межнациональное побоище прямо в центре города — и вдруг все пришло в норму. Уличные банды способны нагнать страху, насколько мне известно.
— Большинство заснуло или перессорилось между собой, прежде чем появилась Стража, сэр. Нам осталось только прибраться.
— О да, — ответил Ветинари. — Просто удивительно. Садитесь. Необязательно тянуться передо мной, как капрал на посту.
— Не понимаю, что тут удивительного, сэр, — сказал Ваймс, охотно плюхаясь в кресло.
— Правда? Я имел в виду, Ваймс, ту скорость, с которой обе стороны под действием крепких напитков в одно и то же время вышли из строя…
— Я тут ни при чем, сэр.
Это была автоматическая реакция, изрядно упрощавшая жизнь.
— Да? Если не ошибаюсь, Ваймс, и тролли и гномы, укрепляясь духом к предстоящей драке, выпили нечто, что приняли, насколько я понимаю, за пиво…
— Они ужра… напились еще с утра, сэр, — заметил Ваймс.
— Да, Ваймс, и, возможно, именно поэтому гномы проявили недостаточную осмотрительность, охотно принявшись за пиво, которое оказалось в значительной мере… укрепленным. Окрестности Сатор-сквер, насколько мне известно, до сих пор слабо пахнут яблоками, Ваймс. Остается предположить, что они пили смесь крепкого пива и укипаловки, которую, как вы знаете, гонят из яблок…
— Э… в основном из яблок, сэр, — охотно подсказал Ваймс.
— Да. Этот коктейль известен под названием «Пшик», если не ошибаюсь. А что касается троллей, я так полагаю, нелегко сделать троллье пиво еще опаснее, чем оно есть, но, возможно, вы слышали, Ваймс, что примесь кое-каких металлических солей превращает его в напиток под названием лугларр, или «Большой молот»?
— Ни разу не слышал, сэр.
— Ваймс, камни на площади кое-где буквально выжжены этим пойлом!
— Очень жаль, сэр.
Ветинари побарабанил пальцами по столу.
— Что вы сделаете, Ваймс, если я задам вам прямой вопрос?
— Я откровенно солгу, сэр.
— Тогда я не стану спрашивать. — Патриций тонко улыбнулся.
— Спасибо, сэр. Тогда я не стану лгать.
— Где арестованные?
— Распределены по участкам, сэр, — ответил Ваймс. — Когда они проспятся, мы вымоем их под струей из пожарной кишки, запишем имена, выдадим квитанцию на оружие, напоим чем-нибудь горячим и вытолкаем на улицу.
— Оружие очень важно для них с культурной точки зрения, Ваймс, — напомнил Ветинари.
— Да, сэр, я в курсе. Но лично у меня сильнейшее культурное предубеждение против того, чтобы мне вышибали мозги или подсекали колени, — сказал Ваймс, подавив зевок, и ребра тут же запротестовали.
— Да уж. Есть пострадавшие?
— Ничего такого, что нельзя вылечить, — Ваймс поморщился. — Должен сообщить, что мистер Э. И. Пессимал отделался сломанной рукой и множественными ушибами.
