У нее от удивления округлились глаза.
– Я об этом не подумала. Я просто предположила, что тот, кто
тогда оказался в комнате, не хотел, чтобы его обнаружили и…
– У вас нет никаких мыслей по поводу того, кто это мог быть?
– перебил Трэгг.
– Никаких.
– Кто хотел бы убрать вас с дороги?
Хелен покачала головой.
– А если, например, ваша тетя умрет?
– Почему вы спросили об этом?
– Сегодня вечером кто-то предпринял попытку отравить вашу
тетю. Не исключено, он считал, что добился успеха, и она или лежит при смерти,
или уже умерла. И этот человек пришел в дом, чтобы убрать вас с дороги.
– Не могу представить ничего подобного.
– Вы не в состоянии назвать того, кто выиграет от…
– Нет.
За дверью послышались шаги и шорох накрахмаленной формы.
Появилась улыбающаяся медсестра.
– Операция закончилась, мисс Кендал. Вы ведь мисс Кендал, не
так ли? – спросила она.
– Да, о да! Он будет жить? Он в сознании? Он…
– Конечно. И вы можете пойти к нему, если хотите.
Трэгг сделал шаг вперед. Медсестра вопросительно посмотрела
на него.
– Я лейтенант Трэгг. Из полиции.
– О да.
– Я пришел за пулей.
– Вам придется поговорить с доктором Рослином. Он скоро
выйдет из операционной.
Трэгг повернулся к Хелен Кендал:
– Мне очень не хочется мешать вам, но мне необходимо задать
ему вопрос, если, конечно, разрешит врач.
– Он в сознании, – сообщила медсестра. – Использовалось
спинномозговое обезболивание.
Хелен с мольбой посмотрела на лейтенанта, когда они подошли
к лифту.
– Вас же гораздо больше интересует пуля, господин лейтенант,
не так ли? Она очень важна. Вы же знаете, что врачи иногда проявляют
неосторожность: могут ее выбросить или потерять, или с ней еще что-нибудь
случится, если вы ее сразу же не заберете.
Трэгг расхохотался.
– Ладно, вы выиграли, – согласился он. – Идите к нему одна.
Однако постарайтесь особо его не переутомлять, потому что я через минуту
последую за вами.
Медсестра нахмурилась.
– Я надеюсь, вы понимаете, лейтенант, что ему сделали
несколько уколов. У него заплетается язык, и вы не должны рассчитывать услышать
что-то членораздельное.
– Я знаю, – кивнул Трэгг. – Я задам ему только пару простых
вопросов. На каком этаже операционная?
– На одиннадцатом. Мистер Темплар – на четвертом. Я провожу
мисс Кендал.
Лейтенант подтолкнул Хелен незаметно для медсестры, когда
лифт остановился на четвертом этаже.
– Не могли бы вы проводить меня в операционную, сестра? Я
думаю, мисс Кендал сама найдет палату мистера Темплара.
– Конечно. Номер четыреста восемьдесят один – прямо по
коридору.
– Она справится.
Хелен с благодарностью посмотрела на Трэгга.
– Спасибо, – прошептала она и бросилась к палате.
Когда дверцы лифта закрылись, и он пошел вверх, Трэгг снова
обратился к медсестре:
– Каковы его шансы?
Женщина покачала головой:
– Я не знаю.
Она проводила лейтенанта до операционной. Доктор Рослин,
раздевшись до пояса, вытирал руки полотенцем.
– Лейтенант Трэгг, – объявила медсестра.
– О да, господин лейтенант, я оставил для вас пулю. Черт
побери, где же она? Мисс Девар, где пуля?
– Вы положили ее на поднос, доктор, и не велели никому до
нее дотрагиваться.
– Проклятье, – пробормотал себе под нос доктор Рослин, –
наверное, я бросил на нее бинты. Минутку… Идите за мной.
Доктор отправился в помещение, в которое открывалась дверь
из операционной. Трэгг почувствовал своеобразный едкий запах крови. Медсестра
вынула из эмалированного таза куски бинтов, пропитанных кровью, и протянула
врачу. Доктор Рослин щипцами вытащил снизу покрытый кровью кусок металла.
– Вот, – сказал он.
– Спасибо. Вам придется поклясться в суде, что вы вынули
именно эту пулю из тела Темплара.
– Конечно, эту.
Трэгг повертел пулю в руках.
– Поставьте на ней какую-нибудь метку, чтобы вы потом смогли
ее идентифицировать.
Врач взял перочинный нож и вырезал две параллельные линии у
основания пули, а затем пересек их еще одной. Трэгг опустил пулю в карман
жилетки.
– Каковы его шансы? – поинтересовался лейтенант.
– Пока неплохие. Я с самого начала давал пятьдесят на
пятьдесят. Крепкий парень. Стойкий. Армейская закалка всегда помогает, господин
лейтенант. Выносливый, как горный козел. Хорошо перенес операцию.
– Я могу с ним поговорить?
– Думаю, да. Правда, мы ему вкололи много лекарств. Не
переутомляйте его. И никаких сложных вопросов. Только простые, над которыми не
нужно задумываться. У него начнет заплетаться язык и мысли уйдут в сторону,
если вы заставите его долго говорить. Однако, если вам удастся сконцентрировать
его внимание на простых вопросах, вы получите ответы. Не берите с собой
стенографистку, потому что он может нести бред, а несколько ответов окажутся
неправильными.
– Хорошо. Если произойдут какие-нибудь перемены в его
состоянии, я прошу вас немедленно поставить меня об этом в известность. Если
станет совсем плохо, я хочу услышать исповедь умирающего.
Доктор Рослин расхохотался.
– Такого шанса вам не представится, лейтенант. Этот парень
хочет жить. Он с ума сходит по какой-то девчонке, и, пока я не сделал ему
анестезию, он нес какую-то чушь о том, что очень рад, что его чуть не
застрелили, потому что иначе он так и не узнал бы, как она его любит. Вы можете
себе такое представить? Единственное, что его беспокоит, – это то, что пуля его
свалила, и он не смог поймать того, кто стрелял. Ладно, лейтенант, дадите мне
знать, когда я вам понадоблюсь, чтобы идентифицировать эту пулю.
Трэгг спустился на четвертый этаж, на цыпочках проследовал
по коридору к четыреста восемьдесят первой палате и осторожно приоткрыл дверь.
В дальнем углу стояла медсестра. Смущенная Хелен Кендал
сидела на стуле у кровати.
– Я так рада! – воскликнула она, обращаясь к Темплару, когда
появился Трэгг.
