– Нет. Что?
– Дал мне триста пятьдесят долларов, чтобы отправить тело на
восток, и позволил мне поехать вместе с ним на поезде – предоставил отпуск. Моя
мать тогда еще была жива, а для нее много значило то, что я доставил тело Фила
домой, и похороны состоялись там.
– Она умерла? – поинтересовалась Делла Стрит.
– Угу. Пять лет назад. Ничто в жизни меня так не впечатляло,
как то, что тогда сделал для меня мистер Шор. Я его очень благодарил. Я бы еще
его поблагодарил, но он исчез к тому времени, как я вернулся после похорон
Фила.
Мейсон легко толкнул Деллу Стрит коленом, чтобы она больше
не расспрашивала садовника на эту тему и не вызывала подозрений. После
нескольких минут молчания Мейсон сам обратился к Лунку:
– Вы хоронили брата примерно в то время, когда исчез мистер
Шор?
– Примерно.
– Японцы – умный народ. Восточные люди вообще много знают о
ядах такого, о чем мы даже не догадываемся.
Лунк наклонился вперед и внимательно посмотрел в лицо
адвокату.
– Почему вы это сказали?
– О, не знаю. Просто думал вслух. У меня иногда появляются странные
идеи.
– А что странного в этой?
– Это даже не идея. Просто мысли вслух.
– Я тоже много думал последнее время, – многозначительно
заявил Лунк.
Мейсон подождал несколько секунд, а потом заметил:
– Если бы я жил в одном доме с японцем и на дух его не
переносил… Да, очень не хотелось бы жить в одном доме с японцем, и чтобы он
готовил и приносил мне еду. Я им не доверяю.
– И я тоже, – кивнул Лунк. – Я вам сейчас кое-что расскажу,
мистер… Как вас зовут?
– Мейсон.
– Я вам кое-что расскажу, мистер Мейсон. Через некоторое
время после исчезновения мистера Шора я готов был поспорить на что угодно, что
японец приложил к этому руку. А позднее я начал задумываться, не имел ли японец
какого-то отношения к смерти Фила. Могло быть что-то нечисто, не так ли?
– Яд?
– Я ничего не говорил. Я считаю японцев предателями, которые
стараются все делать тайком, терпеть их не могу, однако хочу быть справедливым.
Я уже однажды поступил несправедливо по отношению к нему.
– О, правда?
– Если честно, я подозревал, что он… Ладно, я объясню
подробно. Какое-то время я думал, что японец хотел избавиться от мистера Шора и
решил вначале попрактиковаться на моем брате, чтобы уточнить правильную
дозировку и… Вы понимаете, мистер Шор исчез внезапно, причем практически сразу
же после смерти Фила… В те дни мне эти мысли не приходили в голову, но потом я
начал задумываться…
Мейсон еще раз толкнул Деллу Стрит коленом, заворачивая за
угол и направляясь к больнице.
– Не понимаю, почему вы назвали это несправедливостью по
отношению к японцу, – признался Мейсон.
– Нет, это не его рук дело, – уверенно заявил Лунк. – Но
несколько часов назад вам не удалось бы меня в этом убедить, даже если бы вы
спорили со мной всю ночь. Просто это доказывает, что происходит, если вобьешь
себе в голову какую-нибудь идею. По правде говоря, я решил переехать из дома
Шоров только из-за того, что этот японец находится там постоянно. Филу
становилось все хуже и хуже. Мне самому вдруг сделалось нехорошо, я отправился
к врачу, но он не смог поставить диагноз, так что я собрал вещи и переехал.
– И это вас вылечило?
– Сразу же! – воскликнул Лунк, которому явно нравилось
говорить на эту тему. – Теперь у меня собственный домик, я сам себе готовлю и
приношу обеды из дома. И еще я вам кое-что скажу, мистер Мейсон, я не оставляю
свои обеды лежать где попало, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не брызнул
чем-нибудь на мой бутерброд. Нет, сэр!
– И вам немедленно полегчало после того, как вы переехали? –
уточнил Мейсон.
– Через неделю или две. Но Фил был серьезно болен. Он так и
не выздоровел.
– Что сказал Комо, когда вы переехали?
– Проклятый японец молчал как рыба, только смотрел на меня,
правда, но я знаю, что он думал. Но мне плевать!
– Что заставило вас изменить свое мнение? Почему вы теперь
не считаете его отравителем мистера Шора?
– Нет, он хозяина не травил, – уверенно покачал головой
Лунк. – Однако я думаю, что Фила все-таки отравил, да и меня пытался. Более
того, котенка, несомненно, травил он, а если Матильда Шор получила дозу, то это
точно дело рук Комо. Меня ему обмануть не удастся. Я не сомневаюсь, что он
хотел кого-то отравить, однако вначале решил проверить, как действует яд.
Десять лет назад он использовал Фила как подопытного кролика. Вчера вечером –
котенка. Десять лет назад я думал, что он тренировался на Филе, чтобы потом
отправить хозяина на тот свет. Теперь я знаю, что ему был нужен я.
– Но если вы считали, что вашего брата отравили, почему вы
не обратились в полицию и…
– У меня не было доказательств. Когда Фил умер, я спросил у
врача про яд. Он рассмеялся мне в лицо. Заявил, что последние пять лет Фил
находился между жизнью и смертью.
– Вот и больница, – сказал Мейсон. – Хотите зайти вместе со
мной и проверить, на месте ли охрана?
– Не желаю видеть никаких полицейских.
– Я понимаю. Однако есть шанс попасть к миссис Шор.
Делла Стрит с опаской взглянула на него.
– Может, стоит мне забежать, шеф? – предложила она. – Я
сразу же увижу, если они еще на посту…
– Нет, – многозначительно перебил Мейсон. – Я хочу взять
мистера Лунка с собой.
Адвокат повернулся к садовнику:
– Видите ли, мистер Лунк, я уже сегодня вечером один раз
заходил к ней.
– О! – воскликнул садовник. – Если не ошибаюсь, вы сказали,
что выполняете какую-то работу для мистера Джеральда Шора?
– Да. Это мой клиент. Я адвокат. – Мейсон открыл дверцу
машины. – Выходите, Лунк, – позвал он. – Поднимемся наверх. Делла, ты
останешься в машине.
Секретарша кивнула. Она явно выглядела обеспокоенной. Мейсон
взял Лунка под локоть, и они поднялись по каменным ступенькам к главному входу
больницы.
Мужчины направились по длинному коридору первого этажа вдоль
приемного покоя.
– Лучше, если говорить буду я, – заявил Мейсон. – А вы
слушайте внимательно. Если скажу что-то не то, толкните меня в бок.
– Хорошо, – согласился Лунк.
Мейсон вызвал лифт и поднялся на этаж, на котором находилась
палата Матильды Шор. За столом в коридоре сидела сестра и заполняла какую-то
карточку. Она подняла глаза на посетителей. В дальнем конце коридора со стульев
поднялись двое охранников и направились к Лунку и Мейсону.
