– Привет, красотка!
– Привет, Пол, – неуверенно ответила Делла Стрит.
– Прекрасная актерская работа. Не думал, что у тебя такой
талант, – заметил детектив.
Дрейк направился к двери, за которой скрывался Перри Мейсон,
и резко распахнул ее.
– Выходи, дешевый обманщик! – велел он. – Я покажу тебе, как
испытывать мое терпение.
Улыбающийся Мейсон появился в своем кабинете.
– Я так и думал, что ты ей не поверишь, – сообщил он.
– Но ты мне подыгрывал и притворялся, что принимаешь все за
чистую монету! – закричала Делла Стрит. – А на самом деле смеялся надо мной.
– Не расстраивайся, Делла, я восхищался тобой, а не смеялся.
Я слишком хорошо тебя знаю, – постарался успокоить ее детектив.
– Тогда почему ты приехал? – спросила Делла Стрит.
Пол Дрейк втянул голову в плечи, словно черепаха, пытающаяся
скрыться под панцирем, потом бросился вперед и щелкнул зубами в нескольких
дюймах от указательного пальца с покрашенным красным лаком ногтем Деллы Стрит,
выставившей вперед руку.
– Я решил, что по-настоящему нужен Перри, да и, наверное,
уже устал отдыхать. Скука замучила, – признался сыщик и усмехнулся. – Перри, –
обратился он к адвокату, – пусть эта женщина слезет с моей шеи. Нам пора
заняться делом.
Сыщик занял свое любимое положение в огромном черном кожаном
кресле, предназначенном для клиентов: уперся спиной в одну из закругленных
ручек и свесил длинные ноги через другую.
– Так что за спешка?
Минут десять Мейсон быстро обрисовывал ситуацию. Дрейк
слушал, закрыв глаза.
– Пожалуй, это все, – закончил адвокат.
– Ладно, что требуется от меня?
– Выясни все, что только возможно, о Личе и обо всех членах
семьи Шор, в особенности чем они занимались после того, как улеглись страсти,
вызванные исчезновением Франклина.
– Что-нибудь еще?
– Да. Мужчина, звонивший Хелен Кендал, представился
Франклином Шором и упомянул несколько фактов, подтверждающих, что это на самом
деле Франклин. Однако в делах такого рода нельзя исключать самозванцев. Лич или
поддерживал связь с Франклином Шором, или пытался сорвать куш. А теперь запиши
номер.
Мейсон достал записную книжку и продиктовал его Дрейку.
– Номер машины? – уточнил детектив.
– Нет. Из прачечной. С носового платка, в который было
завернуто несколько личных вещей, принадлежавших Франклину Шору. Они лежали на
сиденье машины рядом с трупом Лича. Очевидно, Лич привез их с собой, чтобы
доказать, что на самом деле выступает посредником от имени Шора.
– Зачем понадобился посредник?
– Понятия не имею. Возможно, Шор вначале решил прощупать
почву.
– И какой она могла оказаться?
– Его отбросило бы назад.
Дрейк тихо присвистнул.
– Даже так?
Мейсон кивнул.
– Трэгг в курсе, что у тебя есть этот номер из прачечной?
– Не думаю. Я притворился, что меня особо заинтересовали
часы. Номер прачечной показался мне странным. Я уже давно не видел, чтобы они
наносили их чернилами у края. Теперь у них другая система. Наверное, нам
удастся найти Франклина Шора по этому номеру.
– Что-нибудь еще?
– Гостиница «Ворота замка» представляется мне…
– Знаю эту дыру, – перебил Дрейк. – Там ошиваются учредители
ряда компаний, далеко не всегда действующих на законных основаниях, скользкие
посредники в покупке и продаже акций, дельцы от горнодобывающей промышленности,
рекламные агенты, зазывающие вкладывать деньги в нефтяные компании и обещающие
скорое богатство и все в таком роде. Гостиницу, конечно, нельзя считать их
штаб-квартирой. Они просто там отсиживаются, если дела складываются плохо, а
когда идут в гору – переселяются в шикарные отели и квартиры и наслаждаются
жизнью. Если полиции не удается поймать их на крючок, а афера приносит прибыль,
они начинают играть по-крупному. Если же на сцене появляется полиция, они
отправляются в Сан-Квентин. Однако, если дело оказывается убыточным, но удается
отмазаться от полиции, они возвращаются в «Ворота замка», снова заводят
контакты и пережидают тяжелые времена.
– Итак, вот тебе еще один аспект, – сказал Мейсон. –
Просмотри газеты тридцать второго года и выясни, не печатали ли они список
чеков, выписанных Франклином Шором за несколько дней до исчезновения. Не
сомневайся, полиция раскопала все, что смогла, по этим выплатам. Я хочу, чтобы
ты повторил расследование, теперь уже в сорок втором году.
– Что еще? – спросил Дрейк, делая заметки в обтянутом кожей
блокноте с отрывными листами.
– Имело место еще одно событие, – продолжал Мейсон. – В доме
Матильды Шор отравили котенка. Предполагаю, что Трэгг заглянет во все ближайшие
аптеки, проверяя, не покупали ли где яд. Нам, наверное, не стоит плестись в
хвосте полиции: это организованная сила, обладающая определенными полномочиями.
В любом случае они докопаются до фактов раньше нас. Однако ты должен держать в
памяти и это отравление.
– Какое отношение к делу имеет котенок? – не понял Дрейк.
– Не знаю, но яд для Матильды Шор взяли из какого-то
источника, причем, скорее всего, того же, что и для котенка. В доме живет слуга
по имени Комо – или японец, или кореец. У Трэгга на руках письмо и карта,
отправленные примерно в половине седьмого вечера из почтового отделения
Голливуда – заказным письмом с распиской в получении. Похоже, что текст писал
японец. Правда, это еще ни о чем не говорит. Письмо мог написать и сам Комо, а
мог и кто-то, кто хотел его подставить, если в дело включится полиция.
Возможно, тебе удастся раздобыть фотостат письма. Трэгг, несомненно, займется
поиском пишущей машинки, на которой его отпечатали, и привлечет к делу
экспертов для сравнения шрифтов. Не исключено, что кто-то из газетных репортеров
возьмет интервью у эксперта. Меня интересует, на машинке какого типа и марки
его отпечатали. Как мне показалось, это была портативная машинка, а печатал
человек, никогда не изучавший машинопись профессионально. Наверное, это
человек, у которого машинка стоит уже давно, и на ней практически не работают.
– Почему у тебя создалось такое впечатление?
– Разная сила удара, неяркая лента – похоже, что засохла
оттого, что давно не использовалась, грязный шрифт – «е» и «а» в частности,
много ошибок – печатавший забивал буквы, плохое расположение текста на листе
бумаги. Трэгг, несомненно, заметил все это, только раз взглянув на письмо, так
что особо не трать время на исследование самого текста. Зачем два раза
выполнять одно и то же? К тому же в данном вопросе мы не в состоянии
соревноваться с полицией.
