— Вот об этом я и сама хотела бы с вами поговорить. Но сначала вы хорошенько поешьте.
— И все же?
— Хорошо, я расскажу.
Она отпила несколько глотков вина, откинулась на спинку стула и посмотрела на него долгим грустным взглядом.
— Правда, глупо?
— Что? — не понял он.
— Да вся эта затея. В двух словах… Недавно я овдовела. Получила в наследство очень большие деньги. Все окружение моего мужа ждет от меня, что я сломаюсь, начну плясать под их дудку, а я решила все по-своему. Аннета — сестра первой жены Нестора (так звали моего мужа), вела себя в моем доме как хозяйка, пригласила Ольгу, эту первую жену… Они выпивали, злобно подшучивали надо мной, издевались, а я случайно их подслушала. И вот Аннета как раз и сказала Ольге, что я увлеклась вами и собираюсь пригласить вас к себе, чтобы вы поиграли мне.
— А вы на самом деле… увлеклись мной? Но где? Когда?
— Когда вы давали концерт в консерватории, в программе были произведения Шуберта, Брамса и Шопена.
— Да-да… — Аллен почувствовал прилив сил, у него перестали трястись руки. А еще от горячего супа у него запылали щеки.
— Вот тогда-то я и обратила внимание на вас, на вашу музыку. Представляете, я плакала, когда слушала фантазию-экспромт Шопена, я потом ставила ее много-много раз! Я не понимаю, как вы это делаете, как запоминаете все эти ноты, клавиши… Я, как сейчас говорят, «чайник», дилетант. Но я — благодарный дилетант. Я влюбилась в романтические миниатюры Шуберта, в его вальсы, лендлеры, «немецкие танцы», экоссезы, галопы…
Она явно подготовилась к встрече, подумал Аллен, и ему это было почему-то очень приятно. И самое главное — у него исчез страх. Он расслабился и теперь получал удовольствие не только от еды, но и от общества этой девушки, которую, несмотря на все то, что она ему рассказывала, ему трудно было представить себе миллионершей. Слишком уж доброе и невинное у нее личико. И, что радует, отнюдь не глупое.
— …а еще я влюбилась в вас. Но как, как мне, простой смертной, заполучить к себе в дом на несколько дней такого талантливого, прекрасного человека, музыканта, как вы? Я же понимаю, что у вас там, в Париже, своя жизнь. Возможно, вы женаты и у вас есть дети. Возможно, все ваши выступления и гастроли расписаны по дням и часам… Ведь так?
Она широко распахнула глаза и посмотрела на Аллена с какой-то надеждой. Возможно, она ожидала, что он ответит ей: он не женат и никаких срочных гастролей нет?
— Да, — солгал он. Хотя он не солгал в том, что в Париже у него действительно своя жизнь. Как в России у нее — своя.
— Вот. Поэтому я задумалась, что бы мне такое сделать, чтобы заполучить вас к себе? Чтобы иметь возможность познакомиться с вами поближе, поговорить с вами и вы… рассказали мне о себе.
— Вы хотите, чтобы я поиграл для вас?
— Вы удивитесь, но у меня дома пока еще нет пианино или рояля. Я знаю, точнее, я выучила марки известных фирм, занимающихся их производством. Сейчас… Это… Schimmel, Bӧsendorfer, Ritmuller или Steinway. Но теперь, когда вы узнали, что я пригласила вас не столько как пианиста, музыканта, сколько как человека… мужчину, возможно, вы поймете, почему я так и не купила рояль. Одно ваше слово — и рояль окажется у меня в гостиной. Но я хотела бы предоставить свой дом в ваше распоряжение, чтобы вы смогли отдохнуть, расслабиться, понимаете? А эти деньги, два миллиона, — я стремилась привлечь ими внимание вашего агента к своей персоне. И это вовсе не означает, что я вам их не заплачу. Но прежде ответьте мне: вы согласны?
Аллен смотрел на нее и думал о том, что он встретился с русской сумасшедшей. Главное, чтобы она не перерезала ему горло бритвой.
— Другими словами, вы сняли меня… за два миллиона, — он покачал головой. — Что же вы во мне такого нашли, я не понимаю!..
И тут он увидел, что она страшно растерялась. Как задрожали ее губы, а из глаз полились слезы. Она сидела выпрямившись на стуле и молча плакала. И слезы ее капали на белую скатерть. Чувствовалось, что и говорить-то она не может.
«Какая же я свинья!» Девочка доверилась ему, рассказала, как могла, свою историю, поделилась с ним тем, насколько же она одинока, раз творит такие странные вещи, а он, вместо того чтобы весело принять ее предложение провести несколько дней в ее доме, взял и все опошлил!
— Господи, Таисия! — Он протянул руку и сжал ее горячую лапку в своей ладони. — Простите меня, ладно? Просто все это как-то необычно и странно… У меня никогда не было ничего подобного… Я согласен! Безусловно! И никаких денег мне не надо, правда! Может, вам и надо было как-то зацепить Айзека, а через него — и меня, но теперь-то я понимаю, в чем дело. Вы просто приглашаете меня погостить у вас. Конечно, повторяю, все это более чем странно, но не страшно…
— Аллен! Простите вы меня! Я так нервничала, поджидая вас! Думала, что вы можете не приехать, это во-первых. Во-вторых, я боялась, что вы подключите полицию… Но вы же не сделали этого?
— Нет!
— Хотя бы за это я должна быть вам благодарна. И еще. О деньгах, пожалуйста, не беспокойтесь. Вы их все равно получите. Да, и… Если вас ищут, если там, у вас дома, все сходят с ума… Пожалуйста, вот телефон! Позвоните и скажите, что с вами все в порядке.
Аллен, не сводя с Таисии глаз, взял телефон и быстро, словно боясь, что Борова передумает, набрал номер телефона Шарлотты — сестры. Ему вдруг показалось, что он в Париже, в ресторане, и просто звонит сестричке, чтобы сказать ей: с ним все в порядке и пусть она не волнуется.
— Charlotte, I à Moscou. Ne soyez pas dérangé. J’ai les petites excursions. (Шарлотта, я в Москве. Не волнуйся. У меня маленькие гастроли.)
Когда он услышал голос своей сестры, он и вовсе успокоился. Ничего особенного в его жизни не произошло. Ничего пугающего.
— Vous… Dans toi tout dans l’ordre, Allen? (Ты… У тебя все в порядке, Аллен?!) — Он расслышал в голосе сестры истерические нотки.
— J’ai obtenu la proposition très avantageuse. Je retournerai par plusieurs jours. Anneau Mima. (Я получил очень выгодное предложение. Вернусь через несколько дней. Позвони Миме.)
Вот и все. А вот Айзеку он звонить не станет! Пусть этот алчный, безответственный импресарио думает что ему угодно.
— Таисия, спасибо, — он вернул ей телефон. — Нет, на самом деле… теперь хотя бы моя сестра успокоится.
— А ваша жена?
— У меня нет жены. И никогда не было.
— А девушка? Невеста?
— Девушка есть, ее зовут Мима. Но она не невеста. Просто мы с ней проводим время. У нас с ней такие, знаете ли, простые отношения. Она дарит мне на Рождество домашние тапочки.
Таисия впервые за весь вечер улыбнулась. И от этой улыбки Аллену стало как-то хорошо на душе. Удивительная девушка! Сумасбродка, конечно. Решила заполучить в свое распоряжение на несколько дней-вечеров понравившегося ей молодого человека. Конечно, Аллена вызвали сюда именно для этого. Поэтому-то Аннета еще в машине, когда они ехали из аэропорта, не могла ответить на вопрос, на каком рояле он будет играть.
