— Скажите, зачем вы мне обо всем этом рассказываете? Тянете время? Я отлично помню, что один час ваших услуг стоит триста пятьдесят евро.
— Успокойтесь!
— Я спокоен! Просто я пришел к вам со своей личной проблемой. Мне изменяет жена. А вы, вместо того чтобы как-то меня обнадежить, рассказываете о каких-то посторонних людях. И пытаетесь защитить мою жену!
— Но у вас нет доказательств, что она вам изменяет.
— Да откуда же я могу их взять, если она проделывает все это в моем же собственном доме?! У меня, так сказать, под носом? Придумала, что не может ездить в Москву на машине, потому что, как я уже вам говорил, боится водить, словно поблизости от моего дома нет другого фитнес-центра!
— Кстати говоря, а почему она выбрала именно «Коломбину»?
— Думаю, поначалу она стеснялась своих соседок, понимаете? Они помоложе ее, постройнее… Комплексы, словом. Вот и ездила к черту на рога! А потом решила устроить фитнес-центр прямо в доме. И я, дурак, согласился!
— Да, я понимаю. И все равно, Георгий Александрович, вы не можете быть уверены в том, что ваша жена вам изменяет. А поэтому у вас пока еще нет серьезных причин для беспокойства.
— Вы хотите, чтобы я нанял детектива? Да, я уже думал об этом, тем более что, как я вам уже рассказывал, на меня работает один опытный сыщик. Но что он сделает, если моя жена, чтобы встречаться со своим любовником, вообще не выходит из дома — он приезжает к ней сам!
— Тогда просто запретите ей встречаться именно с этим тренером.
— И как я буду выглядеть? Как ревнивый осел? Разве это не унизит меня в ее глазах? Да она рассмеется мне в лицо!
— Какая вам разница, как она себя поведет, если речь идет о том, чтобы вы успокоились и поверили в то, что она вам верна?
— Да она точно мне изменяет! Точно!!!
— Хорошо. Если вам так кажется и вы хотите, что называется, вывести ее на чистую воду, то поручите сыщику установить в вашем доме видеокамеры. Повсюду, в каждом углу.
— Ладно, я вам признаюсь… Весь дом уже давным-давно буквально нафарширован камерами, и на них нет ничего, кроме… Словом, они на самом деле занимаются гимнастикой. Потом она плавает в бассейне. Но, думаю, они все равно вычислили эти камеры и нашли такое место, где нет полного обзора.
— А что, если вы все это просто выдумали? И если вы уж такой ревнивый, тогда зачем же вы позволили вашей жене завести себе личного тренера? И почему вы не настояли на том, чтобы тренером ее была женщина?
— Знаете что? Иногда, когда я просматриваю эти записи, где они… где он… такой молодой и красивый, уверенный в себе… Словом, мне хочется его убить, понимаете?!
11
На похороны Нестора приехало очень много народу. Наш дом буквально кишел какими-то незнакомыми мужчинами в черных костюмах. Женщин практически не было. Рядом со мной, как примагниченная, постоянно маячила Аннета. Я неизменно чувствовала легкие прикосновения ее плеча, руки, улавливала аромат ее духов и волос. Как я уже сказала, все были в черном, и Аннета — тоже. Роскошное черное платье с узкими кружевными рукавами. Оно очень ей шло. На голове — черный газовый шарфик. Очень похожий на мой.
Мы почти не говорили — все было ясно без слов. Огромное горе свалилось на нас. На меня. Вероятно, и на Аннету тоже. Она, словно моя старшая сестра, от моего имени отдавала распоряжения относительно поминального обеда, который должен был состояться в Москве, в ресторане. Нестора похоронили на Ваганьковском кладбище, и этими вопросами тоже занималась Аннета, вкупе с приближенными Нестора. Мне казалось, что у всех, кто окружал нас тогда, в те тяжелые для нас дни, на бледных лицах то и дело возникал один и тот же вопрос: как же так могло случиться, что молодой, тридцатитрехлетний мужчина внезапно умер от инфаркта?
— Ты знала? — спросила я Аннету в первый вечер, когда мы остались вдвоем в пустом доме. Тело Нестора лежало в морге, там произвели вскрытие. — Ты знала, что у него больное сердце?
— Нет. Он никогда об этом не говорил. Да и в доме у вас, я заметила, нет ни одной таблетки от сердечных болезней. И вообще, у вас тут мало лекарств.
Мы пили в кухне водку, плакали, вспоминали Нестора, и у обеих, я думаю, было такое чувство, словно мы видим один сон на двоих. Сон, где нет Нестора. Хотя, рыдая и говоря о нем что-то нестерпимо сентиментальное и отчаянное, я тем не менее все равно продолжала прислушиваться к звукам в доме: а вдруг сейчас раздастся мягкое шуршанье шин, хрустальный звон отпираемой двери и приедет сам Нестор — живой, здоровый, с магнетической улыбкой на красивом гладком лице… Войдет в кухню и спросит: «Что, девчонки, пьете?» Присядет к нам, не снимая пальто в блестках тающих снежинок, посмотрит с любовью на меня, с каким-то особенным, непонятным мне чувством — на Аннету и скажет что-то необыкновенно приятное, нежное.
— Вот скажи мне, Аннета, почему он выбрал меня? Зачем ему понадобилась я, простая девушка из провинции?
— Он любил тебя, вот и все объяснение. — Аннета, опрокинув рюмку водки, зажмурилась и закусила лимоном. Замотала головой, замычала: — Господи, как только люди пьют такую горечь?!
— Что теперь будет? — пыталась понять я, не представляя себе, как я буду жить без Нестора. Ледяной волной обдавало меня всякий раз, когда я вспоминала, что еще не так давно считала его негодяем, почти что бандитом, поскольку не имела ни малейшего представления о том, каким образом он заработал свой начальный капитал. В представлении простой провинциальной девчонки сделать такие большие деньги, не перешагнув через определенные нравственные барьеры, просто невозможно. — Чем я буду заниматься? Кого мне ждать по вечерам? Кому готовить обед?
— Я понимаю, Тая, что за этими простыми вопросами стоит более важный: на что ты будешь жить, так?
Я почувствовала, что краснею. Честно говоря, имея на своем счету довольно-таки внушительную сумму, я была относительно спокойна. Но, конечно, вопрос о наследстве Нестора тоже не мог не возникнуть. Однако понимала я и то, что очень мало знаю о Несторе, о том, кому он чем-либо обязан, с кем у него сложились определенные финансовые отношения… Я практически ничего не знала о его прошлом, о его родственниках. Возможно даже, что он вообще ничего мне не оставил, поскольку наш брак продлился всего два года и у него еще до меня могло быть несколько браков плюс дети — и брачные, и внебрачные. Зная заботливый характер Нестора, можно было смело предположить, что он в своем завещании не позабудет и их. Если таковое, конечно, вообще имеется.
— А как я могу узнать, как распорядился Нестор своим капиталом? — спросила я неуверенным голосом, отчего-то испытывая странное чувство вины перед Аннетой, которая была знакома с Нестором куда дольше меня и которую связывало с ним то, о чем я пока могла только строить предположения. Одно я знала наверняка — она солгала мне насчет убийства своего мужа! Нестор же ясно сказал, что Аннета никогда не была замужем. Но какие-то отношения между ними существовали. Служебные, родственные, дружеские? Словом, основанные на чем-то таком, что позволило Аннете стать единственным человеком извне, имеющим право бывать в нашем доме в любое время дня и ночи.
