– Мы тебе уже заказали, сейчас принесут. – Я поймала взгляд нашей официантки и улыбнулась. Девушка кивнула в ответ и исчезла на кухне.
– А десерт мне тоже заказали?
– Да, надеюсь, угодили.
– По опыту знаю: если женщина слишком мила с тобой, значит, ей что-то надо. Или она готовит какую-то пакость.
Я изумленно подняла глаза, положила ложечку на блюдце с недоеденным десертом и уставилась на приятеля немигающим взглядом. Генка, ухмыляясь, повернулся к Никите:
– Знаешь, в школе мы любили играть в гляделки. Слышал, что это?
– Нет, а что? – Мальчишка доедал десерт, прихлебывая свой кофе.
– Ну, такая игра: двое смотрят друг другу в глаза, не мигая. Кто первый моргнул, тот и проиграл. Эта бестия, – снова кивнул Генка в мою сторону, – абсолютный рекордсмен.
– Не сомневаюсь, – хихикнул Никита. – Я выйду на минутку.
– Обманщица, – как только мальчишка отошел, наклонился ближе и зашептал приятель, – я надеялся, что мы вдвоем обедать будем.
– Неправда, ты все придумал. Я своего подопечного куда, по-твоему, дену?
– Скажи еще, что пригласила просто из дружеских чувств. Видать, что-то нужно тебе.
– Конечно. – Я покаянно опустила глазки вниз: лучше сразу признаться, Генка с детства не терпел попыток хитрить и лукавить. – Нужна мне твоя помощь в расследовании.
– И в чем она будет заключаться, интересно? Неужто скрытная Евгения посвятит своего покорного слугу в секретные подробности?
– Не ерничай, пожалуйста. Мне нужно разыскать Михаила Копылова, адвоката Алмазовых. Только он, видимо, в подполье ушел. Велел секретарю нас с Никитой в «черный список» внести, а сам, судя по всему, из города уехал или залег где-то.
– Я смотрю, тебя не остановила охрана, – расправляясь со стейком и салатом, бормотнул приятель. – И в офисе адвоката ты все-таки побывала?
– Врать неохота, правду сказать не могу, – хихикнула я. Генке, как представителю закона, вовсе не обязательно знать, что я незаконно проникла в помещение. – Ну, так что, сможешь помочь?
– Интересно, в чем помощь должна выражаться? – пробубнил с набитым ртом приятель.
– Нам надо найти записную книжку Николая Алмазова, там есть телефон Копылова. И пробить его по номеру.
– Это возможно только в том случае, если он номером пользуется. И где блокнот искать собираешься?
– Вообще-то, в квартире Алмазовых. Ты ведь сможешь снять печать? – ангельским голоском проговорила я.
– А, вот где собака порылась! А я, глупый, никак не пойму, где искать подвох?! Сама позвонила, обедать пригласила голоском своим ласковым. Гадюка ты, Охотникова.
– Ладно тебе, не дуйся. Будем живы-здоровы, приглашу тебя на обед тет-а-тет. Когда закончится эта история и буду посвободней.
– Когда закончится эта история, ты влипнешь в следующую. И обедом, дорогая подруга, не отделаешься, потому что толкаешь меня на нарушение должностной инструкции.
– Так, и что бы ты хотел?
– Ужин! Не меньше!
Вернувшийся Никита застал нас весело смеющимися.
– Чего у нас радостного?
– Так, – вытирая выступившие слезы, заявил приятель, – смеемся над старыми шутками.
На входе в жилой комплекс стоял новый, незнакомый мне охранник. Приятель был на своей машине, так что к шлагбауму мы подъехали небольшим кортежем.
Генка показал «корочки»:
– В седьмую, оперативные действия.
– Я начальству отзвонюсь, а вы проезжайте.
– Ну, отзвонись, боец.
Мы проехали к подъезду, я крутила руль «фолька», нервно оглядываясь на домик охраны и изнывая от желания допросить охранника.
– Женька, хорошего понемножку, – словно угадал мои мысли приятель, когда встретил нас у подъезда, – тем более что он не станет говорить с тобой без своего начальства. Да и мне придется вызывать Максима, чего делать не хотелось бы.
– Не хочешь афишировать визит?
– Без особой нужды не хочу, если честно.
– Это правильно: чем меньше подчиненные знают, тем крепче у начальства сон, – нервно хихикнула я.
Генка, особо не мудрствуя, сорвал печать и открыл двери.
– Если я вам не очень нужен для поисков, может, я цветы пока полью?
– Конечно, Никит, полей. Мы сами справимся. Отец записную книжку хранит в кабинете?
– Вроде да.
– Значит, оттуда и начнем. – Я кивнула приятелю, приглашая его подняться на верхний этаж.
– Я не понял, это что за домашняя дрессировка? Мальчик самостоятельно цветы поливает? – вслух удивился Генка.
– Тихо, – шепнула я, – это любимая оранжерея матери.
– Тогда понятно. Ну что, с чего начнем?
– Письменный стол и рабочие шкафы. Что у нас со временем?
– Ограничено. Но ты тщательно смотри, второй раз, может, не удастся прийти.
– Это почему же?
– Вот попрут меня из органов по твоей милости, дорогая.
– В том смысле, что я очень тебе дорога? – хихикнула я. – Не выдумывай ерунды, ты у нас ценный специалист.
– Незаменимых у нас нет, как известно с советских времен.
Так, болтая и шутливо препираясь, мы обыскали рабочий стол Николая, шкафы и полки. Записной книжки нигде не было. Мы переглянулись и посмотрели еще раз, дублируя друг друга.
– Может, он ее в сейфе держит? – растерянно предположил приятель.
– Никита осматривал сейф в вечер своего приезда, говорил – пустой, – не поняла я юмора.
– Женька, я шутил вообще-то.
– Ну почему? Если много ценных контактов, такой блокнот зачастую прячут от чужих глаз, могут и в сейф. Давно ничему не удивляюсь.
В двери показался Никита, который к тому времени справился с поливом растений.
– Давай подключайся, а то меня на службе уже потеряли, – заявил Генка.
– Не нашли? Странно. Она всегда на виду лежала.
– В кабинете?
– Ну да!
– Давайте посмотрим и в других местах. Вдруг твой отец брал ее зачем-то и не положил назад.
Для очистки совести мы осмотрели все остальные комнаты в квартире, даже кухню и помещение прислуги. Никита порылся во всех своих шкафах, так, на всякий случай. Через некоторое время стало совершенно ясно, что записная книжка загадочным образом пропала из квартиры.
Я приободряла совсем поникшего мальчишку как могла.
– Мы попробуем другие пути. Не расстраивайся, найдем этого Копылова. Вот, – кивнула на приятеля, который заново опечатывал квартиру, – товарищ полковник поможет.
