– Правильно, я тоже ужинаю…
Евсеев почему-то даже не удивился такой откровенности. Ему представился генерал Никонов во главе бесконечного обеденного стола в огромном и мрачном зале рыцарского замка. Холодные каменные стены, свечи, полумрак. Челядь испуганно жмется в тень. В одной руке у Никонова обоюдоострый кинжал, в другой – телефон…
– Тут мне позвонили, рассказали, что к чему, – Никонов тяжело подышал в трубку. – От тебя многое зависит…
– Мне тоже так сказали…
– Ты знай, руководство тебя во всем поддержит, – проскрипел Никонов каким-то растерянным, даже испуганным голосом. – Ты теперь на виду. На таком виду… Ты хоть это понимаешь?
Евсеев молчал и смотрел, как наполняется раковина. Видно, засор, надо звать сантехника.
– Я тебя спрашиваю, Евсеев, – понимаешь или нет? – настойчиво переспросил Никонов. Как будто здесь имелись какие-то варианты ответа.
– Понимаю, товарищ генерал. Я не подведу.
– Правильно настроен. Хорошо.
Евсеев переключил воду на ванну и стал раздеваться. Ему казалось, что все тело покрыто чем-то липким и мерзким. Он остался в одних трусах, когда генерал Никонов выдавил завершающую фразу:
– Я в тебя всегда верил, Евсеев. Еще тогда, во время «Сети»… Не сомневайся ни в чем. Работай добросовестно и ответственно, чтобы никого не подвести.
– Я буду стараться, товарищ генерал.
Никонов отключился. Ему дали установку поддержать подчиненного, ободрить, придать сил для важной операции. И он добросовестно все выполнил. По крайней мере думал, что выполнил.
Евсеев долго лежал в теплой ванне. Но расслабиться не получилось. В голове вертелись всякие мысли. А вдруг они засекли контакт с «Контролем»? Светлана, или как ее там, улыбнется, поцарапает руку отравленной иглой и уйдет, а его увезут в морг… Или она даже не придет, а его будет ждать снайпер… Может, он уже сидит напротив подъезда… Или выстрелит из поравнявшейся машины… Скорей бы все это закончилось!
Он вытерся, с взлохмаченными волосами вышел на кухню. Марина возилась у плиты.
– Артемка спит?
– Да, набегался сегодня. Есть будешь?
– Нет, я ухожу.
Он взглянул на часы. Остается сорок минут. А на такие встречи опаздывать нельзя.
Марина с досадой выключила газ. Дескать, я старалась, готовила, а ты… Хотя бы предупредил!
Но вслух благоразумно ничего не сказала.
Снайпера у подъезда не оказалось. Евсеев прыгнул в свою машиненку, выехал из двора, прибавил газу. Машины на третьей полосе как по команде взяли правее, освобождая дорогу до самого перекрестка. Красный сигнал светофора вдали растерянно замигал, сменился желтым и зеленым. Зеленый горел, пока Евсеев не пролетел перекресток… И опять машины щемились вправо, подрезая друг друга, будто услышав властный окрик…
Или будто ими управлял единый высший разум. Если так, то Евсеев нисколько не удивился бы.
«Надо будет взять машину помощнее, – подумал он. – На деньги ЦРУ. Все равно они будут проверять, пусть подтвердится жизнь не по средствам!»
«Додж» с помятым крылом прибыл минута в минуту, «Светлана» грациозно выпорхнула из кабины и села к нему на соседнее сиденье. На этот раз она была в неброском черном платье, впрочем, таком же коротком. И духи те же. И улыбка. Вот это нервы!
– Здравствуйте, Юрий! Раз меня не свалили на землю и не забили в рот кляп, значит, вы согласны?
«Откуда она знает про кляп? Действительно, так делают, чтобы не вцепилась зубами в ампулу с цианидом… Впрочем, глупые мысли… Она профессионалка…»
– Это ключ от депозитарной ячейки в московском отделении «Райффайзен-банка». Аренда ячейки оплачена на десять лет вперед. Вся необходимая информация – на брелоке. Номер ячейки, номер договора и так далее.
Она подняла ключ перед собой, удерживая его двумя пальцами. Видимо, предполагалось, что Евсеев подставит ладонь, она разожмет пальчики, и сделка состоится под мелодичный перезвон металла.
Евсеев ладонь не подставил.
– Сколько?
Она удивилась.
– Два миллиона уже заложены, Юрий Петрович. Первоначальный взнос. Потом будут ежемесячные вливания. В любой банк мира. Или наличными. Курьер доставит в удобное вам место.
Он внимательно изучил ее красивое, безмятежное лицо, взглянул на грудь под облегающей блузкой, на ноги с плотно сомкнутыми гладкими коленями. Вчерашнего вожделения не возникло. Вообще никаких эмоций: так разглядывают кусок говяжьей вырезки на витрине. Или симпатичную пушистую кошку.
– Я хочу купить хороший БМВ, – сказал он. – Поэтому первый взнос – три миллиона.
Кончик языка показался на мгновение, быстро облизнул красные губы.
«Если бы она была кошкой, – подумал Евсеев, – сейчас бы нервно била хвостом из стороны в сторону».
– Думаю, это вопрос решаемый!
– И в ячейку я, конечно, не пойду. Подыщите место, заложите тайник, словом, все, как положено…
– Хорошо, – она послушно кивнула.
Евсеев невольно вспомнил расступающиеся перед ним автомобили и услужливо загорающиеся зеленым светофоры. Да, что-то определенно поменялось в мире за последние часы…
– Нужную информацию просто бросите в мой почтовый ящик завтра ровно в двадцать один час.
– Еще пожелания будут? – «Светлана» многозначительно улыбнулась. Круглые коленки заметно разомкнулись.
– Да. Перестаньте нашпиговывать нашего пса микрофонами.
Она изобразила удивление.
– Помилуйте, вы меня демонизируете! И потом, я имела в виду совсем другое…
– Как сексуальный партнер вы меня не интересуете, – высокомерно сказал Евсеев и, возгордившись собой, ядовито добавил: – Тем более что на этот раз вы не использовали себе в помощь аэрозоль афродизиака…
– Наши люди блестяще справились с заданием, – подводил итоги Мел Паркинсон на совещании «русского» отдела. – Мало того что им удалось оставить на месте «патефон», они произвели целевую вербовку контрразведчика, который руководил его поиском! Это открывает блестящие перспективы в будущем… В общем, линия научно-технической разведки дала очередной позитивный результат…
Барнс, который руководил линией НТР, выпрямился и незаметно надул щеки. Когда-то он был похож на дога, теперь это сходство исчезло. Куда-то пропала породистая осанка, прямая спина, гордая посадка головы. А если что-то в нем и напоминало дога, то сильно постаревшего. Впрочем, это касалось всех здесь присутствующих.
– Браво, Дэвид!
Начальник отдела несколько раз свел ладони, будто аплодировал. Сотрудники его поняли и захлопали изо всех сил.
– Вместе с тем, линия ПР
[9]
у нас провисает. Во всяком случае, ободряющие доклады об успехах Партии маленьких людей закончились ничем…
