А я рыдаю, вцепившись в него, не в силах объяснить, что дело не в конкретно этой казни, а вообще во всем, что вокруг было. Война, война и снова... слишком много ее. И знаю, что худшее позади, что все налаживается или вот-вот наладится. К чему тогда слезы?
...это потому, что позади. Когда впереди, то надо беречь силы. Не до слез. А теперь напряжение сказывается. Ты устала.
...ты не меньше.
А больше. Но Кайя не рыдает, фыркает, убирая прилипшие к щекам пряди.
...еще чего не хватало. Мне плакать не положено. Я только ныть могу. Или жаловаться.
...но сегодня моя очередь, да?
...если тебе хочется.
Не хочется, и слезы я вытираю.
...еще немного и мы уедем. Ты познакомишь меня с Настей. Правда, я не уверен, захочет ли она знакомиться. И вообще не знаю, что ей сказать... как объяснить, что меня так долго не было?
...никак.
Кайя не слышит. Он рассказывает про дорогу и сани - когда-то он обещал прогулку по снегу. Про лошадей, которых придется часто менять, ведь поедем мы быстро, чтобы успеть до конца зимы. Ведь елка без снега - это неправильно.
Нет, он точно не знает, просто по моим ощущениям так, а Кайя верит. Нам не нужна свита, разве что кучер, потому первые сутки Кайя будет спать. Вторые - тоже. А дальше - как получится...
...получилось именно так, как было обещано.
Сани с широкими полозьями. Тройка лошадей. Расписная упряжь - не спрашиваю даже, откуда взялась - и бубенцы, что дребезжат, словно жалуются.
Мороз и солнце, день чудесный...
Кнут с визгом рассекает воздух, и лошади срываются с места.
- Н-но! - кричит вдогонку кучер.
И Кайя ловит меня, не позволяя выпасть. В санях хватает места для двоих. И еще корзины с продуктами. Гайяр крайне недоволен, что Их Светлость в очередной раз обошлись минимумом сопровождения. Он бы и от этого минимума отказался, но Гавин заслужил отдых, равно как те четверо, у кого в Ласточкином гнезде остались жены.
Почетный караул благоразумно держится в отдалении. А я с наслаждением глотаю холодный воздух.
- Простудишься, - ворчит Кайя и ныряет в меховое нутро саней. Он ворочается, пытаясь лечь так, чтобы и тепло, и удобно, брюзжит, что сани маловаты, но все-таки сгребает меня в охапку и командует:
- Спать.
Отключается моментально, впервые за долгое время спокойный, умиротворенный даже. И спит до вечера. Вечером, впрочем, тоже спит.
И ночью.
И весь следующий день.
Медведь рыжий...
...угу.
...и не будить?
...ага.
...долго?
...до весны.
...а елка как же?
...на елку можно. А потом до весны.
...и что прикажешь делать мне?
...сидеть. Гладить. Тогда хорошо.
Если хорошо, то это, безусловно, аргумент. И я сижу, глажу. Нынешняя дорога особенная. Вымороженная. Засыпанная снегом. Она оставляет ощущение полета и какой-то светлой детской радости.
Предвкушения. И Кайя, стряхнув остатки сна, - все-таки до весны его не хватило - спешит умыться снегом. А потом, неугомонный, словно и не было усталости, мешает кучеру, подгоняя лошадей свистом.
Мальчишка, что еще сказать?
Линию вала, снежной стены, мы пересекаем в сумерках. На ночь останавливаемся в маленьком городке, где есть трактир и комната с узкой, тесной кроватью, но так даже лучше.
...на самом деле нас здесь нет.
Соломенный матрац, льняные простыни. Комната проветривалась, но все равно внутри пахнет смолой и пивом.
...как нет?
...так. Если мы есть, нам придется задержаться.
А Кайя задерживаться не желает, но Их Светлость даже в спешке не могут не соблюдать ритуалов вежливости... то ли дело молодой рыцарь, пусть и желающий остаться неузнанным, иначе, зачем лицо под капюшоном прятать? Это желание понятно.
...именно. Мы инкогнито.
Ужинаем сидя на полу, и Кайя бессовестно таскает у меня с тарелки вареную морковь. Я предлагаю отдать сразу, но ему так интересней.
Следующий городок втрое больше предыдущего. И Кайя вытаскивает маску. Тоже мне, благородный разбойник. А я, надо полагать, девица в беде.
- Почему?
- Ну... в книгах часто благородные разбойники выручают девиц, попавших в беду. И потом между ними вспыхивает страсть.
А взгляд-то какой задумчивый сделался. И как назло ни одной беды поблизости.
- Тут рынок неплохой. А нам подарки купить надо. Под елку, - маска ему идет. Но эти рыжие вихры сводят маскировку на нет.
...это просто ты меня знаешь.
...знаю. Что тебе подарить?
...себя. С бантиком. Ты обещала. И чтобы сюрприз.
На рынке шумно, людно и пахнет свежей сдобой. На открытой жаровне доходит мясо, которое заворачивают в тонкие лепешки и поливают жирным соусом. Дают и капусту, квашеную с клюквой. Или вот маринованные огурчики, которые вылавливают прямо из бочки.
Огурчики вкусны.
А мясо - острое до невозможности, и нам спешат продать темное, тяжелое пиво.
Потом был лоточник с шелковыми лентами... и другой, с бусинами, выточенными из янтаря, агата, розового сердолика, кошачьего глаза и беловатого, мутного лунного камня.
...и третий с цепочками и серьгами - что еще нужно для счастья такой красивой женщине?
Кайя мрачнеет и спешит увести меня подальше.
И сам застревает в лавке с игрушками. Корабля здесь нет, но хватает других замечательных вещей, вроде ветряка на палочке, с которым Кайя наотрез отказывается расставаться. Его вниманием надолго завладевает карета, сделанная с исключительной точностью. Колеса вертятся, двери открываются, а ящик для багажа, напротив, запирается на крохотный замок. Особенно хороши позолоченные фонари.
Карету мы берем.
И к ней - четверку лошадей... и слуг тоже... и даму с бледным фарфоровым лицом. А для дамы нужны наряды...
Забираем и пару драконов удивительной красоты. Их кожистые крылья раскладываются, а чешуя сияет даже в скудном свете. А лавочник уже несет морского змея. Химеру. Саммальских тигров и боевых слонов, которых Кайя разглядывает придирчиво...
...все-таки использовать их в качестве боевых животных нецелесообразно.
Впрочем, слоны остаются с нами.
...карусель с хрустальными бабочками для Шанталь.
...и драгоценная шкатулка с набором ароматических масел - Тиссе. Флаконы из горного хрусталя бережно уложены в обтянутые бархатом ячейки, но Кайя распоряжается обернуть их шерстью. Зануда.
