— Интересно, чем это вы можете мне помочь? Тем, что вламываетесь без разрешения в чужой дом? — Голос звучал раздраженно и резко, Альвина чувствовала, что еще немного, и она сорвется в настоящую истерику. — Я вас не знаю! — почти выкрикнула она. — Кто вы?
— О, это не важно, — он легко отмахнулся, словно отгоняя назойливую муху, — гораздо интереснее другой вопрос — кто вы такая? Вы ведь не ведьма, правда?
Он смерил ее быстрым оценивающим взглядом и, словно найдя подтверждение своим догадкам, повторил:
— Да, совсем не ведьма.
Альвина почувствовала себя оскорбленной. Да кто он такой, в конце концов, чтобы судить о том, ведьма она или шарлатанка? Она выпрямилась в кресле, скрестив руки на груди, и с достоинством произнесла:
— Это не ваше дело!
— Ошибаетесь, Альвина. Или правильнее будет — Алевтина Петровна, если я ничего не путаю? Это как раз вы занимаетесь не своим делом… И вторгаетесь в те сферы, которых лучше бы не касаться. Нельзя играть с магией. Этим легко принести много бед и себе, и другим.
Он еще будет мораль читать! Альвина все еще пыталась найти хоть какое-то разумное объяснение визиту незнакомца. Если он не вор, то кто же? Вымогатель? Шантажист? Недовольный клиент? Нет, этого не может быть, она видит его впервые, это точно! Может быть, чей-то родственник? Или некстати «привороженный» муж, который узнал, что его благоверная балуется магией на досуге? И откуда он знает ее настоящее имя?
— Что вам нужно? Денег? У меня сейчас не так уж много, но я вам отдам, только не трогайте меня и уходите поскорее!
Кажется, это предложение развеселило ее странного гостя. Он засмеялся так искренне, словно она и вправду сказала что-то забавное. Альвина совсем растерялась. Наконец, отсмеявшись, он махнул рукой и сказал уже серьезно:
— Нет, Альвина, ваши деньги мне совершенно ни к чему.
— Тогда… чего вы хотите от меня?
Он слегка нахмурился, словно пытаясь половчее сформулировать свою мысль.
— Видите ли… Думаю, вам стоило бы немедленно свернуть вашу деятельность. Никого не принимать, никуда не выходить… А лучше всего — уехать отсюда. Совсем. И как можно дальше. Забыть навсегда о том, чем вы занимались, и начать новую жизнь. Может быть, у вас что-то и получится…
Предложение было настолько дикое, что Альвина ушам своим не поверила. Почему, собственно, она должна делать это?
— Вот еще! — фыркнула она. — И не подумаю. Вы не можете мне приказывать!
По лицу ее собеседника пробежала тень. Теперь он уже не улыбался, и Альвина увидела, как сошлись брови над переносьем и прозрачно-серые глаза стали строгими и даже как будто потемнели. Кажется, совсем потерял терпение.
— Да поймите вы, глупая женщина, ваша жизнь в опасности! Это ваш последний шанс!
Альвина почему-то очень обиделась, что ее назвали глупой. Неужели она позволит неизвестно кому оскорблять себя в собственном доме? Собрав все свое мужество, она встала, распахнула перед ним дверь и сказала:
— Уходите. Уходите немедленно! Я не знаю, как вы попали сюда… Но уходите сейчас же!
Она старалась говорить спокойно, но голос ее все равно срывался на крик. Было очень страшно — что делать, если он не уйдет? Как тогда поступить с незваным визитером? Не драться же с ним, в самом деле!
Он не трогался с места, только смотрел на нее и улыбался, словно ее гнев не на шутку забавлял его.
— Я милицию вызову!
Она и сама чувствовала, что угроза прозвучала довольно жалко и неуверенно, голос ее дрожал, но странный гость почему-то не стал с ней спорить. Он легко поднялся с дивана и покорно пошел к выходу. Альвина следовала за ним по пятам, будто боясь, что он передумает и выкинет какой-нибудь новый фокус, но этого не произошло.
Уже переступив порог, он вдруг обернулся, посмотрел ей прямо в глаза и грустно сказал:
— Ну что же, не хотите — воля ваша. Мое дело предупредить вас, больше я сделать ничего не могу. Если бы вы только знали, как мне жаль, что я не сумел убедить вас!
Потом подумал секунду и добавил:
— Прошу простить меня за то, что я вас так напугал. Вам не меня нужно бояться. Совсем не меня.
Его лицо стало скорбным, а в голосе звучала такая печаль, что Альвина замешкалась. На секунду она поверила, что этот странный человек вовсе не желает ей зла! Хотелось позвать, вернуть, расспросить поподробнее о том, что хотел он сказать ей, о какой такой опасности предупредить…
И может быть, даже последовать его совету.
Но разумеется, она этого не сделала. Вот еще, не хватает слушать всяких сумасшедших! Альвина захлопнула дверь и навалилась на нее всем телом, словно боялась, что он попытается вернуться и ворваться в ее квартиру. Сердце билось часто-часто, пот выступил на лбу и над верхней губой, руки противно дрожали…
Выпроводив непрошеного посетителя, Альвина без сил опустилась в кресло. Сейчас ей вдруг стало страшно, как, пожалуй, никогда в жизни. Она старалась дышать глубоко и ровно, чтобы успокоиться, но это не очень-то помогало. То, что произошло с ней сейчас, просто не укладывалось ни в какие рамки! Она как будто стала кэрролловской Алисой, оказавшейся в Стране чудес — странном месте, населенном персонажами вроде Траляля и Труляля, Шляпника и Мартовского Зайца, где все не так, где нужно бежать, чтобы стоять на месте, а привычные законы логики оказываются вывернутыми наизнанку.
Был момент, когда ей вдруг ужасно захотелось сделать так, как он сказал, — бросить все и бежать куда глаза глядят. Взять с собой только самое необходимое, посадить Мару в домик-переноску и — прочь отсюда!
На секунду она увидела себя на вокзале — испуганная женщина, почти без вещей, с черной кошкой на руках, ожидающая свой поезд в никуда. Вот глупость какая! Неужели она способна бросить все по одному только слову этого сумасшедшего?
Спокойно, спокойно. Нужно прийти в себя. Совсем скоро явится новый клиент, который договорился с ней на сегодняшний вечер, — и встретить его нужно во всеоружии.
Альвина встала и, пошатываясь на неверных ногах, отправилась в ванную. Она стояла под обжигающе горячим душем, словно пытаясь смыть с себя противный, чуть кисловатый запах собственного страха, который просачивался с потом через поры ее тела, снова и снова намыливала себя душистым гелем, но все равно ее трясло, как в ознобе.
Потом она долго, тщательно приводила себя в порядок, одевалась и наносила макияж, старательно разложила по столу магические атрибуты, призванные создавать надлежащую атмосферу — книги, карты Таро, — зажгла свечи и включила светильник, испускающий голубовато-синие молнии…
Привычные действия успокоили ее. Она снова стала самой собой — практичной женщиной, наделенной здравым умом аналитического склада, не верящей ни в Бога, ни в черта.
Именно это ее и погубило.
