Лиза шла, не замечая, как по щекам текут слезы. Сейчас ей было совершенно все равно, как она выглядит, и хотелось только одного – поскорее добраться до дому.
Возле ларька с фруктами и овощами черноусый кавказец, грузивший какие-то ящики в обшарпанную «газель», обернулся к ней и спросил:
– Эй, красавица, что с тобой? Ты что такой грустный? Обидел кто?
– Оставьте меня! – крикнула Лиза. – Оставьте меня в покое! Что вам всем от меня надо?
Лиза бежала, стуча каблуками по асфальту, словно пытаясь укрыться от надвигающейся грозы, от людей, от себя самой…
Дома она долго стояла под обжигающе горячим душем, смывая с себя пот, кровь и чужой запах, но ее все равно трясло в ознобе.
Дрожа, она завернулась в махровый халат и еще долго сидела перед телевизором, бесцельно щелкая пультом, пока по всем каналам не пожелали спокойной ночи уважаемым телезрителям. Только когда на экране замелькали черно-белые пятна, Лиза наконец спохватилась и выключила телевизор. Пора спать, да, конечно, пора…
Она легла в постель, укрывшись одеялом до подбородка, но уснуть не получилось. За окном вовсю бушевала гроза. В стекло стучали тяжелые дождевые капли, деревья раскачивались под ветром, и молнии сверкали то и дело, озаряя темное небо яркими сполохами.
А Лиза никак не могла успокоиться – слишком уж огромной была перемена, произошедшая в ней самой.
Теперь она наконец-то стала женщиной! И поняла, что на самом деле нужно от нее мужчине. Не одному – всем… Наверное, мама говорила чистую правду, когда предостерегала ее! Зря она не верила. Всю жизнь она провела словно закутанная в кокон, состоящий из маминой заботы, стремления уберечь и спрятать ее от всего на свете, из книжных фраз и придуманных чувств.
Так, может быть, стоило остаться там навсегда? Пусть она была глупа и наивна, но тот мир был гораздо уютнее! И даже Вовка казался романтическим героем, лишь самую малость не дотягивающим до капитана Грея. Лучше бы всегда смотреть на него через розовые очки, чтобы не увидеть, какой он на самом деле!
Да уж, Вовка… Брр, какая гадость! При одной мысли о нем ее передернуло от отвращения. Она вспомнила его лицо – красное, перекошенное, глаза, остекленевшие от желания, пузырьки слюны в уголках губ… И эта дурацкая фраза: «Тебе понравилось?»
Как такое может понравиться? Первый в жизни «постельный» опыт показался ей каким-то нелепым и унизительным трюком, вроде школьных занятий физкультурой. Никакой радости в этом не было вовсе, только брезгливость к чужому телу, потному и тяжелому, боль, кровь…
Тогда к чему все это?
К чему красота, если она только привлекает каждого, кто захочет ею воспользоваться? Значит, она и правда может стать не даром, а тяжким испытанием… Зря она, дурочка, не верила!
Но теперь – все, хватит! Она не будет больше обманывать себя, не будет ждать любви и тешить себя какими-то глупыми надеждами и пустыми мечтами. В конце концов, это просто нелепо, несовременно, вроде прогулки по улице в корсете и кринолине образца восемнадцатого века!
Жить ей приходится здесь и сейчас, и нужно считаться с реальностью. Если она хочет вырваться из нищеты, не стоит тратить себя на ненужные романы. Тем более что и удовольствия особенного это не доставляет… Нужно найти человека, который сможет обеспечить ей стабильное и надежное будущее. Ведь делают же так другие, и ничего, живут счастливо…
Ближе к утру гроза наконец закончилась. Лиза тоже постепенно успокоилась и заснула.
И на губах ее блуждала новая, таинственная улыбка.
В теплый и душный августовский вечер Лиза шла по Тверской. По правде говоря, сегодня она нарочно выбралась в центр под совершенно надуманным предлогом. Просто захотелось снова окунуться в другой мир, где шуршат по асфальту шины дорогих автомобилей, где кипит жизнь, которая так манит и влечет ее… Даже самый воздух здесь – загазованный воздух московских центральных улиц – казался ей каким-то особенным, словно пахло не пылью и бензиновыми выхлопами, а той самой иной жизнью, пока что ей недоступной.
Но на этот раз прогулка не принесла ей радости, не зарядила, как обычно, энергией и надеждой. Лиза по привычке заглядывала в зеркальные витрины, любуясь своим отражением, но почему-то заходить в магазины сегодня ей вовсе не хотелось.
Сколько можно ходить по бутикам, как на экскурсию в музей? Время идет, а в жизни, по сути, ничего не меняется… Личной жизни как не было, так и нет (если, конечно, не считать тот дурацкий случай с Вовкой!), и никакой олигарх еще не высунулся из своего «мерседеса», чтобы предложить ей руку, сердце и кошелек.
Лиза раздумывала, не купить ли мороженое, когда кто-то сзади тронул ее за плечо. Она даже вздрогнула от неожиданности.
– Девушка, простите, пожалуйста… Можно вас сфотографировать?
Лиза обернулась. Перед ней стоял высокий, симпатичный парень в потертых джинсах, стильных кедах, с фотоаппаратом в руках. Она сразу оценила белозубую улыбку, выверенную небрежность образа, дорогие часы на запястье, профессиональную аппаратуру…
– Сфотографировать? А зачем?
Она посмотрела на молодого человека с подозрением, но его улыбка стала еще шире.
– Вот моя визитка. Я представляю журнал «Жизнь в глянце».
Лиза повертела в руках кусочек картона. Да, действительно, «Никита Колобов, фотокорреспондент». Отпечатано на хорошем плотном картоне, сверху красуется непонятного вида эмблема. Но о таком журнале она никогда не слышала!
Словно уловив ее сомнение, парень смущенно улыбнулся, посмотрел на носки своих кед и вымолвил:
– Да, журнал пока еще не раскручен, мы только начинаем выходить на рынок, но в самое ближайшее время намечается большая пиар-кампания с хорошим бюджетом. Мы ищем новые лица, незатертые образы, понимаете? Это должен быть концептуальный журнал, призванный продвигать определенные ценности и жизненные стандарты. Наша целевая аудитория – люди молодые, динамичные, амбициозные, с хорошим уровнем достатка и хорошими перспективами. Словом, те, кто уже немалого достиг и стремится к большему! Люди с активной жизненной позицией.
Увлекшись, парень говорил долго и красиво. Речь его текла так гладко, словно была уже неоднократно отрепетирована, но все равно слушать его было очень приятно.
Конечно, было очень лестно, что ей предлагают стать живым олицетворением той жизни, о которой до этого дня она только мечтала! Но Лиза все-таки решила расставить все точки над «i».
– Вообще-то я не модель и никогда ею не была. Я в библиотеке работаю, – объяснила она зачем-то, – и потом, насколько я знаю, моделями становятся совсем молоденькие девочки, а мне уже двадцать семь…
На лице юноши отразилось изумление. Оно выглядело бы совершенно искренним, но Лизе вдруг показалось, что в глазах его мелькнула насмешливая искорка.
– Что вы говорите! Этого просто не может быть. Вы меня разыгрываете, правда?
