— Эпидемии чего? — спросил Сольдано.
— Гриппа, — ответил Джек. — Гриппа, который характеризуется высокой смертностью.
— Было уже много случаев?
— Нет, но я тем не менее обеспокоен.
— Эпидемия меня, конечно, тревожит, но она находится вне сферы моей компетенции, чего я не могу утверждать об убийствах. Когда мы сможем поговорить с вами об убийцах, о которых я вам рассказал, если не сегодня?
— Дайте мне один день, — попросил Джек. — Угроза эпидемии действительно реальна, поверьте мне.
— Гм-м, — промычал Сольдано и переглянулся с сержантом Уилсоном.
— За один день может произойти очень многое, — заметил сержант.
— Меня это тоже очень беспокоит, — согласился с Уилсоном Сольдано. Он снова посмотрел на Джека. — Меня тревожит то, что со дня на день в городе может вспыхнуть война банд и, что хуже всего, в этой войне начнут гибнуть ни в чем не повинные люди.
— Мне нужно двадцать четыре часа, — упрямо повторил Джек. — За это время я докажу то, что обязан доказать. Если я не смогу этого сделать, то признаю, что был не прав, и расскажу вам все, что знаю — а знаю я, кстати, не слишком много.
— Послушайте, док, — заговорил Сольдано. — Я мог бы сию минуту арестовать вас по обвинению в создании препятствий в расследовании нескольких умышленных убийств. Я хочу спросить вас — вы сами понимаете, о чем идет речь, о какой страшной действительности?
— Полагаю, что да, — ответил Джек.
— Я могу арестовать вас на основании вполне реальных обвинений, но не стану этого делать, — произнес Сольдано, откинувшись на спинку стула. — Вместо этого я доверяюсь вашей интуиции относительно угрозы эпидемии. Делаю я это из уважения к мисс Монтгомери, которая считает вас хорошим парнем. Так что я потерплю — мне не привыкать, терпение тоже входит в сферу моей компетенции. Но завтра вечером я надеюсь выслушать вас. Очень надеюсь. — Лу со значением проговорил последнюю фразу. — Вы меня поняли?
— Понял. — Джек переводил взгляд то на лейтенанта, то на сержанта. — Это все?
— Пока да, — произнес Лу.
Джек встал и направился к выходу. Он не успел дойти до двери, когда услышал голос сержанта Уилсона:
— Я очень надеюсь, что вы понимаете, насколько опасно иметь дело с этими преступными группировками. Они знают, что им практически нечего терять, и поэтому с полным пренебрежением относятся к своим и чужим жизням.
— Я буду иметь это в виду, — заверил Джек.
Он торопливо покинул здание полицейского управления Нью-Йорка. Оказавшись на улице, он почувствовал огромное облегчение — по крайней мере у него была передышка на целые сутки.
Ожидая появления такси, Джек напряженно размышлял, что делать дальше. Идти домой было попросту страшно. В данный момент Джек меньше всего на свете хотел бы встретиться с «Черными королями» или Уорреном. Степлтон решил было поехать к Терезе, но отогнал эту мысль — не стоило подвергать женщину опасности, он и так повел себя в отношении мисс Хаген не слишком осмотрительно.
Выбор был невелик — Джек решил остановиться на ночь в каком-нибудь дешевом отеле. Таким образом в безопасности будет и он, и его друзья.
Глава 31
СРЕДА, 6 ЧАСОВ 15 МИНУТ, 27 МАРТА 1996 ГОДА
Первым симптомом стала сыпь. Она появилась внезапно, через некоторое время после пробуждения, покрыв сначала предплечья. Пока Джек рассматривал высыпания, они стремительно распространились на грудь и живот. Джек надавил на один из элементов, чтобы узнать, побледнеет ли от этого красноватое пятно — сыпь не бледнела, наоборот, цвет ее от давления становился еще более насыщенным.
Практически сразу же к сыпи присоединился зуд. Сначала Джек пытался не обращать на него внимания, но зуд быстро усилился до такой степени, что Джек начал чесаться. От этого сыпь стала кровоточить, на месте ее элементов возникли открытые язвочки.
Одновременно поднялась и температура — подъем был постепенным, но, дойдя до тридцати восьми градусов, лихорадка сделала внезапный скачок. Лоб покрылся испариной.
Джек посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся — лицо горело, покрытое красной, изъязвленной сыпью. Через несколько минут ко всем неприятностям присоединилась одышка. Как ни старался Джек поглубже вдохнуть, воздуха все равно не хватало.
Каждый толчок сердца отдавался в голове ударом тяжелого молота. Джек не понимал, что за болячку он подцепил, но положение становилось серьезным, если не угрожающим. Для того чтобы поставить диагноз, оставались считанные секунды. Но как поставить диагноз? Для этого надо в первую очередь взять кровь, что невозможно сделать без иглы. Может быть, воспользоваться ножом? Конечно, это не лучший вариант, но что можно еще придумать? Куда ж запропастился нож?
Джек открыл глаза, несколько секунд лихорадочно шарил по ночному столику в поисках ножа, но потом остановился. Голова шла кругом, он был дезориентирован и совершенно сбит с толку, в ушах по-прежнему стоял звон, и Джек не понимал, откуда он доносится. Желая лучше рассмотреть сыпь, он поднес к глазам руку, но... сыпь куда-то исчезла. Только сейчас до Джека дошло, что это был страшный сон.
В гостиничном номере было слишком жарко — он наверняка перегрелся. Джек поднял голову, оглянулся. Да, в комнате не меньше девяноста градусов
[5]
. Степлтон с отвращением сбросил с себя одеяло. Звонкое бульканье раздавалось в батарее центрального отопления. Было такое ощущение, словно кто-то изо всех сил лупит кувалдой по стояку.
Подойдя к окну, Джек попытался его открыть. Рама не поддавалась, словно прибитая гвоздями. Джек решил заняться радиатором, который раскалился настолько, что взяться за вентиль голой рукой было решительно невозможно. Обмотав его полотенцем, Джек попытался закрыть трубу радиатора — безуспешно: вентиль заклинило в открытом положении.
В туалете Джеку все-таки удалось распахнуть примерзшее за ночь окошко — в помещение хлынул живительный прохладный воздух. Некоторое время Джек стоял не двигаясь, наслаждался холодом плитки, остужавшей ступни. Облокотившись на раковину, Джек принялся вспоминать подробности своего ночного кошмара, поражаясь его устрашающей реальности. Он даже еще раз посмотрел на руки, грудь и живот, чтобы убедиться, что сыпи действительно нет. Голова, правда, болела, но это неудивительно, от такой жары можно получить тепловой удар. Странно, что он не проснулся раньше.
Присмотревшись к своему отражению в зеркале, Джек увидел, что глаза сильно покраснели. Не мешало бы и побриться. Оставалось только надеяться, что в отеле работает галантерейная лавка, где можно купить кое-какие туалетные принадлежности.
Джек вернулся в комнату — взбесившийся радиатор успокоился, стало прохладнее.
Джек решил одеться и пройти вниз. Спускаясь на первый этаж, он внезапно вспомнил страшные события прошедшего вечера с ужасающей ясностью и отчетливостью. Представив себе глядящий ему в глаза зрачок пистолета, Джек содрогнулся — еще секунда, и его не стало бы.
